— Я через секунду подойду к вам. Только хочу задать… — он взглянул на табличку на двери, — мистеру Тодду несколько вопросов.
— Хорошо. — Скрыв свое удивление, Лорен вывела сына за дверь.
— Как ты думаешь, Джим, доктор Линблэйд разрешит тебе взять какую-нибудь игрушку из своего шкафа?
— Если я буду холошо себя вести, — серьезно ответил мальчуган, и она рассмеялась впервые за весь этот день.
Когда Коул вышел, она встретила его вопросом:
— Все в порядке?
Улыбка тронула уголки его рта.
— Все просто великолепно, — ответил он, подхватил Джима и осторожно посадил к себе на плечи. — Тебе известно, что героев сражений всегда на руках уносят с поля боя?
— Что ли, я гелой? — спросил Джим, едва дыша от восторга.
— А ты сам как думаешь?
Идя следом за ними к машине, Лорен с улыбкой слушала мужской разговор. Битвы, медали, парады, чествование героев. К тому времени, когда они добрались до кабинета доктора, Джим был уверен, что совершил самый храбрый поступок в своей юной жизни.
Лорен вздохнула с облегчением, когда их семейный доктор, осмотрев Джима, объявил, что все в порядке.
Джим получил свою игрушку, а потом они все вместе приехали домой и ели на ужин мороженое. Пока Джим рассказывал по телефону про свои подвиги бабушке Шэрри, Лорен поинтересовалась, что Коул спросил Тодда, оставшись с тем наедине.
Выражение его лица стало загадочным.
— Это сюрприз.
— А мне не придется из-за этого сюрприза искать завтра утром новый детский сад?
— Конечно, нет. Но не удивляйтесь, когда Джим, придя завтра из садика, станет рассказывать, что дети из его группы устроили парад в его честь.
Она ахнула от удивления.
— Да, и не забудьте выразить свое восхищение медалью, которую ему вручат.
Измученного Джима уложили спать пораньше.
Он уснул, прижимая к себе пушистого львенка.
Когда Лорен еще девочкой дала себе слово когда-нибудь усыновить ребенка, она хотела сделать это из чисто личных побуждений. Теперь, когда ее мечта сбылась, она поняла, как много это значит для нее.
Она хотела помочь хотя бы одному ребенку в мире избавиться от чувства одиночества и страха. Хотела быть уверенной, что никто — в особенности другие дети — не будет подсмеиваться над этим усыновленным ребенком, хотела, чтобы весь мир знал, как она любит этого ребенка. Хотела, чтобы все так сильно любили ее ребенка, что, если он когда-нибудь заболеет, соберется целая толпа, которая будет стоять рядом с его домом и жадно ловить вести о его выздоровлении.
Лорен вспомнила лицо Коула, когда доктор накладывал Джиму шов. Он в полуобморочном состоянии следил за каждым движением доктора. Это воспоминание было ей очень дорого.
Когда-нибудь из него получится прекрасный отец.
Лорен испугалась этой мысли.
«Как плохо, что у тебя нет мужа, — сказала ей Лайза. — Если бы ты была замужем, им было бы гораздо сложнее отобрать у тебя Джима».
Ей нельзя… нельзя даже подумать о такой перспективе. Это было слишком опасно в эмоциональном отношении для нее, да и для Коула тоже. Лорен взъерошила дрожащими руками волосы и взглянула на дверь. А что, если…
Что, если она сможет убедить Коула жениться на ней? Хотя бы на то время, пока ведет борьбу за Джима. Но смогут ли они сделать так, чтобы было похоже, что они любят друг друга?
Нет, нет. Как она сумеет сдержать свое влечение к нему? Им придется жить в одном доме, возможно, даже делить одну…
Лорен тряхнула головой, чтобы отогнать возникшую перед ее глазами картину. Если она вступит в фиктивный брак, то, когда все останется позади, должна будет уйти, не оглядываясь. При тех чувствах, которые она испытывала к Коулу, это окажется невозможным. Она уже и так боялась, что не скоро забудет его после того, как он уедет, закончив ремонт.
Лорен взглянула на своего мирно спящего сына и подумала о том, что Джиму нравится Коул. И Коул прекрасно общается с Джимом.
Она подоткнула одеяло вокруг Джима и, тихо прикрыв за собой дверь, спустилась вниз.
Коул листал в гостиной каталог оборудования для магазинов. Он поднял на нее глаза и улыбнулся:
— Вы знаете, для некоторых стендов нужны дополнительные крепления…
— Коул, — произнесла Лорен с напускным спокойствием, забирая у него каталог и пододвигая стул. Она присела так близко, что ее колени коснулись его колен. Наклонившись вперед, она прошептала: — Помните, вы сказали, что хотели бы мне помочь?
Улыбка не сошла с его красивого лица, но синие глаза немного потемнели.
— Да, конечно.
— Так вот, кажется, я придумала, как вы можете это сделать. — Ее мысли представляли собой запутанный клубок надежды и страха, но она решилась. — Коул, — сказала она, — женитесь на мне.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Какое-то время Коул только оторопело смотрел на нее. Он был уверен, что неправильно ее понял.
— Вы не могли бы это повторить?
Она смотрела ему в глаза.
— Я попросила вас жениться на мне.
Так, значит, он расслышал правильно.
Ее лицо было серьезным, в глазах светилась решимость.
— Мне нужен муж, — твердо сказала Лорен.
— Могу я спросить, зачем?
Она кивнула.
— Если у меня будет муж, им труднее будет отобрать у меня сына.
Коул онемел.
— Я знаю, что это кажется странным, — сказала она, отклонившись на спинку стула, и сложила руки на коленях. — И понимаю, что прошу слишком много. Но вы хотели знать, можете ли чем-нибудь помочь.
— Должно быть, существует лучшее решение, — сказал наконец Коул, надеясь услышать от нее слово: «Шутка!» Немедленно. — А вы не думали о…
— Я думала обо всем. Поверьте, Коул, я бы не пошла на это, если бы был другой выход. Но вам это ничем не грозит. Наш фиктивный брак не затянется надолго.
Ничем не грозит? А как насчет того, чтобы вечно гореть в аду? Он должен отговорить ее. Но прежде чем он успел это сделать, она произнесла слова, от которых его сердце и воспарило, и наполнилось болью:
— Джим симпатизирует вам, Коул. А вы… — она запнулась на миг, — так естественно ведете себя с детьми.
— Лорен, я…
