Алфавит: У, Ф, Х, Ц...
Вечеринка, на которую она и Т явились в тот день, оказалась многолюднейшим юбилеем известного поэта У, недавно объявленного главным поэтом страны.
В громадной двадцатипятикомнатной квартире пахло свежей восточной зеленью, в тонких венецианских бокалах плескалось настоящее французское шампанское, дамы блистали изысканными туалетами, кавалеры прогуливались независимыми походками, столы ломились от яств первейшей свежести.
В середину каждого стола официанты поставили по хорошему золотому блюду с незабываемыми композициями: там печеный белоснежный поросенок, окруженный малюсенькими скульптурами поросят из овощей; здесь хитромордый осетр, обложенный, как Соломон наложницами, русалочками из тигровых креветок; а вот и небольшая серебристая акула с отрядом марципановых прилипал по кругу и розоватой чесночного терпкого аромата ножкой в хрустальном башмачке, кокетливо выглядывающей из начищенных фарфоровых зубов рыбки...
На фруктовом столе царил циклопический глобус-арбуз со срезанным верхним полюсом, а в чреве гиганта колыхался крюшон с кусочками пятнадцати заморских плодов и ягод. Число 'пятнадцать' сообщалось каждому - негромко, приватно, его все быстро усвоили и стали было задавать вопросы, дескать, почему именно пятнадцать и какой в этом таинственный смысл. В ответ был тихо запущен слух об экзотичной антикварной ностальгии юбиляра - по СССР, выразившейся в столь элегантном кулинарном жесте.
Ли с удовольствием оглядела шикарное помещение, неописуемые столы, попринюхивалась к букету ароматов и сказала:
- Дорогой Т, мне безразлично, откуда твой друг У черпает золото для таких банкетов, но если его нынешнее творчество пронизано той же идеей, что и число ингредиентов в крюшоне, и ему платят именно за ностальгию, то познакомь нас немедленно - и я зарезервирую себе место на его следующем юбилее.
- Сначала скажи, как будешь резервировать, - галантно отозвался Т.
- Подкину идею еще более доходной ностальгии, - полушепотом ответила Ли, стараясь сдвинуть Т с места и заставить прогуливаться.
- Какую же? - сойдя на шепот, спросил Т, не поддаваясь Ли.
- А не скажу! Сначала познакомь. Я еще подумать должна.
- А ведь ранее в кокетстве не была замечена! - констатировал Т и, взяв Ли под руку, послушно повел на поиски юбиляра.
Гул в комнатах понемногу нарастал в соответствии с усилением звона бокалов.
Ждали торжественного начала с речами.
Ли заинтересованно разглядывала картофельных поросят.
Невесть откуда прозвучали фанфары, и грянул марш 'Прощание славянки'. Гости вздрогнули и чуть заметно переглянулись. Марш плавно перешел в барабанную дробь - и еще через минуту внезапно наступила полная тишина. В дверях навытяжку замерли официанты с непроницаемыми лицами и очень широкими плечами.
Дамы явно прижались к кавалерам. Ли на всякий случай тоже прильнула боком к Т. Быстро отворилась самая высокая, двустворчатая дверь, решительно вошел маленького роста человек в смокинге и приветственно воздел маленькие руки с узкими остроконечными пальчиками. Все взоры устремились на его сияющее, как скальпель, розоватого оттенка лицо, а все ладони бурно застучали друг об друга, как обезумевшие медные тарелки.
- А вот и мой прославленный друг У, - не разжимая губ, сказал Т.
- Угу, - так же ответила Ли.
Человек в смокинге, не опуская рук, резво прошелся по залу кругом, здороваясь, как из пулемета, с гостями, которых знал по именам каждого, и вдруг выхватил из кармана хорошенький маленький пистолет. Видеть это могли исключительно те, кто собрались в центральной гостиной, однако замерли все двадцать пять комнат.
- Ха-ха-ха, - развеселился юбиляр и прицелился в по-
толок.
Все втайне ожидали увидеть какие-нибудь шифоновые платочки, связанные уголками в длинную пеструю ленту. Как в цирке. Но раздался самый настоящий выстрел, вылетела и впилась в потолок самая настоящая пуля, в клочки разнесшая потолочное покрытие над головой стрелка. Белая мелочь посыпалась вниз и окутала черный смокинг неровным слоем.
- Друзья! Это прекрасно!!! - закричал юбиляр, сунул пистолет в карман и провозгласил: - Это моя юбилейная речь! Я приветствую вас - а вы меня! И не надо других слов!!! Всё на свете уже сказано! Веселитесь! - И сел в пышное велюровое кресло, тут же поднесенное одним из невозмутимых официантов.
Гости заулыбались и заговорили, насколько могли справиться с челюстными мышцами, а юбиляр со сладостным выражением прикрыл глазки. Было видно, что жизнь доставляла ему абсолютное удовольствие.
Ли покосилась на позеленевшего Т и тихо попросила принести ей бутерброд с колбасой типа докторской вкупе с водой минеральной типа 'Нарзан'.
- Ли, - наконец очнулся Т, - у тебя нету каких-нибудь других желаний? Например, прокатиться на хорошей машине по зимней Москве, вбежать в теплую квартиру, запереться изнутри на все замки и задвижку - и в постель, в постель...
- Сначала бутерброд. Потом я посмотрю, как будут кушать акулу и запивать из глобуса. Всё остальное я уже где-то видела. Или читала. Претензий на личное знакомство с твоим У больше не имею. - Ли была гораздо спокойнее Т, и он, почувствовав это, взял себя в руки.
Гости разбежались по комнатам и сели за столы. Сведенные пережитым челюсти кое-как разжались и нервно вцепились во что потверже, для разминки, однако вся еда была безукоризненно мягкой, нежной, сочной, красивой, так что некоторые незаметно подоставали из карманов и сумочек жевательные резинки и принялись мять зубами по пять-десять пластинок одновременно. Дабы прогнать судорогу. Незапасливые навалились на алкоголь, но тут обнаружилось полное отсутствие крепких напитков. Только легкие французские вина. Чешское пиво. Испанская сангрия.
Через пять минут официанты принесли дымящихся рябчиков.
Ли и Т нашли самый удаленный от эпицентра угол в самой дальней комнате и принялись спорить: что из царского набора на столе может сойти за бутерброд с докторской. Дискуссия была в самом разгаре, когда на правое плечо Ли вдруг легла маленькая прохладная ладонь с остроконечными пальчиками. За спинами спорщиков стоял господин У.
- А вот и мой самый старинный друг! - воодушевленно выкрикнул У, возлагая вторую руку на плечо Т.
Самый старинный друг встал, отчего ладошка У скользнула на левое плечо Ли. Нарушая этикет, дама тоже встала, отчего теперь обе ладошки У соскользнули на спинку стула.
Ли подумала, что стул тоже встал бы и даже ушел с превеликим удовольствием, но не может.
- Поздравляю тебя! - с чувством сказал Т другу и поймал его пальчики для пожатия.
- Ну что ты, что ты, спасибо, пришел, молодец, умница. Кто же эта красота? - не без кокетства спросил У, чуть склонив нос в сторону Ли.
- Это Лиит. Моя дорогая Ли. Звезда...
- Не может быть! - восхищенно перебил У. - Какая кожа! Неужели грим не влияет? Или вы делаете пластику? - господин У умел запросто спрашивать что угодно.
- Немного, - неопределенно ответила Ли, не имевшая возможности пересказать господину У всё описанное выше, начиная с первой страницы.
- Вы восхитительны! Я хочу представить вас всем моим гостям! - решил У.
Ли взяла под руку своего Т и всем выражением дала У понять, что готова представиться кому угодно и не видит причин задерживаться у пленительного обеденного стола. Т покорился ее игре, а У воспринял
