— О-о, Сурков, вы не представляете, как высоко можно продвинуть душу. Как прекрасен божественный свет и любовь Господа.
— Зачем?
— Что? — не понял Абрам.
— Зачем подниматься выше? Неужели есть что-то большее, чем Рай?
— Да будет вам известно, что Рай, как и Ад, не однороден.
— Вы хотите сказать, что здесь есть уровни?
— Можно и так сказать, но это очень грубое бездуховное рассуждение. Теперь вы научитесь отделять зерна от плевел и поймёте, что духовность — обратная сторона зла, от которой вы, Сурков, так благополучно ушли…
— Скажите, Абрам, — перебил его Сурков. — А ведь я нарушил какие-то правила? Я не мог их не нарушить.
— Тем, что самостоятельно перебрались в Рай?
— Именно. Существует оправдательный комитет, есть Судьи, есть целый штат работников. Неужели мне простят то, что я перепрыгнул через головы.
— Понимаете, Сурков, — начал Абрам. — Я надеюсь, мы с вами разговариваем, тет-а-тет и дальше, чем просто беседа, наш разговор не пойдёт, но Райские службы не будут вам докучать.
— Почему?
— Да потому что у них есть более важные дела, а на вас они готовы закрыть глаза.
— Разве это не их прямая обязанность?
— Понимаете, Сурков, пограничники уже доложили о вашем вознесении. Наверняка, в Министерстве конфликтных ситуаций уже лежит нота по вашему бегству. Иначе меня здесь просто не было бы. Но уверяю вас, райские службы не дадут ей хода.
— Как это понимать?
— Понимайте, как хотите, но в Раю не любят выдворять души.
— Это из-за численности? Я так понимаю, это ещё одно очко?
— Вы, Сурков, ещё один солдат добра и этим нужно гордиться.
— А как же мои грехи?
— Какие грехи? — махнул рукой Абрам. — Пьянство, богохульство, украденный на работе дырокол? Это все мелочи.
— А времетрясение? А преступление против времени?
— Забудьте. В ККнВ уже направлено ходатайство. Убеждён, что будет получена положительная резолюция.
— Не хотите ли вы сказать, что я никогда не увижу своего ангела?
— А вот это зависит только от вас. Вы, кстати, хотели узнать о своём наказании?
— Да, я совсем забыл.
— Напрасно, ведь вы были осуждены неверно.
— То есть?
— Преступления вы совершить не могли. Выигрыш не получили.
— За что же я варился в Аду?
— Судебные ошибки пока возможны.
— Черт!
— Я же просил вас не упоминать лукавого.
— А что вы мне сделаете? Что может быть хуже безнаказанности?
— Я бы вам сказал, но повторюсь, необходимо начинать с азов, с истоков.
— Черт с вами, как хотите. Но я не намерен ждать.
— Это хороший признак. Ваша душа жаждет, а жажда — благодатная почва для веры.
Абрам расправил руки, изображая крест, оторвался от облака и полетел. Очень скоро он исчез из поля зрения. Сурков недоуменно осмотрел свои руки, отвёл их в стороны на манер гимнаста, и, соскочив с облака, крикнул:
— Алле.
Его закружило штопором, повело в сторону, пару раз ударило о мохнатую тучку. Наконец, совладав с аэродинамическими выходками души, Сурков устремился за Абрамом. Он догнал его через несколько часов. Уже уверенно маневрируя между грозовыми фронтами, Сурков и Абрам сменили курс и стали подниматься. Их взору предстало огромное кучевое облако, расположившееся над озером Онтарио. Они облетели его со стороны Солнца и сели на причудливый выступ в виде вешалки.
— Здесь, — сказал Абрам. — Здесь вы получите статус ноль. Это необходимая процедура для вновь прибывших. Если ваша душа в порядке, то вам не понадобится больше суток.
— А затем?
— Затем вы должны пройти первый и второй уровни.
— И что тогда?
— Тогда вы получите гостевой пропуск в Рай.
— А это не Рай?
— Пока ещё нет. Получив гостевой доступ, вы поднимитесь в Рай, и там вам откроется вся доступная информация.
— Вы сможете изучать науки, историю, если хотите, можете совершенствоваться профессионально.
— А вы?
— Я буду все это время вас сопровождать.
Сурков поплыл по проходу, вырубленному в облаке. Его поверхность показалась твёрдой. Проведя по ней рукой, Сурков спросил:
— Что это? Это ведь не пар?
— Разумеется, — согласился Абрам.
— Это стеклотуман, железооблака и туманобетон.
— Зачем? А впрочем, какая мне разница.
Сурков влетел в просторную аудиторию, заполненную душами Святых. Одни из них светились, другие были прозрачными, над головами некоторых колыхались нимбы, отдельные экземпляры походили на простых людей. Сурков же, среди всего этого стерильного многообразия, оказался самым смуглым.
— Пусть вас не пугает внешность, — заметил Абрам. — Тогу я вам подберу, а по цвету души здесь различий не делают.
К Суркову подлетела сморщенная душа, отдалённо напоминающая черепаху.
— Статус ноль? — скорее сказала, нежели спросила она.
— Да, — кивнул Абрам.
— Пролетайте, садитесь.
Сурков и Абрам успели устроиться в завитках облака, когда черепаха появилась вновь и высыпала перед ними кучу кубиков.
— Это что? Детский сад? — попытался пошутить Сурков.
— Это называется — деловые игры.
— Не понял.
Черепаха заняла место напротив Суркова и, сложив кубики в бесформенную массу, выбрала светло- голубой.
— Это я, — заявила она. — Это супервайзер Ира, она вознеслась в Рай, чтобы славить господа и купаться в его любви.
При этом Ира делала манипуляции голубым кубиком, летая им вокруг остальных, совершала многозначительные пассы, томно дышала, закатывала глаза и наконец приклеила его к общей массе.
— Черт, — сказал Сурков тихо, и как бы ни к кому не обращаясь.
— Попробуйте, — Ира протянула кубик.
— Если позволите, я возьму другой. — Сурков отделил от сооружения красный, и, проведя им по орбите, произнёс: «Это грешник Сурков, он убежал из Ада, чтобы узнать, почему погиб. Он потерял своего
