— Сказала: «Все было ошибкой, мистер Тилдон. Мы оба обнаружили это, и мне бы не хотелось вспоминать прошлое». Наверняка он решил, что мы расстались или развелись, а я не стала переубеждать его. Я очень испугалась, что кто-то услышит его вопли, поэтому сбежала от него, как только представилась первая возможность, а он полетел делиться горячими новостями с Мардж. Ее выписали в тот же вечер, но я не знаю, успели ли они разнести сенсацию по больнице. Видишь ли, в «Ребекке Мор» работают только незамужние сестры. Предполагается, что мы должны обручиться со своей профессией. Мне показалось, что он о тебе не слишком высокого мнения. Я же говорила тебе — не надо было сочинять эту нелепую историю. Но я-то думала, что никого из вас больше в жизни не увижу, и посмотри, что вышло!
— За свою работу не переживай, — успокоил ее Крис. — Я другого понять не могу — зачем ты дала ему понять, что мы разошлись или, того хуже, развелись? Наши отношения — не его собачье дело. Почему ты не сказала ему это в лицо?
— А почему ты не сказал два года назад? Думал бы что хотел, без всяких объяснений. Сумасшествие какое-то. Я от всей души надеюсь, что больше никогда не увижусь с этими Тилдонами, — с жаром произнесла Роберта, наливая пациенту стакан воды.
— Есть только один способ заткнуть им глотку, Робин, — проговорил Крис после довольно долгой паузы. — Претворить фантазии в жизнь. Ты могла бы действительно выйти за меня.
У Роберты аж челюсть отвисла от удивления.
— Выйти за тебя?! — выдохнула она. — Это еще зачем?
— Ну, могу тебе навскидку перечислить несколько причин, по которым ты могла бы, как минимум, поразмыслить над моим предложением. Но если быть кратким, то все они укладываются в одно- единственное слово — «любовь». Я, конечно, не питаю иллюзий, что ты сходишь по мне с ума — пока, — но ведь положение может измениться. Некоторые люди искренне любят меня, правда.
— Нисколько в этом не сомневаюсь, — успокоилась Роберта.
— Ну почему же, сомнений как раз предостаточно, — возразил он ей. — Кстати, что все это значит? Вы с дядей Доком что, договорились, что ли, решили сыграть со мной шутку? Облегчить мне жизнь настолько, чтобы я остался в этой постели на всю жизнь? Ничего у вас не выйдет. Через неделю моя нога абсолютно заживет. Это всего лишь…
— Не будь ребенком! — решительно оборвала его Роберта. — У меня нет никакого желания потешаться над тобой. Ты уже достаточно взрослый мальчик, чтобы понять: с инфекцией шутки плохи. Не дай бог, попадет в кровь, тогда жди беды. Обязательно надо убедиться, что этого не произойдет.
Несколько минут Крис молча наблюдал за действиями Роберты.
— Хочешь верь, хочешь не верь, — произнес он наконец, — но ты ни на секунду не выходила у меня из головы с тех самых пор, как бросила меня одного той вьюжной ночью. Поначалу я думал, все дело в том, что ты такая красивая и веселая, но постепенно начал осознавать, что это не просто восхищение. Полагаю, за два года ты ни разу не подумала обо мне серьезно… и… э-э-э… с нежностью, так ведь? — продолжал он гнуть свое.
— Ну, вообще-то думала, — честно призналась Роберта. — Я действительно вспоминала про тебя, и довольно часто, но без всяких там сантиментов.
— Ну и?.. А сейчас — с сантиментами? — поинтересовался Крис.
— Извини, Крис, — покачала она головой, — но любовь совершенно меня не интересует. Я не хочу так думать ни о тебе, ни о ком бы то ни было другом. А теперь давай забудем весь этот ералаш и перейдем к делу. Знаешь, у меня такое чувство, что именно пребывание в больнице настроило тебя на столь сентиментальный лад. Масса мужчин воображают себе, что влюблены в своих медсестер. Может, на них униформа так действует? К счастью, медсестры редко влюбляются в пациентов — в реальной жизни. Я хочу сказать, к счастью для больного. — Роберта остановилась и озадаченно посмотрела на Криса. — Так, значит, ты племянник шефа и подхватил эту инфекцию в Южной Америке. Но почему же ты сразу не обратился к врачу?
— Бог его знает, мне казалось, что ничего страшного нет, пока дядя не объяснил, что дело-то нешуточное. Я и раньше не раз наступал на колючки, меня кто только не кусал, каких только ран я не получал, и при этом никогда ничего такого не происходило: пахал словно лошадь, энергия так и перла. Но в этот раз не смог самостоятельно справиться с этой заразой. Вот дядюшка и уложил меня в постель. Полагаю, придется пробыть в заточении до тех самых пор, пока он не вынесет вердикт, что с ногой все в порядке и кровь тоже чистая. Меня одна эта мысль сводит с ума. Похоже, я становлюсь старым занудой.
— Ты такой худой, — вздохнула Роберта и тут же добавила заученно-бодрым тоном: — Ну, ничего, мы тебя подкормим и приведем в норму. Уверена, ты нам в этом поможешь.
— Послушай, Робин. — Его голос казался раздраженным. — Прекрати себя вести так. Если ты еще не в курсе, я и вправду неважно себя чувствую, а все вокруг только и делают, что хлопают в ладоши и хором кричат: «Ты скоро поправишься!» Один недоумок даже знаешь, что мне сказал? «Госпитализация? О да, госпитализация — именно то, что тебе нужно. Это же прекрасный долгий отдых, к тому же люди ловят каждое твое слово и исполняют любое твое желание. Ты будто заново родишься, вот увидишь. Тебе повезло, что у тебя такой дядя!» Ты представляешь? Но мне не нянька нужна, а человек, с которым я мог бы выпустить пар. Не могу сказать, что дядя Док удачно выбрал мне дневную сестру: слишком уж она слащавая, слишком сильно опекает, все слишком.
— Она прекрасный профессионал, — заметила Роберта.
— Я что, разве спорю? Может, так оно и есть, только, говорю тебе, нянька мне не нужна. А дядя Док настоял на том, чтобы у меня было аж целых две няньки. Думаешь, мне от этого легче станет? Как бы то ни было, я и впрямь дошел до ручки, и мне было уже наплевать, что происходит. А когда он упомянул тебя, я сказал ему, что однажды встречал девушку с точно таким же именем. Я бы сказал, старик довольно странно отреагировал на это. Видно, говорит, рано или поздно все в этом мире встречаются с Робертой Камерон. Я так и не понял, к чему он клонит. Он даже попытался заменить тебя кем-нибудь другим, но тут уж я уперся: или ты будешь по ночам дежурить, или никто. Я не знал, что ты медсестра, Робин. Ты мне не говорила. — Крис удрученно вздохнул. — Ты не против, поухаживать за мной? Я постараюсь быть хорошим мальчиком.
— Нет, не против, почему я должна быть против? — ответила Роберта. — Для этого я сюда и пришла. А теперь будь умницей, открой ротик и положи это себе под язык…
Крис состроил кислую рожу, но взял в рот термометр, при этом стал выкатывать глаза, всем видом показывая, что процедура эта будто бы весьма болезненна.
— Хорошо, что и ты, и племянница собрались под крылышком у нашего доктора. — На Роберту напало настроение поговорить. — Ему так одиноко.
Когда девушка вынула термометр и стала записывать в карточку его показания, Крис тем временем пустился в пространные объяснения:
— Сильвия — племянница тети Кэт, а я — племянник дяди Тирона. Так что на самом деле мы никакая друг другу не родня, но девчонка всегда мне нравилась. Она такая милая, но жизнь ее превратилась в сплошной кошмар, и все из-за преступного эгоизма… Ну, да ладно, проехали. Сделанного не воротишь.
«Сильвия — жена Стэна, и она любит его. И жизнь ее никакой не кошмар», — подумала она, но вслух говорить ничего не стала.
— Ты знакома с Сильвией, Робин?
— Она приглашала меня к себе на чай. Сильвия — само очарование.
— И мужа ее знаешь, доктора Николса? Ну да, конечно, знаешь. Он же работает в этой самой больнице.
Роберта надеялась, что ничем не выдала себя, когда признала, что она действительно знает Николса.
— Только в качестве консультанта, — проговорила девушка, раздумывая над тем, как увести разговор в сторону, и тут она вспомнила про кольцо, которое так и не смогла вернуть Крису. — Кстати, по пути назад, после той бури, я заезжала в коттедж. Хотела отдать тебе кольцо, но тебя там уже не оказалось. Я не имела ни малейшего понятия, куда ты уехал, поэтому оно до сих пор у меня в комнате. Завтра принесу. Глупо, конечно, что я не вспомнила о нем сразу, но отъезд мой оказался столь скоропалительным…
— Это точно, по-другому не назовешь. Я в жизни не ел ничего вкуснее, чем тогда, Робин, хотя, если
