опавшие листья.
— Ах, какой приятный запах, — сопел он. — Можно его обследовать ?
— Ищи, Пират, — сказал Миклош, но пес смотрел на хозяина, точно говоря: «Другие не в праве мной командовать. Я все понимаю, прекрасно понимаю, но слушаюсь только тебя».
— Ну, вперед, — погладил его по голове мельник. — Ищи гуся.
Пират в волнении принюхивался к слабому запаху, который сохранял гусиный след, затем, прихрамывая, двинулся в дальние кусты. После тихого шелеста наступила тишина.
— Молчите, — поднял руку егерь. — Верно, нашел.
— Он здесь! Здесь! — залаяла собака. — Уй-уй-уй, хр-р-р… кр-р-р!
Хотя Пират впервые имел дело с дикими гусями, раненной в крыло птице не удалось спастись. Пес попытался схватить ее за шею. Но гусь не любил, когда с ним так обращаются, и сердито клюнул противника в нос. От негодования забыв про свои раны. Пират с визгом и хрипом подмял под себя северного странника.
— Он здесь, он здесь, — положил он добычу у ног мельника, — хотя и больно клюнул меня в нос.
— Молодец, Пират, ты один сделал то, что мы не сумели вдвоем, — похвалил его Янчи и наклонился, чтобы взять птицу.
— Хар-р-р, хар-р-р-р, — ощерился пес. — Гусь не твой.
— Ты что, Пират, сбесился? Не узнаешь меня? — в испуге отступил рыбак.
— Очень жаль, — тихо, но решительно рычала собака, — но гусь не твой. Я его нашел, принес сюда, и он принадлежит моему хозяину. Только так и не иначе! Ур-р-р…
— Ну, тут уж ничего не поделаешь, — засмеялся Миклош. — Дядюшка Калман, несите домой гуся, думаю, вкусный будет, по виду словно еще молодой. Пират — отличная собака.
— Хр-р-р, хр-р-р! — рычал пес, в то же время помахивая хвостом. — Похвала нам приятна, но гуся не отдадим.
— Помолчи-ка, бессовестный, — топнул ногой мельник.
—По правде говоря, я не могу принять подарка.
—С него надо содрать кожу, дядюшка Калман, а то сало под ней рыбой пахнет. А сдерете, тогда этот дикий гусь будет не хуже домашнего. У нас есть еще четыре. Вы обидите меня, если не примете подарка.
—Спасибо за подарок, заходите ко мне, поговорим за чарочкой.
—Сейчас не можем, заняты, — сказал Миклош. Мельник взял гуся, собака тотчас подошла к хозяину.
Она внимательно следила за рукопожатиями, а когда они пошли домой, она, прихрамывая, бежала позади, не сводя глаз с добычи, покачивающейся в руке мельника.
Рыбак и егерь вышли из леса. Янчи, который нес на плече трофеи, лишь теперь нарушил молчание:
—Знаешь, Миклош, не будь я рыбаком, я с удовольствием стал бы охотником.
Миклош не сразу ответил; его мысли вертелись вокруг мельницы, он думал, правильно ли поступил, отказавшись от приглашения. «Да, правильно, — кивнул он головой. — Хорошенького понемножку, еще надоем им, а это ни к чему».
— Я тоже люблю свое дело, — отозвался он наконец, — хотя сражаться с таким огромным сомом — тоже немалое удовольствие. Он остановился. — Погляди-ка, пока мы охотились, погода переменилась. А мы и не заметили.
— Точно!
Налетевший ветер гнал над рекой обрывки тумана, крутил в лесу на земле опавшие листья и срывал те, что еще держались на ветках. Желтые, красные, коричневые листочки кружились в воздухе, как мертвые осенние бабочки, и когда ветер стих, шелестя легли на мягкое ложе из уже опавшей листвы.
Солнце едва светило, в лесу, где не было тени, трепет ужаса пробежал по тайным звериным тропам и хорошо утоптанной дороге.
В вышине каркали вороны; они взмывали и падали вниз, парили в воздухе, потом, вернувшись, сели на шелестящую крону старого тополя н настороженно съежились.
—Ка-а-ар, старый тополь, ка-а-ар. Приближается, приближается, разве не чувствуешь?
Старый тополь лишь постанывал во сне.
—Хорошо тому, кто способен сейчас спать. Приближается туча, приближается большая белая туча, приближается зима. Как гр-р-рустно, как гр-р-рустно!
Нахмурились и поля. Потемнели зеленя и почернела коричневая свежевспаханная нива. Ветер принес откуда-то стаи маленьких птичек; их безжалостным бичом гнала перед собой зима, госпожа и служанка морозов да снегопадов.
На бороздах то здесь, то там мелькали какие-то серые пятна, исчезали и снова появлялись. Но приди кому-нибудь охота взглянуть на них вблизи, из-под ног выскочил бы заяц и, махнув коротким белым хвостиком, устремился бы навстречу непогоде. Многие называют его трусишкой за то, что он быстро, хорошо бегает, но людей — чемпионов по бегу считают героями, хотя те бегают только ради маленькой медали — иногда, правда, ради большого кубка, — в то время как заяц спасает быстрым бегом свою жизнь.
И как не бегать лопоухому, ведь быстрые ноги — это его первое, главное средство защиты. Второе —
