чем я? И это твои кореша — это они хотят знать, где будет Хорек.
— Я тебя впервые вижу, — сказал Фрэнки.
— Новые друзья лучше всего, — сказал Когэн. — Твой другой, там — на него ж нельзя рассчитывать, знаешь? Глянь, куда он тебя уже затаскивал. Все это время. Ты б мог себе приличную пизденку оттопыривать, а не хуем по асфальту елозить и прочее.
— Я, блядь, вообще не знаю, кто ты такой, — сказал Фрэнки.
— Мало кто вообще это знает, — сказал Когэн. — О, ну Китаеза, наверно, и — о, ну да. Диллон. Диллон меня знает. А ты — мне кажется, ты парнишка довольно разумный. Хочешь, я Диллону сейчас позвоню, а ты с ним поговоришь, убедишься, кто я? Узнавать тут, в общем, нечего, это и я тебе могу сказать. Но с ним поговоришь. Хочешь с Диллоном поговорить?
— Нет, — ответил Фрэнки.
— Ну тогда ладно, — сказал Когэн. — Так где он будет? Я знаю, ты узнаешь, если даже не знаешь сейчас.
— Понятия не имею, — ответил Фрэнки. — Я как откинулся, Джона видал раза три-четыре. Не знаю я, что он ночами делает. Домой, наверно, ездит.
— Ладно, — сказал Когэн. Допил пиво. — Еще увидимся, друг мой Фрэнки. — Он начал вставать с барного стула.
— Погоди минутку, — сказал Фрэнки.
— Есть вещи, — сказал Когэн, — бывает такое, что не может годить. Ты мне говоришь, что не знаешь. Ладно, принято. Но мне надо кое-чем заняться. Надо найти такого парня, который знает.
— Где Джон будет завтра вечером, — сказал Фрэнки.
— И теперь, наверно, еще кое-что, — сказал Когэн. — Типа, где ты будешь послезавтра. Опять сюда придешь? Где-то в полчетвертого, пива четыре выпьешь, потусуешься, потом поешь, свалишь и пойдешь в «Паяцы», как обычно ходишь, посмотреть, что там еще дышит, с кем поебаться можно, а в полночь, в час — домой? Это и будешь послезавтра делать? Или что-то другое, чтоб у меня заняло пару-тройку лишних дней? Это уже не важно. Ты мне просто кучу времени сэкономишь, только и всего.
Фрэнки ничего не сказал.
Когэн встал со стула. Положил руки на спинку.
— Послушай, — сказал он, — надо быть реалистом, правда, парнишка? Очень уже пора. Я знаю чувака. Еще я знаю, что у тебя в голове. Он, ты думаешь, он тебе друг, да? Ты, наверно — наверно, ты с ним сейчас что-нибудь сращиваешь, я прав?
Фрэнки не ответил.
— Не важно, — сказал Когэн. — Я знаю, каково тебе. Но ты думаешь, на что спорим, прикинул этот расклад с Трэттменом, что он щелкнет, правда?
Фрэнки не ответил.
— Такие штуки, — сказал Когэн, — дай-ка я тебе кое-что скажу, парнишка: такие штуки никогда не щелкают. Чуваки с гениальными идеями, знаешь? Вроде Хорька. Они знают обходной маневр, и они не срастят себе что-то и не станут упахивать, чтоб оно работало и что-то им приносило. Не таковы они. Он всегда таким был, всегда искал масть, а такие ребята — они вечно все проебывают, больше ничего. Ни для кого.
— Трэттмена поставили на куранты, — сказал Фрэнки.
— Причины всему всякие бывают, — сказал Когэн. — Чуваков шваркают за то, что сделали, чуваков шваркают за то, что чего-то не сделали, разницы никакой. Разница только в том, тебя шваркнут — или нет. Это, блядь, единственное имеет значение.
Фрэнки кивнул.
— Ты, — сказал Когэн, — ты из тех немногих, кто знает, правда?
— Не знаю, — ответил Фрэнки.
— Знаешь-знаешь, — сказал Когэн. — Отлично ты, блядь, все знаешь. Ты — у тебя выбор есть. Стать тем, кого шваркнут, — ну или же нет. Ты это знаешь. Теперь это вопрос просто времени, друг мой. Все дело во времени. Сначала он, потом ты. Вот куда ты рулишь.
Фрэнки не ответил.
— Но вот только ты сейчас в том положении, — сказал Когэн, — в такой ты позиции, куда немногие ребята попадают. Ты что-то с этим можешь сделать. Я немногих чуваков в таком положении знал.
Фрэнки не ответил.
— Фрэнк, — сказал Когэн, — надеюсь, ты не думаешь, я тебе говно вешаю.
— Слушай, — сказал Фрэнки, — ты, нахуй, вообще кто? Я тебя никогда раньше не видел в жизни, как вдруг ты мне все это тележишь. Какого хуя я вообще знаю? Может, тебя тут и вовсе нет. Нихера я не знаю.
— Пацан, — сказал Когэн, — очень мне не нравится, когда ты так вот. Китаеза говорит, ты порядочный. А ты, блядь, ни за что ни про что.
— Я… — сказал Фрэнки, — господи, я не знаю.
— Дай-ка я у тебя кое-что спрошу, — сказал Когэн, — а ты подумай, ладно? Ты думаешь, я должен поехать в Вуллестон повидать его там, прямо сейчас, вот сейчас прямо выйти отсюда, поехать туда, повидать его и сказать: «Хорек, тут либо ты, либо Фрэнки. Кто, выбирай?» Думаешь, он об этом хоть задумается? Думаешь, станет?
— Не знаю, — ответил Фрэнки.
— Мудак ты, — сказал Когэн. — Такие вот мудаки, как ты, чего удивляться, что ты срок мотал.
— Послушай, — сказал Фрэнки, — слушай, я…
— Не надо мне ничего слушать, — сказал Когэн. — Гляди, я знаю, что происходит. Знаю, что мне надо сделать. Мне нужен порядочный чувак.
Фрэнки заработал губами. Ничего не сказал.
— Если я нарою порядочного чувака, — сказал Когэн, — сказал им так, кстати, говорю: «Тут есть два способа, как все может быть. Трудный — я приземляю обоих. Другой — мне надо потемнить только одного». Говна на меня за это вывалили. Знаешь, как я убедил их согласиться? Китаеза. Китаеза говорит, ты порядочный. Ну а мне Китаеза всегда нравился, Китаезе я могу что-то делать и сделаю. Китаеза не хочет, чтоб ты потемненный ходил. Очень доходчиво в этом случае не хочет. Говорит, хороший ты парень, такого неплохо рядом иметь. Ладно. Но ты же знаешь, где сейчас Китаеза. Он может только сюда подойти, поговорить. А сделать никому ничего он не может.
— Нет, — согласился Фрэнки.
— А я могу что-то кому-то сделать, — сказал Когэн. — Мне не надо, но я могу. Так дай я выберу, парнишка, и вот прямо сейчас дай. Я окажу Китаезе услугу, я не окажу Китаезе услугу. Мне без разницы.
— Дай подумаю, — сказал Фрэнки.
— Не-а, — ответил Когэн. — Никаких «подумаю». Да или не да, прям сейчас. Мне идти пора.
Фрэнки шумно выдохнул.
— Я не знаю, — сказал он. — Не знаю, могу я так или нет.
— А другое можешь? — спросил Когэн.
Фрэнки замялся.
— Нет, — сказал он.
— Ну, — сказал Когэн, — таков выбор. Стало быть, наверно, тогда знаешь.
— Что надо сделать? — спросил Фрэнки.
— Выяснить, где он будет, — ответил Когэн.
— Это я уже знаю, — сказал Фрэнки. — Мы, он у меня спрашивал, что я собираюсь, он кое-где будет и хочет мне позвонить или как-то. Я знаю, где он собирается быть. У него телка есть. Он мне сам сказал, еще раньше. Я ему сказал, что собираюсь быть дома, значит, буду дома.
— Не будешь, — сказал Когэн.
— Не? — спросил Фрэнки.
— Не, — сказал Когэн.
