Не ответив, молодая женщина принялась за недоеденный тост, запивая его кофе.
— Ты завтракал?
— Конечно. Это все, что у тебя есть? — Гордон выразительно посмотрел на тарелку с поджаренными ломтиками хлеба.
— Это все, что мне надо, — ответила Кэтлин. Какое ему дело до того, чего и сколько она ест!
Гордон оценивающим взглядом скользнул по ее фигуре.
— Сомневаюсь.
— Я совсем не тощая! — взвилась Кэтлин, выведенная из себя подобной бесцеремонностью.
— О, твое тело в полном порядке, моя дорогая, — попытался успокоить ее Гордон. — Я вовсе не это имел в виду.
Кэтлин раздраженно отвернулась от него, сосредоточив внимание на кофе и тостах.
Она уже заканчивала убирать со стола, когда в дверь позвонил Роберт.
— Сожалею, но я должен вскоре уйти, — сразу предупредил он. — Моя же… бывшая жена попросила забрать сына во второй половине дня. У нее назначена встреча с важным клиентом, а няня неожиданно заболела. — Заметив Флемминга, Роберт холодно поздоровался: — Доброе утро.
— Доброе, — отозвался Гордон и как бы невзначай поинтересовался: — Значит, у вас есть дети?
Испугавшись, что в невинном, казалось бы, вопросе кроется какой-то подвох, Кэтлин сама сочла нужным пояснить:
— Да, мальчик. — И вновь повернулась к Кларку. — Вам не нужно было приезжать сегодня.
— Послушайте, Роберт, она права, — совершенно серьезно сказал Гордон. — Мы отнюдь не хотим отнимать вас у семьи.
Даже Кэтлин почувствовала, как многозначительно прозвучало это «мы». Роберт криво улыбнулся.
— Догадываюсь. Но у меня свободно все утро. И я не привык останавливаться на полпути.
— Я тоже. — Гордон пристально посмотрел на Кларка. — Однако хотя мне и удалось приехать раньше вас, я, кажется, только зря потерял время.
Они успели вскопать довольно много, когда Роберт собрался уходить.
— К сожалению, с рестораном сегодня опять ничего не получится, — произнес он. — Сын пробудет у меня до завтрашнего утра.
В ответ Кэтлин покачала головой.
— Не стоит извиняться. Дети ведь важнее всего, не так ли? — Внезапно ей в голову пришла блестящая мысль. — Может, вы как-нибудь пообедаете у меня вместе с сыном? Потом мы могли бы сходить в парк.
Роберт признательно улыбнулся.
— Вы просто ангел, Кэтлин! — воскликнул он. — Мы обязательно так и сделаем!
— Тогда до встречи, Роберт, — попрощалась молодая женщина. — Буду ждать вашего звонка!
— До встречи!
Закрыв входную дверь и повернувшись, Кэтлин увидела, что Гордон поджидает ее в коридоре.
— Приглашаешь прийти его вместе с ребенком? — спросил он нарочито спокойно. — Роберт уже успел познакомить тебя с сыном?
— Нет. — Кэтлин почувствовала, как у нее по коже пробежали мурашки. От Гордона веяло такой мужественностью, такой страстностью, что даже находиться рядом с ним было опасно. Ее непреодолимо тянуло дотронуться до сильного мужского тела, ощутить, как сквозь пальцы просачивается шелк его густых волос. Желание было настолько сильным, что она испугалась потерять контроль над собой. Невольно отступив в сторону, Кэтлин крепко сжала кулаки, стараясь подавить запретное влечение и срывающимся голосом добавила: — Еще нет.
Она увидела, как Гордон напрягся. Опасный блеск в карих глазах нервировал ее.
— А ты хотела иметь собственных детей? — неожиданно спросил он.
— Наверное, да… — растерянно пробормотала она. — По крайней мере, раньше.
— От второго мужа! — Вопрос, произнесенный жестким тоном, больше походил на утверждение.
Кэтлин закусила нижнюю губу. Непрошеные слезы наполнили глаза. Как признаться, любимый, что от тебя? — кричало ее сердце. Как сказать о том, что, когда мы расставались, я больше всего на свете хотела оказаться беременной? Мечтала, чтобы мне осталась хотя бы частичка тебя, раз сам ты не мог быть со мной? Не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась.
Гордон тихо выругался. Его брови сошлись над переносицей в одну темную линию. Он стремительно шагнул к Кэтлин и, до боли сжав руку чуть выше локтя, буквально потащил ее в кухню. Выдвинув стул, он резко приказал:
— Сядь.
Она села. Как будто это поможет мне успокоиться, отстраненно подумала Кэтлин. Похоже, Гордон понятия не имеет, как обращаться с плачущей женщиной. Ведь раньше я никогда не устраивала ему истерик, предпочитая тихо выплакаться в подушку.
— Не волнуйся, со мной все в порядке. — Кэтлин проглотила подступавшие к горлу рыдания. Представив, как, должно быть, нелепо смотрится со стороны, она издала судорожный смешок.
— Оно и заметно, — отозвался Гордон. — Может, воды? Или чего-нибудь покрепче?
— Лучше воды.
Наполнив стакан доверху, он протянул его молодой женщине.
— Пей. Это тебе поможет.
Кэтлин послушно сделала несколько глотков. Увидев, что она успокоилась, Гордон тихо попросил:
— Расскажи мне о Жане.
Кэтлин вздрогнула, и несколько капель пролилось на стол. Он молча поднялся, взял губку и вытер образовавшуюся лужицу. Затем вновь опустился на стул, ожидая, когда Кэтлин заговорит.
Потупившись, она тихо произнесла:
— Жан… Жан был хорошим человеком…
Увидев, что ей трудно начать, Гордон задал наводящий вопрос:
— Ты познакомилась с ним во Франции?
— Да. Мы встретились в кафе. Он был добр ко мне, а я как раз нуждалась в сочувствии и поддержке.
Это был самый кошмарный период в ее жизни. Аманда и Джордж решили отправить дочь за границу, подальше от Флемминга, в надежде, что путешествие поможет забыть о легкомысленно заключенном браке…
Когда они решили пожениться, Кэтлин едва исполнилось восемнадцать. Она ясно сознавала, что родители никогда не дадут согласия на их брак. Они с первого взгляда возненавидели Гордона и делали все возможное, чтобы помешать дочери видеться с этим оборванцем.
Девушка оказалась перед жестким выбором: или навсегда забыть о своей любви, или уйти из дому. Кэтлин предпочла последнее, хотя меньше всего на свете ей хотелось причинить боль родителям.
Как только Гордону удалось устроиться на работу, они поженились и сняли небольшую квартирку в одном из бедных районов города. Первые недели замужества показались Кэтлин настоящим раем. Наследница миллионов с энтузиазмом стирала, готовила, мыла полы, нетерпеливо дожидаясь возвращения с работы мужа. После скудного ужина они, взявшись за руки, отправлялись бродить по ночному городу, или же проводили вечера в объятиях друг друга, мечтая о том, какое счастливое будущее ожидает их.
Однако вскоре у них начались размолвки. Кэтлин, привыкшая сорить деньгами направо и налево, не умела экономно расходовать скромную зарплату мужа, поэтому им частенько приходилось голодать. Гордон, по натуре очень вспыльчивый, иногда не выдерживал и отчитывал жену за неразумные траты. А Кэтлин в свою очередь упрекала мужа за то, что он совершенно забыл о ней и думает только о работе… или не только о работе…
Гордон срывался и начинал обвинять ее в том, что она ревнивая эгоистка, думающая только о себе, и предлагал вернуться под теплое крылышко родителей, где о ней позаботятся. В конце концов он не
