Счастье за углом

— Ты не сдашься. Вот именно. А если я сдамся? Что случится, если я не смогу измениться, если ты не сможешь меня изменить, если однажды ты почувствуешь, что разочаровался во мне, и решишь, что мои фобии ограничивают твою жизнь, твой выбор, твои мечты? Томас, я не хочу стать разочарованием для тебя, Иви и Коры.

— Я люблю тебя. Ты из простых проблем делаешь нечто неподъемное.

— Мне непросто выйти к людям. Я люблю быть с тобой, с девочками, с животными, мне нравится здесь, в горах. Разве этого мало?

— Ты не «любишь» отшельничества. Ты его приняла. В том-то и разница. А я все время помогал тебе сделать такую жизнь проще. Больше не буду. Я не хочу больше жить в сарае. На следующей неделе я возвращаюсь в свою хижину.

Я застонала.

— Ну как ты можешь так со мной поступать? Представь, как расстроятся Иви и Кора!

— А как ты думаешь, что они чувствуют сейчас? Они все время боятся, что мы с тобой расстанемся, Кэти. Я живу в сарае. Они знают, что это плохо. Я ненавижу такое напряжение. Либо мы вместе, мы семья и мы поженимся, либо мы прекратим притворяться. Никаких полумер, ясно? Жить с кем-то означает рано или поздно сделать выбор. Мои уроки дались мне совсем непросто. Тебе тоже придется научиться.

— Я согласна с тобой. Я знаю, что мне нужно стать сильнее, храбрее, лучше. Но это не твой выбор. Этот выбор только мой.

— Просто пообещай, что ты выступишь осенью. Попытайся. Большего я не прошу.

— Я не могу. Не могу. Прости. — Я поднялась на ноги, Томас тоже вскочил. Я плакала, меня трясло. И у него в глазах стояли слезы. Я вцепилась в его рукав.

— Не говори девочкам, что уезжаешь. Они не поймут почему. Не говори им пока. Дай мне подумать несколько дней. О том, как им сказать.

Он кивнул.

— Несколько дней.

Жалко сгорбившись, мы вернулись к дому. Бок о бок, но не касаясь друг друга.

Глава 27

КЭТИ

Кроссроадс-кафе

— Как же вы с Томасом любите все усложнять, — сказала Дельта, когда я наносила румяна на ее круглые скулы. — Ты выглядишь так, словно только что потеряла лучшего друга. И Томас не лучше. Он не разговаривает со мной об этом. Он мужик, и я не могу его расколоть. Но я могу расколотьтебя.

Я бросила кисточку в набор для макияжа и опустилась рядом с ней на стул с набивным сиденьем.

Был понедельник, в кафе было тихо и пусто. Оно закрывалось по понедельникам. Дельта одолжила видеокамеру у кого-то из внуков. Я предложила свои услуги в качестве режиссера и оператора для съемки обучающего видео. Мне удалось уговорить Дельту послать пробы для «Фуд Нэтворк».

— Ты все еще молчишь, — пожаловалась она, пока я смотрела в окно.

— Собирается буря. Только взгляни на эти тучи. Очень сильная буря.

Дельта выхватила из набора карандаш для подводки бровей и ткнула в меня, словно шпагой.

— Не заставляй меня этим пользоваться.

Я вжалась в спинку стула.

— Я люблю его. И хочу выйти за него замуж. Я просто не хочу, чтобы он так сильно меня подталкивал к «нормальной» жизни.

— Ой, да ладно. Если бы все ждали, пока станут нормальными чтобы жениться, до церкви так никто и не дошел бы.

— Он слишком многого от меня ждет. Когда выходишь замуж, то даешь обещание быть таким, каким твой спутник хочет тебя видеть. А я не могу пока с чистым сердцем произнести эту клятву. Я солгу. Когда я выходила за Геральда, я не верила, что даю клятву всерьез. То есть мне казалось, что я верю, но на самом деле это были пустые слова. А теперь мне хочется, чтобы они стали чем-то большим.

Дельта закатила глаза.

— Супруги дают множество пустых обещаний, которые они не могут исполнить, но они хотя бы пытаются. Ну и расстраивают друг друга время от времени. И что? Если бы они не воевали друг с другом, не ворчали и не переживали, брак не был бы таким интересным. Единственный секрет долгого счастливого брака — это умение постоянно меняться, приспосабливаться друг к другу, менять свои взгляды на то, каким должен быть твой спутник. Пока союз основан на любви, пока в душе ты знаешь, что этот человек тебе подходит, все остальное — просто масло на бисквите.

Она погрозила мне карандашом для подводки бровей.

— Есть что-то еще? Только не говори мне, что это из-за твоего идиота Геральда.

— Ой, ну не надо. С Геральдом был не настоящий брак. Не здесь. — Я постучала пальцем по груди над сердцем. — И Геральд тут ни при чем.

— О'кей, значит, у тебя есть большая темная тайна, которой не знает Томас. Ты превращаешься в оборотня в полнолуние?

— Если бы это было так, я уже давно поймала бы Бэнгера и разорвала на конфетти. Я тебе говорила, что на прошлой неделе он сожрал мои новые спортивные туфли? Вместе со шнурками.

— Не уходи от темы. Ты ждешь удара молнии? Волшебных моментов счастья, от которых мурашки по коже? Чудесного исчезновения шрамов?

Я посмотрела на нее, долго и напряженно, но потом сдалась и кивнула.

— Последнего пункта. Всей душой.

— Ох, кузина. Ты же знаешь, что этого никогда не случится. Тебе нужно научиться видеть себя по- другому. Тебе необходимо перестать быть Злой Колдуньей и превратиться в Дороти.

— Извини, ты о чем?

— Дороти. Из «Волшебника страны Оз». Щелкни красными башмачками и скажи…

Над Десятью Сестрами грянул гром. Я с угрюмой улыбкой кивнула на горы.

— Не следует недооценивать Злую Колдунью Запада. — Затем закрыла глаза и оперлась подбородком на ладони. — Хорошо, я буду Дороти. «Нет места лучшего, чем дом…»

— Это не те слова. Так нужно говорить, если хочешь вернуться домой. — Дельта сложила ладони, закрыла глаза и пропела:

— «Нет никого меня красивей, нет никого меня прекрасней…»

Я вопросительно посмотрела на нее:

— Это же просто бессмысленно.

Она обхватила мое лицо пухлыми, покрасневшими от работы ладонями.

— Гордись тем лицом, что у тебя сейчас, а не тем, которое когда-то у тебя было. Посмотри, насколько оно прекрасно даже со шрамами. Когда, глядя в зеркало, ты увидишь свое прекрасное лицо, ты вернешься домой.

Я опустила голову.

— Я никогда не смогу увидеть себя такой. Каждый раз, когда Томас смотрит на меня, — и так будет до конца жизни, наверное, — мне хочется отвернуться, спрятаться. Он притворяется, что не видит, но однажды его терпению придет конец. Он устанет от моих странностей. Я не могу выйти за него до тех пор, пока не смогу смотреть на него и позволять ему смотреть на меня; до тех пор пока, глядя на него, я буду думать о своей любви к нему, а не о моем уродстве. — Я отвела ее руки от своего лица, сжала, потом