— А как платят? — спросил Савва скорее по инерции, чем действительно от интереса.
— Я в месяц заколачивал по сто, сто двадцать рублей без напряга. Пять, шесть дежурств, пару двойных или сутки в воскресенье — и гуляй, Вася! Ни за что бы не ушёл, если бы не женитьба.
Венька с сожалением на лице взял сковородку и пошёл в свою комнату. Савва даже не стал дожидаться, когда пожарится его картошка, сразу кинул туда кусок маргарина и со шкворчащей картошкой побежал вслед за Венькой, но в свою комнату.
— Ура! Ура! Ура! — кричал Савва по дороге, держа перед собой горячую сковороду.
Студенты шарахались от него в стороны, как от сумасшедшего.
— Савва! Ты что, тронулся? — крикнул ему вслед кто-то из знакомых.
Савва только махнул рукой, мол, ладно, не цепляйтесь. С таким видом он и вбежал в свою комнату:
— Ребята! Я работу нашёл!
— Где? — лениво спросил Женька, по привычке лёжа на койке.
— Угадай!
Женька так же лениво продолжил:
— Не иначе, как снова дворником.
— А вот и нет!
Савва бросил сковороду с картошкой на стол так, что часть её высыпалась через край.
— Я буду работать на «Скорой»!
Женька даже привстал с кровати:
— Шутишь?
— Нисколько! Мне Венька-шестикурсник только что пообещал устроить на своё место.
— А сам? — недоуменно спросил Женька.
— Он женится на ленинградке и работать больше не может.
— Вот везёт же людям! — не то в адрес Саввы, не то в адрес Веньки отозвался обычно молчаливый Рифат, их однокурсник из Татарии.
Венька был земляком Саввы и Женьки и потому питал к ним особые симпатии. Но он также был известен всей общаге своей склонностью к розыгрышам и разным мистификациям.
Как-то раз в День смеха первого апреля он, переодевшись в форму военизированного пожарного, стал ходить по комнатам, где проживали студенты, и брать с них штрафы за нарушения пожарной безопасности. Поводов для штрафа находилось множество: включённый обогреватель, электроплитка с открытой спиралью, просто утюг, стоящий на шкафу. За всё Венька налагал штраф от трех рублей и выше. Слух о пожарном дошёл до коменданта. Тот сначала испугался:
— Как? Кто? Без моего ведома?!
— Не знаем, Никодим Митрофанович, — галдели студенты первокурсники. — Ходит по этажам какой- то мужик в форме и всех штрафует.
Когда Веньку застали за очередным выписыванием штрафа, тот превратил всё в первоапрельскую шутку. Никто не знает, что уж там наговорил ему комендант, оставшись с Венькой один на один, но собранные деньги Венька раздал в тот же вечер всем «оштрафованным».
— Ну, Венька и соврёт — недорого возьмёт, — заметил между прочим всё тот же Рифат.
— А чего ему врать-то, если завтра встречу на «Скорой» назначил.
— Ну, назначить-то назначил, а придёшь — шутка. У него это очень запросто! — съязвил сидящий за конспектом Василий, новый человек в их комнате, шестикурсник, поселившийся на место Паши Закаминского. — Я его знаю, он уж не первый раз такие штучки выкидывает. От них весь цикл устал.
— Да нет… Он на полном серьёзе сказал… Чтобы обязательно завтра и ровно в шестнадцать там быть. Чего ему меня обманывать?
— Да на таких, как ты, ему самое то отыграться. Шутник он и есть шутник, это пожизненно, — всё также неприязненно выговаривал Василий-шестикурсник. — Вот посмотришь, завтра его там не будет. Попомни моё слово.
И Василий снова уткнулся в книги.
— Да ладно, Старик, утро вечера мудренее, — успокаивал его как мог Женька. — Не бери в голову. А если и пошутил, то что из этого? От тебя не убудет, — и Женька засмеялся.
— Смотри на вещи проще, — посоветовал Рифат.
— А лучше дай ему по морде, если обманет, — не отрывая головы от книги, пробормотал шестикурсник.
— Ладно, советчики, сам разберусь, — ответил Савва.
На следующий день, едва дождавшись окончания занятий, Савва бегом помчался к месту назначенной встречи с Венькой. Доехав на «семёрке» до Александро-Невской лавры, Савва прямиком зашагал на улицу Ивашенцова. Каково же было его облегчение, когда он увидел сидящего на скамейке около двухэтажного особнячка Веньку Ершова.
— Ты чего опаздываешь? — набросился тот. — Сказано — в четыре!
— Ну так сейчас ровно четыре, — стал оправдываться Савва.
— Разуй глаза! На моих уже пять минут пятого. А начальство нас дожидаться не собирается.
Савва ничего не ответил, а лишь заспешил вслед за стремительно уходящим во двор Венькой.
— Не отставать! — крикнул тот и нырнул в подъезд.
Савва стремглав проскочил двор, где рядками стояло несколько новеньких карет «Скорой помощи», и тоже ринулся в обшарпанный подъезд дома вслед за Венькой. Но того уже и след простыл. Беспомощно оглядев полутёмный коридор, Савва увидел дверь, обитую чёрным дерматином, на которой едва виднелась табличка с выцветшей от времени синей надписью: «Станция скорой помощи».
Толкнув дверь, которая на удивление легко отворилась, Савва оказался в небольшой, но чистой прихожей. Слева стояли два дивана и небольшой стол, заваленный медицинскими журналами и справочниками, а справа за стеклянной перегородкой с окошечком в самом её низу сидела средних лет женщина в белом халате. Над окошечком висела табличка с такой же выцветшей от времени надписью: «Диспетчерская».
Савва наклонился и спросил:
— Извините, вы не знаете, куда пошёл Ершов Вениамин?
Диспетчер улыбнулась и показала рукой на дверь почти перед носом Саввы, только немного левее от него.
— Спасибо, — произнёс Савва.
Постучавшись и открыв дверь, он вошёл. В большом помещении рядами стояли столы, было светло и, казалось, ещё просторнее от нескольких окон, выходящих прямо на тихую улицу с тополями. За столами сидели несколько человек в белых халатах. Кто писал, сидя на стуле, кто читал; ещё несколько человек о чём-то шумно спорили, стоя у окна. Среди них Савва и увидел Вениамина.
— Вот, ребята, моя смена! — радостно закричал Вениамин, хватая Савву за рукав и подводя поближе к группе спорящих. — Давайте познакомлю.
— Да ладно, в деле познакомимся, — отшутился кто-то из стоящих с Вениамином.
— И то верно, — согласился тот. — Ну так, на всякий случай. Его зовут Савва, по фамилии Мартынов. Мой земляк. А это, — Венька показал на высокого худого парня в коротком халатике и очках, — Вадим Денисович, дипломированный врач, старший по бригаде. Этот, — Венька взял за руку стоящего рядом черноглазого пухлого парня, — Фима, из первого меда, шестикурсник. Вот этот горлопан, — Венька схватил за рукав и повернул к себе парня, спорящего с сидящей за столиком женщиной, — Николай. Колян, значит, из нашего Сангига, тоже шестикурсник. Ему больше всех везет на трудные выезды. Вот он всегда и спорит…
Венька не стал дожидаться ответа от возмущённого Коляна, а сразу же перешёл к женщине за столиком:
— Марья Захаровна, наш ветеран, врач от Бога и милейший человек. Если тебе когда-нибудь понадобится замена, а эти все не смогут, — он показал рукой на мужчин, — то Марья Захаровна всегда выручит.
— Веничка, ну не льсти, не льсти! — замахала рукой Марья Захаровна.
