времени-то у них обоих как раз в обрез… А он до сих пор не знал, как уладить их отношения и когда это удастся сделать.
– Мистер Рирдон? – обратился Тидуэлл к одному из игроков – мужчине лет под семьдесят с благородной сединой. – Ваша ставка?
– Тысяча, – ответил мужчина, бросая на кон фишку.
Игрок слева от Рирдона хмыкнул и бросил еще две.
– Сделаем две.
– Мистер Беннинг? – обратился Тидуэлл к следующему игроку – грузному, лысеющему мужчине.
– Согласен на две.
На кон упали еще две фишки.
Джейн наклонилась и подала Нику стакан с содовой. Его обдало легким ароматом ее духов, нежным, словно ласковое прикосновение, и Ник почувствовал, как остро отреагировало на ее близость его тело.
– У Тидуэлла четыре туза, – шепнула Джейн ему на ухо.
Ник слегка повернул голову и встретился с ней взглядом.
– Спасибо.
Секунду она смотрела на него – не с тем холодным безразличием, которое неизменно проявляла последние два дня, а с нежностью, от которой у него потеплело на сердце. Затем она легонько коснулась губами его губ. Ник знал, что этот поцелуй предназначался для глаз Тидуэлла, но он был таким нежным и многообещающим, что впервые за несколько дней в душе у него проснулась надежда на будущее.
– Радость моя, любовь моя, – прошептала Джейн.
– Ты моя единственная радость, дорогая моя, – безотчетно пробормотал Ник по-испански. Да, она всегда будет его единственной радостью.
Улыбнувшись, Джейн погладила его по лицу, затем отошла к своему креслу у стены, но Ник еще долго чувствовал тепло ее пальцев на щеке и свежий аромат сирени.
– Мистер Вальдес? – осведомился Тидуэлл.
Не в силах скрыть усмешку, Ник обернулся к столу и потянулся к стопке фишек. Внезапно ему захотелось поскорее закончить игру.
– Сегодня я чувствую, что мне повезет, друзья мои, – сказал он. – Пусть будет пять, согласны?
Тидуэлл ухмыльнулся в ответ.
– В этой игре ставки не ограничены, мистер Вальдес. Пусть будет пять.
Спустя пятнадцать минут Рирдон с отвращением стукнул кулаком по столу.
– Сукин сын!
Его три дамы оказались биты четырьмя тузами Тидуэлла. Остальные игроки только пожали плечами и потянулись за своими пиджаками. Игра закончилась.
Джейн медленно встала. Она сбилась со счета, но предполагала, что к концу игры на кону собралось около пятидесяти тысяч. Поскольку пятнадцать из них принадлежали Рирдону, Джейн прекрасно понимала его досаду.
– Не огорчайтесь, мистер Рирдон, – сказал Тидуэлл, сгребая фишки. – Игра есть игра.
И снова в голову Джейн пришла ассоциация со львом, но на этот раз лев только что сожрал свою жертву и теперь облизывался, собираясь погреться на солнышке после сытного обеда.
– В другой раз больше повезет.
– Черта с два, в другой раз, – проворчал Рирдон. – С тех пор как я стал сюда ходить, мне везет как утопленнику. Рирдон взял стакан с недопитым бурбоном и одним глотком опорожнил его.
Ник потушил сигару в тяжелой хрустальной пепельнице. Как бы невзначай заслонив рукой три брошенные перед ним карты, он поднялся со стула и накрыл их ладонью. Карты были крапленые, как и все остальные в последней игре.
– В таком случае, фортуне давно пора вам улыбнуться, друг мой, – заметил он, незаметно опуская руку с краплеными картами в карман пиджака. – Каждая полоса невезения должна когда-нибудь закончиться, как и полоса везения… Даже такая замечательная, как у нашего хозяина.
Тидуэлл начал засовывать колоду в длинный пластмассовый футляр, по-видимому, не замечая, что карт не хватает.
– Игра есть игра, джентльмены. Садясь играть, вы знаете, что идете на риск. Сожалею, что ваши надежды не оправдались.
Ник улыбнулся Тидуэллу своей обворожительной улыбкой.
– Я бы так не сказал. Во всяком случае я не жалуюсь на то, как прошел этот вечер. – Он протянул руку к Джейн. – Лично для меня он был приятен и полезен, – добавил Ник.
Джейн моментально оказалась рядом. Ник поцеловал ее в щеку, и они вместе направились к двери, даже не оглянувшись на остальных.
Когда они вышли в коридор, Джейн не смогла сдержать своего нетерпения.
– Ну что? – прошептала она.
– Сначала возьмем пленку, – тихонько ответил Ник. – Убедимся, что аппаратура Реми не подвела, а потом позвоним кое-куда и предъявим Тидуэллу все улики.
– Звучит заманчиво. А потом мы сможем наконец открыть бутылку шампанского и отпраздновать падение Тидуэлла.
Ник обнял ее за талию. Этот вполне невинный жест напомнил ей о многом, вызвав в теле сладкую дрожь. Как хорошо было ощущать его близость, тепло его прикосновения!
– Всему свое время, дорогая, – согласился Ник.
В его голосе было столько чувственности, что Джейн еще сильнее затрепетала. Ник взглянул на нее и улыбнулся.
– Но сначала нам надо поговорить… О тебе, обо мне и о том, как нам быть дальше.
Джейн улыбнулась и обняла его в ответ. Она не могла бы выразиться яснее.
Спустя час Ник и Джейн, держась за руки, шли по коридору к кабинету Тидуэлла. Они возглавляли небольшую процессию, состоявшую из двух сотрудников охраны казино, двух помощников шерифа округа Уоррен, помощника окружного прокурора с какими-то юридическими документами в солидной кожаной папке и крайне раздраженного представителя комиссии штата по азартным играм по имени Брэнсон Джонс.
Раздражение Джонса объяснялось тем, что его оторвали от торжества – он справлял вторую годовщину собственной свадьбы. И все ради того, чтобы заняться Тидуэллом. Задерганный чиновник с досады пообещал, что, если имеющихся улик окажется недостаточно, он предъявит Тидуэллу обвинение в нарушении каких-нибудь постановлений муниципальных органов.
Однако Ник полагал, что Тидуэллу не удастся отвертеться.
Аппаратура Реми не подвела, и манипуляции Тидуэлла с колодой в конце игры отчетливо запечатлелись на пленке. Вкупе с краплеными картами, которые Ник прихватил с собой, и множеством других косвенных улик, собранных им с Джейн за неделю, это давало достаточно оснований, чтобы обратиться к властям, которые отреагировали с поразительной быстротой. Теперь оставалось только предъявить Тидуэллу обвинение.
Когда они завернули за угол, Ник замедлил шаг. Из кабинета Тидуэлла доносились громкие сердитые голоса – мужской и женский.
Ник остановился перед дверью и посмотрел на Джейн. Она пожала плечами, не понимая, что происходит в кабинете управляющего.
– …паршивый ублюдок! – кричала Барбара Уимз. – Ты с самого начала меня просто использовал!
– Успокойся, – рявкнул Тидуэлл. – Ты не понимаешь, что болтаешь!
– Черта с два не понимаю! Это я раньше была слепая, а теперь прозрела. И то, что я вижу, мне не нравится. Совсем не нравится, Боб.
– Барбара…
– Ты занимаешься здесь мошенничеством, – продолжала она. – А меня используешь для прикрытия. Ты меня за этим назначил шефом охраны? Хотел облапошивать клиентов так, чтобы никто не догадался?
