Струи воды лились на лицо, снимая напряжение. Есия долго стояла так, не шевелясь, потом зачерпнула ладонью скраб и нанесла его на тело.
— Есия! — отчетливо донеслось из-за двери.
— Что случилось? — откликнулась она сразу.
Поскольку ответа не последовало, Есия включила сильнее душ и начала смывать скраб.
В дверь ванной постучали.
— Еська, ты чего меня звала? — весело поинтересовалась Софья. — Полотенце забыла?
— Я тебя не звала! — крикнула Есия. — Это ты звала меня!
Наскоро смыв скраб и обмотавшись полотенцем, она вышла из ванной и сразу пошла на кухню ставить чайник. Софья в нерешительности мялась в коридоре рядом с дверью.
— Есь, что-то мне страшно. Ходит кто-то, вздыхает, половицами скрипит. Я четко слышала, как ты меня звала, а ты говоришь — ничего не было.
— Расслабься, тебе послышалось, — отмахнулась Есия.
— Все-таки надо тебе к гадалке сходить. Сама ты во всем этом не разберешься.
— Да чем гадалка-то мне поможет?! Зоська, не провоцируй меня.
— Вот ты дурында! — Софья всплеснула руками. — Да порядок она тебе навести в своих мыслях поможет. А заодно и расскажет, отчего у тебя и в доме, и в жизни такая вот чертовщина творится. Скажите, пожалуйста, не звала она меня. Но кто-то же звал! Я это четко слышала, прям над самым ухом имя назвали… — Она удалилась, непрестанно бурча.
Только добившись от Есии обещания сходить к гадалке завтра же, Софья ушла. Причем случилось это поздно, потому что Софье пришлось брать подругу измором.
— Ладно, пойдем, но я во все это не сильно-то верю, — нехотя согласилась Есия.
— В гадание не веришь? — вытаращила глаза Софья.
— В гадалок. Наговорят всякой ерунды, а ты потом переживай. Сколько уж мне гадали, кроме тебя, разумеется, никогда ничего не сбывалось.
— Ой, да ладно. Не льсти мне. Я свои способности знаю. Но понимаешь, очень тяжело близким подругам гадать: ты ведь уже в ситуации и в курсе всех дел. А потому и эффект меньше. А вот когда незнакомый человек тебе правду говорит — это бомба.
— Может, тогда все-таки не надо? — усомнилась Есия. — Бомбы мне только не хватало.
— Ты слушайся меня, я плохого не посоветую. Арина знаешь какая! Да она не просто гадалка — она ясновидящая. И я вообще не понимаю, как она это делает! Это что-то необыкновенное, я тебя уверяю.
— Ладно, уговорила. Завтра после работы пойдем.
— Я договорюсь. Только смотри, не передумай, — и Софья погрозила подруге пальцем.
После ее ухода Есия отправилась стелить себе постель. Спать хотелось смертельно. Но привычка сидеть перед сном с компьютером оказалась сильнее. Не зря великий поэт Пушкин писал, что «замена счастию она». Поэтому, несмотря на слипающиеся глаза, Есия вошла в Интернет. Сразу на нижней панели замигал квадратик нового письма.
Она открыла электронную почту. Адресант — Герман Ольховский.
«Есия, — писал он, — не знал, появишься ли ты в Сети или нет, потому решил воспользоваться электронной почтой, указанной в контактах. Я снова уезжаю, на этот раз надолго. Не знаю, будет ли у меня регулярный доступ в Интернет. Я давно искал сведения о своих биологических родителях и собирал информацию о своей родословной. И нашел нечто интересное. Считаю, нам нужно обязательно увидеться. Напоминаю, что в конце мая — начале июня собираюсь быть в Москве. О своем приезде обязательно сообщу. Герман Ольховский».
Есия перечитала письмо несколько раз.
— Ольховский… Где-то я уже слышала эту фамилию, — сказала она в ухо дремлющему рядом Вантузу, и он лениво тряхнул головой. — Где-то слышала… И мне даже кажется, в сочетании с именем.
Есия запрокинула руки за голову и, уставившись в потолок, начала вспоминать. Картины прошлого закрутились хороводом, и вдруг она вспомнила.
Это было лет десять назад, в летнем лагере на Черном море. После окончания первого курса юридического факультета Есия поехала туда работать вожатой. Когда смена закончилась и вещи были собраны, Есия пришла попрощаться с морем. Сидя на берегу, она кидала в воду плоские камешки и размышляла. Мысли были не слишком веселые. Ее романтические отношения с однокурсником Димой Бычкаускасом, завязавшиеся в лагере, оставили неприятный осадок. Перед самым отъездом Есия застала его в обществе двух обнаженных девушек. Барышни работали в лагере поварихами, но, судя по открывшейся Есии сцене, мечтали о карьере порноактрис.
Постояв несколько секунд в оцепенении, Есия молча повернулась и ушла.
— Ты все не так поняла! — догнал ее на лестнице Бычкаускас и, схватив за локоть, рывком повернул к себе.
Тонкая ткань платья затрещала.
— Отпусти. Иди к ним, тебя ждут. — Есия зло прищурилась.
— Понимаешь, это все ерунда. Мне просто захотелось попробовать, как это бывает. Но люблю я тебя!
— Дима, не придумывай. Здесь всегда только одна правда — тебя или любят, или нет. И если не любят, тогда и пробуют, как это с двумя бывает.
Он пытался еще несколько раз объясниться, но Есия старательно избегала встреч. Но на душе все равно было даже не грустно, а там поселилась пустота.
Вдруг она увидела, как худенькая светловолосая девочка, плескавшаяся неподалеку, молча и тихо ушла под воду. Затем появилась на мгновение над водой и снова исчезла.
Есия знала: самый верный признак, что человек тонет, это когда он не выглядит утопающим. Эту истину на курсах по оказанию первой помощи им вдолбили навечно. Крики, брызги, взмахи руками над водой — это для эффектного кино. В жизни все бывает скучно и прозаично. На мгновение появился, едва успел вдохнуть и снова пошел на дно. У тонущего не хватает ни дыхания, ни времени закричать.
— Чтобы вынырнуть и закричать, нужно набрать воздух в легкие, — говорил им инструктор. — А этого тонущий сделать не успевает. Хотите знать наверняка, тонет ли человек или нет, просто спросите его об этом.
— Эй, у тебя все в порядке? — крикнула Есия, вскакивая.
Ребенок молча и тихо скрылся под водой.
— О мой бог!.. — Есия побежала по берегу, оглядываясь в поисках помощи.
Пловчихой Есия была весьма посредственной, точнее, совсем плохой. Но стоять и смотреть, как тонет ребенок, не могла. Поэтому, не раздумывая, бросилась в воду и поплыла. Едва она оказалась рядом с девочкой, ребенок вцепился в нее мертвой хваткой. Теперь они уже обе барахтались, то появляясь над водой, то уходя ко дну.
Внезапно стало легче: кто-то сильным рыком оторвал от Есии ребенка, и она смогла отдышаться. Светловолосый крепкий мужчина быстрыми гребками подплыл с девочкой к берегу и вытащил ее на песок. И тут, к своему ужасу, Есия поняла: у нее нет сил плыть.
Это ужасно стыдно — вот так глупо тонуть в пяти метрах от берега. Она видела, как темнеет над ней вода, как меньше и меньше проникает в ее толщу солнце. Сколько еще ей осталось? Двадцать секунд? Тридцать? Когда закончится воздух в легких и в них хлынет вода?
«Вот и все, — подумала она, — как глупо…»
Мозг работал лихорадочно. Единственная возможность выжить — это дать себе передышку. Вдруг вспомнилось, как она играла в детстве на море. Она садилась на дно и только потом, с силой оттолкнувшись, всплывала.
Подавляя страх задохнуться, Есия продолжала опускаться на дно. Согнула ноги в коленях и оттолкнулась.
