Пленная Воля

гляжу на встречный бег земли.
В ее разрыхленное лоно
еще посевы не легли.

Омыта вешними ручьями
и от стыда потупив взор,
она, как жены пред мужьями,
свой белый сбросила убор.

И обнажаясь не впервые,
уже предчувствует, что тут,
где пали стрелы золотые,
колосья желтые взойдут.

Пред голубой опочивальней
весь мир восторженно склонен.
И лишь меня на пир венчальный
не мчит грохочущий вагон.

«Хочу я знать, свободна ль ты, родная…»

Хочу я знать, свободна ль ты, родная,
безбрежная, бездонная земля,
простершая от края и до края
необозримые поля?

И если ты от смерти к воскресенью
единый путь проходишь каждый год, —
покорна ль ты свободному влеченью,
иль темный рок стремит тебя вперед?

Когда весной, пушистый мех стряхая
и тело жаркое бесстыдно обнажив,
ты страсти ждешь, вакханка молодая,
чужой ли прихотью подсказан твой порыв?

Тебя молю, тебе одной поверю:
раскрой мне тайну жизни и любви.
Мы подошли к незримому преддверью:
отдай мне ключ… иль имя назови.

Чтоб верным быть решению простому,
я должен знать, чьей правдой мы живем?
гореть ли мне, как солнцу золотому,
иль, как звезде, мерцать чужим огнем?

«Свои мечты я перерос…»

Свои мечты я перерос,
свои надежды предвосхитил.
И тихий ждет меня погост,
моя последняя обитель.

Над нею прежняя звезда
то светит с лаской равнодушной,
то угасает без следа
все в том же тереме воздушном.

И та же нежная лазурь
над ней заботливо простерта,
и в завыванье прежних бурь
звучат, как прежде, вопли черта.

Но неиспытанный покой
я там изведаю впервые,
когда с предсмертною тоской
оставлю радости живые,

когда любовь прозрачней льда
в душе нетающей застынет,
и мне изменит навсегда подруга,
верная доныне.