«Зефир» печатных бланков, отрывных блокнотов и бутилированной воды. Рухнет фирма, вот что будет. В дни своей славы снабжение занимало три этажа и имело собственный лифт; старые работники порой задирают ноги на стол и повествуют об этом новым. Послушать их, так запросы других отделов были некогда именно
Вернее, поступали. Как только локальная сеть полетела, возобновились телефонные звонки. Снабжение воспряло, почуяв дух перемен. В отделе у них по-прежнему двенадцать единиц и бюджет смехотворный, но есть надежда, что дни славы настанут вновь.
«Зефир холдингс» понемногу набирает обороты, восстанавливая прежний рабочий ритм. Не потому, что наладили сеть, о нет. Восточное крыло девятнадцатого этажа так и остается пустынным. Ни один сервер не обитает там, ни одна сеть не может прижиться в столь суровых условиях. Пересохшие кабели тщетно томятся по информации. Там все мертво и уже не вернется к жизни.
Но сеть сетью, а работать надо. Две недели назад, когда сеть отключилась, администрация заверила служащих, что решит проблему через несколько дней; теперь все понимают: этому сбыться не суждено. Новые способы общения прорастают повсюду, как свежая трава после дождя. В отсутствие электронной почты работники открывают для себя искусство телефонного разговора. Оказывается, что вопрос, ранее требовавший трех дней и шести электронных писем, по телефону можно решить за пару минут. Спама и компьютерных вирусов (компьютерщики объявляли то и другое неразрешимыми проблемами) больше нет. Почтового юмора, смешного только на первых порах, тоже. Просьбы переслать письма по цепочке под угрозой личной безопасности утратили силу. Коллеги, жаждущие продать машину или пристроить котенка, никому больше не докучают своими объявлениями.
Чтобы передать документы из отдела в отдел, служащие завязывают потуже шнурки и пускаются в путь. Встречаясь в коридорах, они весело здороваются. Опьяненные пешим туризмом служащие останавливаются поболтать. Они не знали, что в «Зефире» работает столько народу – у них просто не было случая это заметить. Раньше большинство из них, придя на работу, усаживались на стул и не отклеивались от него до семнадцати тридцати. Теперь коридоры, точно комнаты ожидания в роддоме, полнятся возбужденными голосами и радостным смехом. Боль в пояснице проходит, цвет лица улучшается. Пешеходы находят встречных куда более привлекательными. Ни на кого больше не косятся за вторжение на чужую территорию – стоит только захватить с собой пачку бумаг.
Зачем она вообще была нужна, эта локальная сеть? Служащие недоуменно пожимают плечами. Нет ее – и не надо! Все согласны, что «Зефир» не лучшее место для работы – в кадрах сидят садисты, в администрации дураки, назначение фирмы покрыто мраком, а директора никто в глаза не видал, – зато локальной сети здесь нет.
4-й кв. 1-й месяц: Октябрь
Фредди, только что доставивший кучу папок наверх, в бизнес-менеджмент, делает зарядку.
– Кто пойдет обедать? У меня теперь аппетит будь здоров – от физических упражнений, наверное.
– Сейчас, только закончу печатать для Сидни, – говорит Холли. Ее компьютер единственный подсоединен к отдельному принтеру, поэтому всем, кому нужны распечатки, приходится обращаться к ней. Кнопка ее дисковода захватана пальцами, усталый механизм жалобно поскуливает.
– Знаете, что нам надо сделать? – прерывает зарядку Фредди. – Основать черный тотализатор. Каждый вносит по десять баксов.
– Что основать? – переспрашивает Джонс.
– Ты серьезно? – интересуется Холли.
– А что?
– Пакость это, вот что.
– Что такое черный тотализатор? – допытывается Джонс.
– Делаем ставки, кто вылетит следующий. Ладно вам, интересно же. Можешь первая выбирать, Холли.
Она колеблется, поглядывая на Джонса.
– Эй, – говорит он.
Из Западного Берлина приходит Роджер с видавшим виды диском в руке. Холли рефлекторно протягивает руку, но Роджер не спешит передать ей диск.
– Пари держите, а?
– Банк закладываем, – говорит Фредди. – Плати десять баксов, и ты участник.
– Идет. – Роджер раскрывает бумажник. – Кого уже выбрали?
– Никого пока.
– Стойте, – вмешивается Холли. – Ты сказал, что я буду первая.
– Так ты тоже участвуешь?
– Раз все, то и я. Ставлю на Джонса.
– Почему на меня-то?
– Да так просто.
– Моя ставка – я сам, – объявляет Фредди. – Хоть получу что-то, если выгонят.
– Я выбираю Элизабет, – говорит Роджер.
После неловкого молчания Фредди спрашивает:
– Почему Элизабет?
Роджер скромно пожимает плечами:
– Просто догадка.
Дверь Сидни щелкает. Все оборачиваются. Сидни – в костюме столь черном, что трудно различить его составные элементы – следует через Восточный Берлин к столу Холли.
– Готов отчет?
– В принтере.
Сидни вытаскивает листок и замечает Фредди и Роджера, застывших в момент передачи денег.
– В чем дело?
Фредди прочищает горло.
– Играем в тотализатор. Ставим на то, кто первый уйдет из «Зефира».
Зеленые глаза Сидни впиваются в Фредди.
– С чего вы взяли, что кто-то должен уйти?
– Ни с чего. Просто игра такая.
– Понятно. Можно и мне участвовать в таком случае?
Фредди смотрит на Холли, на Роджера и совсем уж безнадежно на Джонса.
– Ну… это… увольняешь ведь ты, так что это, наверное, будет нечестно.
Его слова рассмешили Сидни.
– Не хочешь же ты сказать, что я из-за выигрыша кого-то уволю.
– Нет. Ничего такого.
– Ну так как?
Фредди сглатывает.
– Ну… тогда конечно. Прекрасно. Десять долларов.
