— Ты скажи! Ещё сопляк, а уже пьёт и дерётся!
Это сказал, зевая, самый толстый из охранников.
— Вечно он тусуется по вечорам, ось и схлопотал, — ответил ему чернявый хлопец с явным украинским акцентом.
Денис подбежал к охранникам:
— У нас в комнате трое парней напали на меня. Помогите!
— Какая комната?
— Пятьсот десятая.
Толстый охранник щёлкнул кнопками, и на экране монитора появился их коридор на девятом этаже. Они увидели троих парней, что-то кричавших друг другу и показывавших на дверь лифта.
— Это они меня ищут.
— А что ты такое натворил, что ищут? И кто такие?
— Один из моей комнаты, Витька Рыжов. А тех двоих я не знаю, с ним пришли. Все пьяные. Я спал, а они — подавай им яичницу и всё такое. В общем, разодрались. Вот я получил своё, — он показал на синяк, — и ещё хорошо отделался. А то могли и грохнуть насмерть. Витёк собирался мне сковородкой голову проломить, еле увернулся.
— Ладно, сиди пока здесь. Мы сейчас разберёмся.
Двое охранников ушли на девятый этаж выяснять отношения с парнями. Работа для них была привычной. И более того, почти любая потасовка всегда сулила выгоду. Задержание за пьянство или драку приносили студентам большие хлопоты. А так охранникам давали деньги, откупаясь от последствий. Этим зарплата охранников увеличивалась в несколько раз.
Денис сел на стул около будки и стал ждать. Через полчаса охранники возвратились, как показалось Денису, довольные походом наверх.
— Ну, что там? — спросил он.
— Так ты, говорят, и сам не промах? Одному чуть руку не сломал, другого в живот ударил так, что у того колики начались.
— Но я ведь защищался! Они напали на меня, не мог же я один на троих налететь! Вы что, не видели, они же здоровенные детины!
— Не знаем, не знаем, дело тёмное. Они сейчас уйдут, но могут и заявление на тебя написать, в милицию отнести. Так что давай и ты, парень, куда-нибудь двигай, определяйся. В комнату я не советую возвращаться, — сказал толстый лоснящийся охранник.
— А куда же я? Ночь на дворе.
— Вот пойдем, у нас тут «отстойник» есть. Там койка, поспи до утра. А утро ночи мудренее. Может, что придумаешь, может, помиритесь.
Денису было уже всё равно. Он устал, у него сильно болел глаз, и он, не возражая, поплёлся вслед за охранником-украинцем в «отстойник», небольшую комнатушку, что-то вроде кабинета для охраны. Денис улёгся на жёсткий диван. Нестерпимая боль жгла глаз. Поэтому он встал, попросился пройти в туалет, смочил холодной водой носовой платок и приложил его к распухшему глазу. Боль стала понемногу стихать, и Денис смог уснуть.
Рано утром пришла комендант, неопрятная полная женщина неопределённого возраста, и заставила Дениса написать подробную объяснительную. Прочитав её, кивнула головой, мол, иди.
— Куда? — спросил Денис.
— Куда же ещё? К себе, в пятьсот десятую. Там я уже была, поработала с Рыжовым, у него к тебе претензий нет.
— А те двое, что с ним были? Где они?
— Никого там нет, они вчера ещё ушли.
— Зачем же их отпустили? Они же могут теперь меня подкараулить!
— А за что их задерживать? Драка была, но кто кого бил нам неизвестно. У тебя синяк я вижу, у Рыжова рука на перевязи вижу, но кто кого колотил — не видела и не знаю. Подавай заявление в милицию, пусть разбираются.
— Но они пьяные ворвались в мою комнату! — пытался возразить Денис.
— Во-первых, факт их нахождения в нетрезвом состоянии охранники не подтвердили, а во-вторых, там живешь не только ты, но и старшекурсник Рыжов, который пригласил к себе гостей. Паспорта они оставили, немного задержались, но сделали всё по правилам. Так что у нас к ним претензий тоже нет.
— Хорошо, я всё понял, — выслушав комендантшу, ответил Денис и пошёл к себе наверх.
Витёк был уже на ногах, в комнате было чисто прибрано, на столе стоял вскипевший чайник и два бокала для чая. Войдя в комнату, Денис не сказал ни слова, подошёл к своей кровати, вытащил из-под неё сумку и стал собирать вещи.
— Ты куда? — спросил Витёк.
Денис молчал.
— Да не дуйся ты, давай чайку вместе выпьем. Ну, вчера у меня перебор вышел, да и Мишель ни с того ни с сего полез. В общем, давай замнём, без обид?
Денис ничего не ответил. Он сосредоточенно собирал большую спортивную сумку, собрал все свои вещи, застегнул, надел куртку и, не попрощавшись, вышел.
На улице немного потеплело. Ветер утих, но было всё так же неуютно и зябко. Денис махнул рукой проезжавшему такси.
— Куда? — спросил водитель.
— На Московский вокзал.
— Полторы сотни.
— Да тут езды десять минут, в городе сейчас ни души! — попытался сбить цену Денис.
— А мне что? — ответил ему молодой водитель-армянин. — Деньги плати и езди хоть целый день.
— Стольник, и ни копейки больше, — упрямо торговался Денис.
— Ладно, поехали, студент. С тебя больше не возьмёшь.
На вокзале, шагая в шумной толпе спешащих пассажиров, Денис решил не ехать к себе домой, а поехать к деду. Тот отдыхал где-то под Лугой, в санатории. Дед любил ездить куда-нибудь в глубинку на пару недель, один, чтобы никто не мешал ему отдохнуть от многочисленных забот и, главное, от людей и повседневной суеты. На этот раз он почему-то выбрал Лугу, хотя Денис точно знал, что деда приглашали в Италию и даже в Канаду. Но у Саввы Николаевича были свои странности, которые Денис так и не понимал до конца. Он считал, что это лишь дедова уловка: уходить от надоедливых друзей, шумных и часто бессмысленных сборищ.
Стоя в очереди в кассу, Денис окончательно решил осуществить свой план и поехать в Лугу к деду. Чуть позже, сидя в электричке и перелистывая купленную в дорогу бульварную газетёнку типа «Мегаполис», Денис набрал номер мобильного телефона деда и услышал такой знакомый и родной голос дедушки:
— Да, слушаю вас.
— Деда, это я. Здравствуй!
— Здравствуй, Денис, здравствуй.
— Ну как ты, деда, отдыхаешь?
— Да нормально.
— Деда, а я в электричке, еду к тебе.
Возникла небольшая пауза.
— А ты знаешь, что я не дома, а под Лугой? — поинтересовался Савва Николаевич.
— Да, знаю, я к тебе и еду. В одиннадцать буду в Луге. Ты скажи, как тебя найти, я на такси доеду.
— Зачем на такси? Я сюда приехал на машине, сам тебя и встречу. Тут пятнадцать километров от санатория, так что я тебя буду встречать сам, прямо на вокзале.
— Ладно, деда, до встречи.
— Хорошо, что дозвонился. Я ведь телефон иногда с собой не беру, когда гулять ухожу.
