Такое способное существо могло быть для меня полезным, и я стал планировать очередные умения, которым я научу моего 'маленького' друга. На первом месте были телефонные разговоры. Мне редко хотелось поднимать трубку, а тем более слушать, что там от меня хотят. Звонили мне родители, чтобы поругать, что я давно не появлялся, страховые фирмы, чтобы мне что-то предложить и люди, которые почему-то думали, что я — туристическое агентство. Никто никогда не вслушивался, что я бормочу в ответ, так что крыс мог поднимать трубку за меня.
Однажды я с удивлением осознал, что если так дальше пойдёт, мой друг научится даже говорить! Что же, между мною и крысом разница была невелика, и я заметил, что он начал её медленно сокращать. Выедал остатки из холодильника, оставлял грязные следы в прихожей, всё чаще разваливался на диване и смотрел какие-то глупые телешоу. А я? Я стирал, я убирал, я мыл… Я стал домохозяйкой дома, которым правил… крыс! В день, когда я осознал это, на меня свалился очередной удар. Когда я вернулся из магазина, то застал в моей комнате крыса, который, не обращая на меня внимания, продолжал пожирать дохлого голубя. Неужели проснулись в нём первобытные инстинкты, и проведенный мною процесс социализации был неполным? Это значило, что крыс может быть опасен!
И я понял, что пора отсюда бежать. При нормальной ситуации я дал бы объявление в газете, продал квартиру, договорился с фирмой-перевозчиком, погрузил мебель и поехал в другой город. Несколько раз в жизни я так делал. Я убегал от работы, от семьи, от ответственности, но еще никогда не убегал от гигантского крыса с большим коэффициентом интеллекта. Я должен был подготовиться к побегу иначе. Но как?
Наконец, план созрел. Всё было очень просто: я брал какой-нибудь предмет и прятал его в подвале. Потом паковал эти вещи в сумки. Через несколько недель мне удалось собрать в подвале значительную часть моей одежды, электрический чайник, сушилку, телефон и несколько книжек. В то же время я прятал и деньги, переводя их на банковские счета, а потом плохо спал по ночам, боясь экономического кризиса.
Крыс ничего не подозревал, и двери к побегу стояли открытыми настежь. Но в день отъезда меня охватили сомнения. Что с ним дальше-то будет? Если я убегу и прекращу оплачивать счета, то сюда придёт судебный исполнитель, увидит чудовищного грызуна, вызовет на помощь санитарные службы и кто знает, что ещё. Моего крыса убьют — и конец. Вот таким будет закат жизни крысиного гения эволюции! Я написал прощальное письмо. Я написал ему кое-что о политике, теории эволюционизма Дарвина и о причинах моего переезда, а в конце прибавил, что буду счастлив, если вернусь, и после долгих лет разлуки он угостит меня горячим чаем.
Я уехал и начал новую жизнь, нашёл работу, написал четыре знаменитых романа, из которых три были экранизированы. Прошли годы. Крыс являлся мне только во снах. Но вопреки всяческой логике я был уверен, что он ещё живет в закоулках моего разрушенного временем дома. И я вернулся навестить его.
Дом оказался цел и ухожен. Когда я открыл дверь, меня поразили чистота и аккуратность обстановки. В прихожей стояли новый шкаф и модная вешалка. Но вот в комнате… Тот же самый старенький ковёр, старая деревянная мебель, доставшаяся мне ещё от бабушки, всё те же безделушки на полках. И диван, и вытертые кресла у шахматного столика, в которых мы так часто с крысом сидели. Я зажег свет. На потолке висела красивая люстра, а лампы ярко светили. Непостижимо! Крыс платил по счетам и покупал новые вещи! Где же он?
Я застал его в кухне. Конечно же, увидев меня, он вспомнил о моей давней просьбе, поспешил разогреть чайник и накрыть на стол. А теперь улыбался мне и делал приглашающие жесты, приговаривая:
— Как я рад! Я очень рад, что ты вернулся!
Когда я хотел ему помочь, он остановил меня жестом. Я хотел задать ему столько вопросов!
— Как платил счета?
Через Сеть.
— На что жил?
— Сдавал угол студентам. Занялся кое-каким сетевым бизнесом. А как твои дела?
Я произнес очередной монолог о политике, моей последней книжке и перспективах на будущее. Он слушал внимательно.
— Интересная жизнь.
— Ничего подобного!
— Тогда у меня есть предложение.
Так я стал заместителем Рогатого Крыса…
Интересно, как бы этот журналист отреагировал, расскажи я всё?' — с милой улыбкой думал крысоид.
'Я дал маху, когда не остановил того паренька, — досадовал Демид, посылая в ответ свои лучшие улыбки. — Он выскочил отсюда, как очумелый. Интересно, что ещё он увидел, кроме того, что я вижу невооружённым глазом?'
Пришедший в себя Рогатый Крыс и его опомнившиеся подчинённые быстро закруглили визит Сверкалова и повесили на закрытых дверях фирмы табличку: 'Актуализация кусительства'.
Однако Демид не растерялся и тут же позвонил в КЧС.
— …Да-да, именно это здание. Здесь много фирм, камеры наблюдения наверняка работают и при входе, и на этажах. Да, это верный шанс… Парень лет двадцати, русые волосы с рыжинкой, светлые глаза, рост чуть выше моего, худощавый. Да, полчаса назад. Конечно, пришлите на мой телефон, я идентифицирую. В любое время.
Поговорив, он устало потёр ладонями лицо. Вся эта история его уже порядком вымотала. Даже удивительно, как ему пришло в голову дать запрос на слово 'кусать' в названиях фирм. И настоящее везение, что удалось попасть к крысоидам, когда они слегка расслабились и потеряли бдительность. Но на сегодня хватит впечатлений, он ещё не отошёл от золотохребетника и иррационального блондина! Сейчас доберётся домой, а там — душ и спать. Нет, душ, поесть и спать.
Открывая дверь в квартиру, Демид уже знал, что там кто-то есть: пахло жареным мясом, но сквозь этот аппетитный запах пытался пробиться другой — приятных духов.
'О нет!' — Демид почему-то вспомнил крысоликую секретаршу из КСВ и попятился назад, но чувство долга превозмогло страх.
Надо!
Демид осторожно подобрался к кухне. Признак того, что тут кто-то хозяйничал, был на сковороде: поджаренный бифштекс — вряд ли один из тех, что уже неделю тоскливо дожидались внимания хозяина в морозилке. А где же гость? Изо всех сил хотелось верить, что это не крысоликая девушка.
Поэтому испытал двойную радость, увидев в гостиной на полу возле дивана блестящий журнал и бутылку лимонного сока, а на диване небрежно разметавшуюся во сне блондинку. Светлые локоны бросали вызов цвету сока, а формы — прелестям фотосессий журнала.
Демид сел возле неё на пол и тихо рассмеялся. Блондинка открыла серые глаза и томно пробормотала:
— Ты выглядишь усталым, но уже не психом. С чем и поздравляю.
— Спасибо, Клео. А ты, как всегда, великолепна! Прости, что тебе пришлось давиться только бифштексом, но…
— Почему же — только бифштексом? Я знала, к кому шла! Креветки под карри, зелёный салат, тушёная в сливках морковь и лимонный торт на десерт. Я оставила тебе половину.
— Люди с таким аппетитом, сохраняющие фигуру, вызывают у меня восторг!
— У меня тоже. Ну, пора, — Клео вскочила на стройные ножки.
— Конечно, пора.
— Да, автобус через… через четверть часа.
— Э-э? Какой автобус?
— На котором я уеду.
— Уедешь? А я?
— А ты поешь и ляжешь спать.
— Клео, ты не можешь…
Блондинка направилась было в прихожую, но Демид преградил ей дорогу:
