то невнятный хрип. Тишина, нарушаемая только стрекотом кузнечиков, резала уши.
Женщина поднялась по ступеням и встала на пороге:
– Леня! Егор!
Ее близкие не спешили навстречу. Сердце Лили болезненно сжалось.
– Где вы?
Она толкнула слегка приоткрытую дверь и оказалась в комнате. Через занавешенное окно пробивался слабый свет. Он падал на бледное лицо ее супруга, лежавшего на полу в луже крови. Лиля прикрыла рукой рот и медленно перевела взгляд на диван. Увидев мертвого сына, она потеряла сознание.
Василий Татаринов с огромным волнением выслушал известие о новом убийстве – отца и ребенка. В эту минуту он отдал бы многое, чтобы не ехать на место преступления. Смотреть на трупы детей он не мог, тем более что, по словам очевидцев, на теле мальчика не осталось живого места от рубленых ран. Приехав в дачный поселок, Татаринов убедился, что убийца-изувер так же точно изуродовал и отца ребенка.
– Маньяк какой-то, – констатировал судмедэксперт.
– Думаешь?
Тот пожал плечами.
– Хотя она утверждает обратное, – он покосился на молодую женщину с заплаканным застывшим лицом.
– Кто это?
– Пострадавшая, – пояснил Анатолий Борисович. – Перед нами ее муж и сын.
Татаринов нервно сглотнул. Сейчас ему предстояло допрашивать человека, находившегося в глубоком шоке, на которого вдруг в одночасье свалилось огромное горе. И самым страшным было то, что исправить ничего уже нельзя. Василий подошел к женщине и сел рядом:
– Вы меня извините, – начал он, – но допросить вас – это мой долг. Чем раньше мы начнем искать убийцу, тем быстрее найдем.
– Вам не придется излишне усердствовать, – выдохнула Лиля. – Я знаю, кто их убил.
Следователь в изумлении открыл рот:
– Знаете?!
– Конечно, это мой бывший муж, Евгений Ломов, – она смахнула слезу. – Этот негодяй – психически ненормальный. Он угрожал мне около восьми лет подряд и вот наконец осуществил задуманное.
– Так долго угрожал?! – поразился Татаринов.
Она кивнула:
– Да.
– Почему же вы не заявляли на него?
Лиля нервно сжимала и разжимала кулаки:
– Сначала мне было жалко его… потом я хотела это сделать… Но Леня запретил мне. Он считал, что Евгений – просто психически неуравновешенный человек, который может только пугать, но не способен перейти к действиям.
Лицо Василия помрачнело:
– Когда вы в последний раз видели Евгения?
Она горестно вздохнула:
– Пару месяцев тому назад.
– Он приходил к вам?
– Да, поджидал возле дома, – женщина посмотрела на старшего лейтенанта. – Почему вы все спрашиваете? Вы должны найти этого негодяя… Он не ответил за побои, которые наносил мне, когда мы были женаты, так пусть ответит по полной за мою сломанную жизнь! Господи, – она заломила руки. – Теперь он сломал ее окончательно! Он добился своего…
Татаринов вынул блокнот:
– Адрес его вам известен?
– Да какой у бомжа адрес? – возмутилась Лиля. – В последнее время он обитал в дачном кооперативе «Муссон». Ищите его там… – она покачнулась, и Василий еле успел ее подхватить.
– Борисыч! – заорал старший лейтенант, и испуганный судмедэксперт понесся на его крик.
Он бросил на женщину тревожный взгляд:
– Перенеси ее на кровать. Сейчас сгоняю за нашатырем. Слава богу, у меня есть и успокоительное.
Василий бережно положил Кудрявцеву на аккуратно заправленную кушетку. Врач подоспел через пару секунд и наклонился над Лилей. В маленькой комнатке запахло нашатырным спиртом. Несчастная закашлялась и открыла глаза:
– Что со мной?..
– Ничего страшного. Всего лишь обморок, – ласково ответил судмедэксперт. – Все будет хорошо, – произнеся эту необдуманную фразу, он тут же заметил свой промах и отвернулся.
Кудрявцева сжала губы.
– Лучше бы я умерла, – прошептала она.
– Вам нужно немного полежать, – Анатолий Борисович продолжал разговаривать с ней, как с ребенком. – А потом вы поедете в больницу. Это необходимо, поймите.
Женщина закрыла глаза.
– Оставьте меня одну, – попросила она.
Мужчины переглянулись и вышли из комнаты в гостиную. Санитары уже вынесли тела жертв. Колесова в доме не было. Судмедэксперт покачал головой:
– Да, такое нелегко пережить. Оба тела буквально искромсаны. Преступники что, все сговорились убивать свои жертвы топором?
– Ты уверен, что это был топор? – поинтересовался Татаринов. – Ведь орудие так и не нашли.
Борисыч ухмыльнулся:
– Чай, не первый год замужем! Такие раны мне знакомы. Закончили работу?
Его помощник, парень лет двадцати пяти, кивнул. Мужчины поспешили на воздух.
– Выясни все о Евгении Ломове, – приказал Татаринов Колесову, увидев его на участке.
Тот поднял на него глаза:
– Кто это?
– Первый кандидат в подозреваемые, – пояснил Василий, – бывший муж потерпевшей. Угрожал ей расправой в течение восьми лет подряд.
– Почему же она не написала заявление? – удивился Виталий.
Татаринов пожал плечами:
– Наверное, они с мужем не воспринимали его угрозы всерьез. Кстати, в своем родном городе под Санкт-Петербургом Евгений лечился в психиатрической больнице, – заметил старший лейтенант. – Вполне возможно, тут ему тоже приходилось обращаться к врачам, так что этот вопрос ты проработай. Я же поеду в кооператив «Муссон», где, по словам Лилии, обитал Евгений.
– Бомж? – уточнил Виталий.
Татаринов кивнул:
– Когда умерла его мать, Ломов пропил ее квартиру и отправился к бывшей жене. Приморск приглянулся ему, и он обосновался на дачах.
– Один справишься? – поинтересовался Колесов.
Василий усмехнулся:
– Думаю, с бомжом как-нибудь справлюсь.
– А если он вооружен топором?
– У меня есть оружие, – успокоил его Василий. – Нет, бомж мне не соперник. А ты что-нибудь нарыл?
– У меня сразу возникло предположение, что здесь действовал кто-то свой, – ответил Виталий. – Правда, соседей опросить не удалось, потому что их не было, но, судя по всему, дверь не пытались взломать. Хозяин сам открыл ее и впустил убийцу.