секретаря.
– Какой еще траулер? – не понял Борисоглебский.
– Как какой!? Этот! – я показал на «Эклиптику». – Здесь что, много траулеров?
– Траулер с собой не берем. Только личные вещи, – Борисоглебский еще раз нетерпеливо тряхнул портфелем, видно, для него это был символ власти, вроде скипетра. – Давайте уже поскорее! Цигель- цигель, ай-лю-лю!
Никто из нас не тронулся с места.
– В чем дело, товарищи? – Борисоглебский удивился.
– А ты, вообще, кто такой? – медленно произнес Дед.
Борисоглебский выпрямился и сверкнул очками.
– Во-первых, попрошу мне не тыкать! – взвизгнул он. – Во-вторых, я, кажется, уже представился, но могу и повторить, специально для вас: Борисоглебский Игорь Леонидович, третий секретарь посольства.
– На документы можно взглянуть? – спросил Дед.
Борисоглебский фыркнул, полез в карман, достал синюю книжечку, раскрыл ее и, не выпуская из рук, протянул Деду. Ваня, любопытствуя, заглянул тоже.
– Действительно, секретарь, третий... А сколько там вообще секретарей?
Борисоглебский снова фыркнул и спрятал книжечку в карман.
– А теперь послушайте! У меня распоряжение посла – эвакуировать с места крушения траулера... – он запнулся, вспоминая название судна, – трех человек, – достал мятую бумажку из кармана, – Драпеко, Шутов, Левшин, члены экипажа СРТМ «Эклиптика». Документы у вас не спрашиваю, и так вижу, что это вы. С пароходством все согласовано, не переживайте, лично к вам претензий никаких. Так что давайте, друзья мои, нервы друг другу трепать не будем, организованно перемещаемся наверх, грузимся в машину и уезжаем.
– Ремонтники когда прибудут? – спросил Дед.
– Понятия не имею! – сказал Борисоглебский. – У меня приказ забрать людей.
– Судно оставлять нельзя! – произнес Дед.
– Послушайте! – взвился Борисоглебский. – Послушайте! Вы хоть знаете, что вообще происходит?! Черт-те что происходит! По-вашему, это просто? Вывеску сменили, флаг другой повесили и все? Миллион бумаг подготовить нужно! Люди в посольстве по четырнадцать часов в сутки работают. А тут еще вы со своим траулером! Мало того, что крушение, так еще и уголовное дело! Оно мне надо вообще?
– Какое уголовное дело? – заинтересовался Ваня.
– Нахимичило там что-то ваше начальство, сдали судно в аренду каким-то мошенникам. Те в бега ударились, ищут теперь по всему миру. Ну и начальничков ваших за жабры взяли – превышение служебных полномочий, подделка документов. Сейчас долго разбираться будут. А главное, траулер этот теперь, получается, ничей. Некому платить за его ремонт. Вообще никаких концов нету. И я в это все должен вникать, будто у меня больше никаких забот нету! В общем, поехали! Поехали, товарищи! Вопросы по дороге задавать будете.
– Я никуда не поеду! – сказал Дед.
– И я не поеду! – сказал я.
– И я! – сказал Ваня.
У Борисоглебского опустились руки.
– Вы что, издеваетесь? Шутки шутить решили. Смешно! Только давайте в машине – и шутить будем, и смеяться. Ну народ! – вздохнул он. – «Судно оставлять нельзя!».
– Повторяю, – холодно произнес Дед. – Я не поеду. Я передам судно начальнику ремонтной бригады или другому уполномоченному представителю пароходства. По акту, согласно инструкции.
– Да нету никаких ремонтных бригад! – Борисоглебский окончательно вышел из себя. – И не будет! И представители пароходства показания дают у прокурора! Накрыли ваши лавочку! Не понял еще!?
– Слушай, ты, фраер дешевый, – произнес Дед с угрозой. – А ну, вали отсюда, пока цел!
– Что?! – снова взвился было Борисоглебский, но под тяжелым взглядом старшего механика моментально сник. – Так! – засуетился он, – так, понятно. Отказываетесь ехать, понятно. И не надо! Что я, в самом деле, бисер тут мечу. Только, будьте добры, напишите заявления, каждый. «Я, такой-то такой-то, отказался эвакуироваться с места крушения по такой-то причине, или просто по собственному желанию. С возможными последствиями ознакомлен, претензий обязуюсь не предъявлять. Число, подпись'. Мне заявления отдадите и сидите здесь, сколько хотите. Ждите тут свою ремонтную бригаду, уполномоченных представителей, второго пришествия – кого хотите, ждите».
Получив наши заявления, Борисоглебский сунул их в портфель и, не попрощавшись, а лишь бормоча что-то себе под нос, зашагал прочь. На выходе из Лагеря он ступил ногой прямо в котелок с дождевой водой, опрокинул его, громко выругался.
– Смотрите не зашибитесь, господин третий секретарь! – крикнул ему вслед Ваня.
Борисоглебский пустился по песку почти бегом.
Ваня принялся изображать скачущую походку третьего секретаря. Зрелище получилось уморительное. После того, как мы вдоволь повеселились, Ваня спросил:
– А что делать-то будем?Вопрос был адресован Деду. Он выглядел совершенно спокойным.
– Что делать? Снимать траулер с камней, вот что делать!
