поступить в спецшколу. По окончании «академии» в Мэриленде она приказом директора ВМР была назначена сотрудником в Центр экспертизы: занималась анализом акустической информации подводных систем оружия – ПСО и консультировала по этим вопросам агентов ЦРУ. Как это принято называть – ее заметили, и вскоре она стала сотрудником Центрального разведывательного управления. Аналитические способности могут завести далеко – в этом Эшли Смит убедилась, оказавшись в Москве. Являясь сотрудником военного атташата, она, в частности, курировала уход за воинскими захоронениями своей страны, и эта дипломатическая обязанность была ее прикрытием.
Эшли провалилась в глубокий сон и проснулась за мгновение до того, как костяшки пальцев Сайкса ударили в дверь. Ей даже показалось – она увидела во сне этот короткий фрагмент, как будто дух ее охранял покой ее же бренного тела.
– Войдите, – разрешила она, не вставая с кровати. Ей отчего-то захотелось еще раз услышать наивный присвист капитана, малость похожего на американского актера Чеви Чейза.
Она могла услышать двойной свист: капитан явился не один, он пропустил вперед дежурного морпеха с подносом. «А вот это неплохо совсем», – бросила Смит, угостившись бутербродом с копченой рыбой и кофе.
– Где вы содержите беглеца? – поинтересовалась она, вытирая губы бумажной салфеткой.
– В этом же здании, в конце коридора. Он находится под круглосуточным наблюдением.
– Кстати, о наблюдениях. Врач его проверил? Он здоров?
– Как бык, – дал исчерпывающий ответ Сайкс, подыграв себе бровями.
– Приведите его ко мне. Посмотрим на него.
Капитан кивнул и вышел из комнаты. Он не сказал «слушаюсь» и не добавил «мэм». Исполнительность этого упрямого человека не могла стеснить ни Эшли Смит, ни любого другого на ее месте. Вообще, с такими людьми работать проще, чем с точными и послушными, – в том плане, что последние достанут своим рвением. И если представить себе коллектив, охваченный крайним усердием…
Развитие этой мысли, рожденной в ожидании, было прервано очередным стуком в дверь и повторным «войдите».
В комнату вошли два человека. Сайкс, открыв дверь пошире, позволил Эшли разглядеть широкоплечего, вооруженного морпеха за ней и вышел. Эшли Смит и Саша Котик остались одни.
Смит несколько мгновений ощупывала беглеца взглядом, словно не верила в то, что стоящий перед ней человек в униформе, предназначенной для ношения во время службы в расположении, – русский. Ему была к лицу оливковая майка, камуфлированные штаны и замшевые коричневые ботинки.
– Прошу! – Смит жестом усадила гостя за стол. Сама осталась сидеть на кровати, чуть ближе подвинувшись к собеседнику. – Давайте знакомиться, – продолжала она по-русски, демонстрируя отличное произношение. – Меня зовут Эшли. Как прошло мероприятие, организованное нами?
– Нормально.
– Правда? А мне доложили, что на ура.
С другой стороны, хвалиться особо нечем. Русского привезли на базу, где он получил полный пансион, включая круглосуточную охрану. Единственное неудобство – это его как бы подвешенное состояние: «А что дальше?»
Поблизости от тюрьмы дислоцировалась военно-морская база США, – этот момент и стал ключевым в планировании простенькой операции, получившей такое же незатейливое название «Эскорт».
Эшли подняла жалюзи, не вставая с кровати. За высоким забором были видны верхние палубы десантного корабля, вертолет на его корме, антенны РЛС. Рядом еще один корабль, стоящий на якоре.
– Одна операция завершена, на носу другая – возвращение домой, – продолжала Смит, опуская жалюзи. – Впереди трудная работа: паспортный, визовый, таможенный контроль здесь и там. – Она раскрутила воображаемый глобус и остановила его, ткнув пальцем в центр России. – Переход двух границ – серьезное и рискованное занятие. Другого варианта нет. На военном корабле или вертолете мы вас к месту работы доставить не сможем.
Котик молчал. Смит была вынуждена спросить:
– Вы меня понимаете?
– Да.
– Вы – наш должник, это вам ясно? Однако у вас есть выбор: вы снова сможете любоваться гаванью с крыши тюремного барака. Перейдем на «ты»?
Котик кивнул: можно.
– Какую работу ты мне предлагаешь?
– Для тебя – привычную. Подробности получишь в Москве.
– У Кейна? – съязвил Саша. – Давно он работает на вашу контору?
– Может быть, когда-нибудь он и ответит тебе. Но не будем тянуть кота за хвост, – поторопила себя Эшли. Зубы у нее заныли от одной только мысли о предстоящем перелете с одного острова на другой, из столицы островного государства в материковое. Она многое бы отдала за неторопливое плавание… даже третьим классом, под убаюкивающий шум машины. Она поторопила себя, невольно приблизив время посадки на борт аэробуса. Но это означало, что и в Москве она окажется на день или на два раньше. Здесь, на военно-морской базе, она не почувствовала себя как дома – хотя атмосфера была привычной. Дело в том, что это «полузабытое старое» – пройденный этап, местами интересный, местами скучный. Ей достаточно было одним глазком взглянуть на эту базу, чтобы погасить хилый огонек ностальгии. И то – жалкое подобие тоски явилось в тот момент, когда она оказалась на базе, что называется, по месту. Круг замкнулся.
– Ты, я слышала, на этом острове стал артистом.
– Как и каждый из полутора тысяч заключенных в тюрьме. Я стал артистом благодаря коррекционной программе.
– Знаю, знаю. Я тебе толкую о твоих же сценических способностях. Которые во всей красе проявились во время побега.
– У меня был достойный учитель.
– Да забудь ты Кейна! «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить».
Саша удивленно приподнял бровь: те же самые слова из пьесы Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе» он вспомнил в день побега, в ту самую минуту, когда отправил «учителя танцев» в нокаут.
– Если я откажусь работать на вас…
– Ты не откажешься, – заверила его Смит. – Когда ты окажешься в России, ты, конечно, освободишься от нашего контроля. Но он нам ни к чему. Россия для тебя – размером с колпак. Осторожность, четкость, разумность – вот три кита, на которых ты будешь опираться. Шаг в сторону, и… церемониться с тобой не станут. А если что-то не понравится мне лично, я устрою, как говорите вы, русские, подлянку: позвоню куда нужно и скажу всего два слова: «Котик в России».
– Могу я узнать имя клиента? Обычно деловой разговор со мной начинался с имени: вот его ты должен убрать.
– Ты узнаешь имя клиента в Москве. Ты торопишься, я вижу. Не стоит. У нас впереди не одна беседа. Тебе предстоит усвоить немало инструкций и положений. Встретимся через час.
Котик встал и подошел к двери. На пороге он обернулся… но так и не задал вопрос, беспокоивший его. А Смит в очередной раз «приравняла» его к элите ВМФ – морскому пехотинцу. И в отличие от Котика не стала сдерживать своего любопытства:
– При каких обстоятельствах ты первый раз убил человека?
– Я выполнял боевое задание в Ингушетии.
– Расскажи подробнее.
– В это трудно поверить, но… я пожалел дом, в котором забаррикадировались боевики…
Было видно, что каждый кирпич в нем уложен с любовью. Как будто его строил отец Котика, а сын помогал ему. Это трудно объяснить. К тому же руководитель операции получил предписание взять одного из бандитов живым. Котик подошел к командиру взвода: «Разрешите мне». – «Разрешить что?» На него он даже не посмотрел: пялился в бинокль на окна дома. Когда Котик ему растолковал, что вместе с товарищем «попытаются скрытно проникнуть в адрес и произвести захват одного из боевиков», он как-то быстро согласился и тут же предупредил: «Как только вы окажетесь по ту сторону забора, за вами никого не будет. Это понятно?» Саша и его напарник понимали, что там они окажутся без поддержки, а если запросят ее, то выстрел танка погребет их под обломками, шквальный пулеметный огонь изрешетит и боевиков, и разведчиков. Получив сверху разрешение на проведение вылазки силами двух бойцов, командир распределил состав на несколько подгрупп: снайперы и пулеметчики обеспечивали безопасное проникновение пары на объект, ну и так далее. Ключевым моментом тут стала незапертая входная дверь. В бинокль Котик сумел разглядеть небольшую щель между ней и коробкой. Видимо, боевики не теряли надежды выбраться из огненного котла. Так что им ничего не нужно было выламывать и сносить с петель. По оперативным данным, боевиков было двое, но их могло оказаться больше. Одеты бойцы были не по штату: без разгрузок, шлемов, которые только стесняли оперативное проникновение, обуты в кеды, вооружены АПБ – бесшумным вариантом «стечкина». Дверь даже не скрипнула, и они с другом просочились внутрь. Обследовав восточную и южную часть первого этажа, они спустились в подвал. Там-то и натолкнулись на боевика. Он расширял подвальное окно, расшатывая кирпичи ломиком. Его напарник в это время вел огонь из автомата на втором этаже. Используя фактор неожиданности, бойцы навалились на боевика, оглушив его, и связали. Товарищ Котика остался с ним, а сам Котик поднялся на второй этаж. Форсированные очереди из автомата выдали местоположение боевика. Котик появился у него за спиной в тот момент, когда он опускал «абакан», чтобы дать очередь из «калаша»; калибр другой, звук выстрела другой, так что он достаточно умело вводил группу спецназа в заблуждение, имитируя двух стрелков, отстреливаясь иногда с двух рук разом. Вооруженный, он представлял для Котика смертельную угрозу, так что мыслей взять его живым у него не возникло. Предчувствуя опасность, боевик повернул голову в сторону спецназовца, а мгновением позже – вскинул автомат для выстрела. Котик опередил его и отстрелял из
