Он с любопытством смотрел на меня, явно что-то обдумывая и не торопясь поделиться своими мыслями со мной.
— Если мы намерены выжить, — сказала я, — то есть работа, которую нужно делать. Ухаживать за посевами, огородом и животными.
Он ответил:
— Конечно. Вот поэтому я и полагал, что ты вернёшься.
— Я согласна делать всё это, но при условии, что вы оставите меня в покое. Я также буду приносить вам по мере надобности продукты и воду. Но готовить вам придётся самому. На кухне есть поваренная книга.
— А вечером ты будешь уходить. Куда?
— В другую часть долины.
Он всё время напряжённо размышлял. Бросил взгляд на дорогу — туда, откуда я пришла. И наконец проговорил:
— У меня нет выбора. Остаётся только надеяться, что ты изменишь решение. — Он помолчал. — И начнёшь вести себя как взрослый человек, а не как глупая школьница.
— Я не изменю своего решения.
Он больше ничего не сказал, повернулся и ушёл в дом, закрыв за собой дверь. А я направилась к хлеву, по дороге пытаясь догадаться, что у него на уме. Мистер Лумис так легко не сдастся. Наш разговор доставил ему кое-какие сведения, ранее ему неизвестные и крайне нужные: что я не вернусь в дом; что буду выполнять работу по хозяйству; что буду приносить ему продукты и воду. Вот на этом он и будет основывать свои планы. Но какие именно планы? Возможно, он просто примет моё предложение и не будет показываться из дому, оставив меня в покое. Может, в конце концов займётся чем-то полезным и построит генератор.
Но что-то мне в это не верилось. Уж больно ему хотелось знать, где я живу. Он спрашивал об этом несколько раз, хоть и не очень настойчиво. К тому же он посадил Фаро на привязь.
А кстати, где Фаро? Во время нашей с мистером Лумисом беседы его не было ни видно, ни слышно. Должно быть, привязан где-то в доме. Неужели мистер Лумис думает, что я попытаюсь снять собаку с привязи и украсть её, как когда-то Эдвард пытался украсть костюм? Вообще-то, если по правде, я подумывала об этом. И тут у меня в голове возникла картина, от которой мне стало по-настоящему нехорошо: я, привязанная, словно Фаро, на верёвке в доме. Вот чем закончатся для меня планы мистера Лумиса.
Я вытряхнула эти мысли из головы и принялась доить корову. Молоко у неё иссякало, в этом сомневаться не приходилось. Телёнок полностью перешёл на траву, а я пропустила несколько доений подряд, что только ускорило процесс. Хотя я и выдоила всё до последней капли, корова дала всего-навсего полгаллона. На стенке хлева висело несколько молочных бидонов; я налила молоко в два из них, разделив поровну, и один бидон оставила на заднем крыльце для мистера Лумиса. Покормив кур, я собрала яйца и тоже поделила их пополам — на каждого пришлось по четыре штуки. В огороде набрала гороха, латука и шпината, всё это опять-таки разделила на двоих и оставила на крыльце долю мистера Лумиса. Покончив со всем этим, я раздобыла в амбаре дерюжный мешок и сложила туда свою добычу, хотя она заняла едва ли один уголок.
Словом, я выполнила свою обычную утреннюю работу почти как всегда; мистер Лумис оставил меня в покое и не показывался даже на заднем крыльце. Правда, меня не отпускало чувство, что он наблюдает за мной из окна кухни, хотя я его не видела.
Около полудня я отправилась в магазин. Поела прямо там, открыв какую-то банку консервным ножом, которые мистер Клейн продавал за сорок девять центов. Набрав для мистера Лумиса продуктов, я принесла их в усадьбу и оставила на заднем крыльце. Молоко, яйца и овощи исчезли, а из трубы поднимался дымок — мистер Лумис готовил ланч. Мне в голову пришли два соображения: если он хочет, чтобы я продолжала приносить ему продукты, ему придётся как-то сообщать мне о своих нуждах; а когда ему понадобится вода, он должен будет оставлять на крыльце пустые канистры.
В четыре часа, пройдясь культиватором по рядам кукурузы и бобовых, я заглушила трактор и пошла пешком сначала к магазину, а затем в пещеру. Ну что ж, сегодняшний день прошёл без осложнений. Положение было неприятным и неестественным, но если система сработает и завтра, и послезавтра, и в последующие дни, то, может быть, я стану меньше бояться, напряжение ослабнет и наше совместное существование в долине будет если и не дружеским, то во всяком случае, терпимым. Так что я слегка воспрянула духом. К тому же, если я успею закончить стенку, то после наступления темноты смогу приготовить себе горячую пищу. Словом, всё шло нормально; я была довольна.
Зайдя в магазин — надо пополнить свои запасы продуктов — я принялась набивать мешок, предварительно вынув из него яйца: дюжину банок с разными мясными консервами, овощами и супами, мешочек муки... Я сложила яйца в пакет из грубой коричневой бумаги и поместила его поверх всей снеди. Поскольку в мешке лежали ещё и овощи из огорода, он оказался увесистым, в одной руке мне больше не унести; другая была занята бидоном с молоком. Значит, чтобы создать солидный запас, нужно будет наведываться в магазин каждый день и утаскивать понемногу.
Я сложила припасы в пещере и поспешила закончить свою защитную стенку, пока ещё светло. Мне всё больше и больше нравилось место, которое я выбрала для костра. Деревья и пышные кусты загораживали его со стороны долины; собственно говоря, дом отсюда вообще невозможно было рассмотреть, так что при определённой осторожности костёр будет невидим. Я добавила камней, законопатив щели между ними землёй и мхом. Примерно через полчаса у меня получился вполне приличный маленький очаг; стенка, задней своей стороной обращённая к долине, насчитывала дюймов восемнадцать в высоту. А ведь я ещё и ямку вырыла. Так что если пламя не будет подниматься выше двух футов — его никто не увидит. Для растопки я собрала немного хвороста.
В ожидании темноты я вела наблюдение за домом. Мистер Лумис снова вышел с Фаро на поводке и немного походил с ним, но на этот раз не по дороге, а за домом. Поначалу я не понимала, в чём его замысел, но постепенно до меня дошло.
Когда они раньше прогуливались по дороге, Фаро натягивал поводок, и мистер Лумис догадался, что пёс идёт по моему следу. Теперь мой противник желал в этом убедиться.
Я вооружилась биноклем. Как только они зашли за дом, Фаро уткнулся носом в землю и направился в огород — туда, где я была сегодня утром. Потом он пошёл к хлеву — там я тоже отметилась. Другими словами, Фаро взял мой след, и мистер Лумис, следивший за моими передвижениями из окон, отлично это понял.
Наконец, Фаро привёл своего нового хозяина туда, где я где я побывала непосредствнно перед уходом — к амбару. Здесь я, закончив работать с культиватором, припарковала трактор. Мистер Лумис остановился, открыл дверь, заглянул внутрь, призадумался, а потом накрутил собачий поводок на дверную ручку и исчез в глубине помещения.
Вскоре мне стало ясно, зачем он туда пошёл. Минут через пять раздалось металлический скрежет стартера, а вслед за ним приглушённо зачихал мотор. Постепенно рокот двигателя усилился, и через минуту из ворот показались задние колёса трактора — мистер Лумис осторожно выезжал из амбара на улицу.
Насколько мне известно, он никогда раньше не водил трактор; вот зачем ему понадобились эти пять минут — чтобы сообразить, что к чему. Для человека, умеющего управлять автомобилем, здесь не было ничего сложного. Сцепление, газ, тормоз — все то же самое, коробка передач похожа: две скорости вперед и одна назад, четко и просто помеченные: 1, 2 и R. Ключ, замок зажигания и рулевое колесо ничем не отличаются от автомобильных.
Мистер Лумис выехал из амбара, включил переднюю передачу и описал небольшой круг по двору. Затем поставил на нейтральную и поддал газу, чтобы прислушаться к звуку мотора. После этого он отвёл трактор в амбар и выключил двигатель.
Мистер Лумис отвязал Фаро; пёс тут же взял мой след и направился по дороге к магазину. Но новый хозяин, и без того зная, в какую сторону я ушла, повёл собаку обратно к дому. Становилось темно. Несколькими минутами позже я увидела, как в окне кухни зажёгся огонёк. Если мистер Лумис готовит себе ужин, то из трубы должен выходить дым; однако в сумерках его не было видно. Напрашивался вывод: если я не могу видеть дыма от плиты мистера Лумиса, то и мистер Лумис не увидит дыма моего очага. Костёр у
