('посластей').
Самостоятельное образование сравнительной степени. До сих пор отмечаются случаи воздействия основ из других форм того или иного слова. Так, сегодня: *На'ним* - наймем (под влиянием на'нял); *из лёна* - изо льна (лен); *из ро'жа* - изо ржи (рожь).
Очевидно, приходя со службы, Шах давал ему конфеты, а он, видимо, считает, что все папы работают в школе.
(3, 4, 20).
Я был с ним в детском саду, на Гоголевской. После он говорит: *Во'т де'тскъй са'т бли'скъ устро'или. Туда' дайдёш и аднаму'-тъ. А я хади'л с па'пъй. Што я ни хади'л ади'н?* - Вот детский сад близко устроили. Туда дойдешь и один-то. А я ходил с папой. Что я не ходил один? 'Дойдешь', несомненно, в обобщенно- личном значении. Выдвинул ящики у письменного стола и полез под стол. Когда залез, приказал мне закрыть ящики. Я вместо того еще дальше их выдвинул. Тогда он: *Э'т ты ра'зи закры'л?* - Это ты разве закрыл? Все это несомненно предпринял с целью наблюдения и был очень живо заинтересован.
(3, 4, 21).
*Я вы'бiр ба* - Я выбрал бы. Просьба. 'Выбiр' - от основы вы'бер-у. Я пришел из школы, он просит у меня конфету. Говорю, что в школе нет конфет. Но он возражает: *А у Ле'нинъва па'пи* (у Лениного папы).
*ф шко'ли быва'ют канфе'тки*. Я: В какой школе? Он: *У Ле'нинъва па'пи*. Я: А куда он ходит? Он: *Ф школ'лу*. У него пролетела внутрь ручка у коляски, и он просит: *Зъкрипи'каля'ску* - Закрипи коляску. Я беру и продвигаю палку обратно - она и без закрепления держится туго. Он смотрит на это: *Ни та'к кре'пют* (= укрепляют).
*Че'м-нибу'ть*. Характерно, что при переходе ударения 'зъкрипи'-кре'пют' появляется е вместо и, следовательно, чередование усвоено. Ударное е наблюдается здесь в неглагольных формах, например, 'кре'пко'; значит, единство корня сознается. *Па'п, пъсматри'* (посмотри).
*како'й кусо'чiк! Ничиво' сибе'!* Приносит половину булки и говорит, копируя меня в подобных случаях.
(3, 4, 22).
Ест печеное яблоко и говорит: *Ись пичёнъх я'блък де'лъют суфле'. Да', па'па? По'сьлi абе'дъ е'ли суфле'* - Из печеных яюлок делают суфле. Да, папа? После обеда ели суфле. Первая и третья фразы утвердительные. 'Суфле' из яблок ели раза два в Сивини. *Кък у стрилья' бо'к-тъ* - Как у 'стрелья' бок-то. Показывает крашеную ручку топора, похожую на ложе ружья. Спрашиваю: - 'А что это за стрелье такое?' Он: *Э'т че'м стриля'ют*. *Вы'рiш мне' дя'тiла* - Вы'режь мне дя'тла. Вера говорит: 'Иди вытри нос'. Он: *Я вы'тiрнул но'с*. Может быть, суффикс -ну- присоединен как выразитель однократности. *Вме'стъ пръдава'нья да'й мне'ре'зъть бума'гу* - Вместо продаванья дай мне резать бумагу. Он играл в торговлю, ему надоело, и он просит у меня бумаги. *Када' вы'ръсту бальшо'й, мо'жбъть, зьде'лъю стрилью'* - Когда вырасту большой, может быть, сделаю 'стрелью'. Я: 'Это что такое?' Он (уверенно-определенно): *Чем стриля'ют* - Чем стреляют.
(3, 4, 24).
Я показывал ему цвета на раскрашенной игрушке, и он уверенно называл: 'черный, красный, белый, зеленый'. Когда я показал грязновато-желтый, он заявил: 'Я не знаю'. Я ему назвал - 'желтый', а потом указал на стул, крашеный в светло-желтый цвет. Он (обрадовавшись): 'Тоже желтый'. *Уруби'л тибе' па'лiц?* - 'Урубил' тебе палец? Он тяпал топором прут и концом прута прищемил Лене руку, так что она полупритворно вскрикнула. Он и спросил. *Я э'ту крава'ть пiрiста'втл к сталу', а пе'рвую ни зна'й куда'*. Говорит о двух креслах, изображающих у них в игре кровати. Правильно употреблено порядковое числительное: о том кресле они разговаривали раньше. В последнее время, когда отмечены случаи употребления порядковых числительных, их ему никто не называл и не перечислял.
(3, 4, 27).
Он передал Вере бумагу, и она стала ее складывать. Он: *Што' ты йиё замни'ла?* - Что ты ее замяла? Прошедшее время от основы замн-у. Суффикс и употреблен как показатель совершенного вида. Когда мы шли гулять, он указывая на тени от дерева и столба, говорил: *Дiривя'ннъйъ те'нь. Сто'лбинъйъ те'нь* - Деревянная тень. 'Сто'лбенная' тень. Потом, указывая на нашу тень: *На'шъ с табо'й те'нь*. Любопытны эти неологизмы - прилагательные. Очевидно, прилагательное представляется ему здесь необходимым, может быть по аналогии с 'наша', 'моя' и т.д. Какой-нибудь нарочитости, подчеркнутости в интонации, которая бы показывала, что он сам относится к ним, как к изобретению, к счастливой находке, помогшей выразить мысль, не заметно совершенно. То же относится и вообще к его неологизмам. Очевидно, он не осознает их как собственные неологизмы и не выделяет из общей массы слов, которыми пользуется. Еще пример. Показывает веревку и спрашивает: *Во'т э'дъки въжжицы' быва'ют?* - Вот эдакие 'возжецы' бывают? *Дъ Маскве' айрапла'н дълити'т?* - До Москвы аэроплан долетит? Я: 'Да'. Он: *А ка'к айрапла'н кричи'т?* Дорогой он видит амбар и спрашивает: *Та'м ни сьпи'т никаво'?* - букв.: Там не спит никого? Такой вопрос у него явился, очевидно, потому, что в Сивини амбар служил местом ночлега - 'спанья'. Я решил испытать, как далеко при отсутствии опыта может простираться его воображение. Он никогда не видел строящегося дома, и о процессе постройки ему не рассказывали. Я спрашиваю: 'Как строят дома?' Он: *По'мниш мы суда' е'хъли? За'фтръ ани' бу'дут стро'ить* - Помнишь, мы сюда ехали? Завтра они будут строить. Я: 'А как же они будут строить?' Он: *Та'к наго'й пале'зут, пале'зут; пато'м кирьпичи' ста'нут де'лъть* - Так ногой полезут, полезут, потом кирпичи станут делать. Он явно не хочет поддерживать разговор. Минут через 10 я снова спрашиваю: 'Как же строят дом?' Он: *Я вiть сказа'л ка'к. Пале'нъф нъпиха'ют и де'лъют брёвны* - Я ведь сказал как. Поленьев ('поленов').
напихают и делают бревна. Дальше говорить он заметно не хотел. Он подбегал к двери в кухню и кричал. Татьяна Северьяновна, принимая это за серьезное обращение, спрашивала: 'Что ты?' И он с огромным удовольствием рассказывает: *Я кри'кну ба'бушки, а ана' ска'жът* (скажет): *'Што' ты?'* ('Что ты?').
Говорит, имитируя ее ответ издалека. Очевидно, ему доставляет удовольствие самый обман. Я говорю Вере, что на погребице в салазках лежит капуста. Он сейчас же: *Я сматрю' нъ сала'ски и ви'жу там капу'стъ валя'иццъ* - Я смотрю на салазки и вижу там капуста 'валяется'. Интонации двоеточия или тире после 'вижу' или 'там' нет.
(3, 4, 28).
Серебряную монетку в 15 копеек называет 'гривенник'. Это, по-видимому, общее обозначение для серебряных монеток. Смотрит на ту сторону, где надпись, и говорит: *Што' эт напи'сънъ - гри'вiнник?* - Что это написано - гривенник? Он вообще уже знает назначение письма и очень часто не стесняется читать, как ему это подсказывает присунок или вообще различные сопутствующие обстоятельства. *Ле'тъм-тъ* (летом-то).
*в лису' ёлки ни асыпа'юццъ, а у на'с асыпа'юццъ*. Говорит совершенно неожиданно за чаем, когда ничто, кажется, не могло вызвать мыслей о елках. Говоря 'у нас', очевидно, разумеет елки, остававшиеся от праздников и лежавшие в дровянике. Я пускал для него волчком серебряную монету. Он: *Кто' де'лъют гри'вiнник?* - Кто делает (буквально - делают).
гривенник? Я: 'Мастера'. Он: *Ани' выре'звъют йи'х иж жыле'за, да'?* - Они вырезают ('вырезывают').
их из железа, да? Такое предположение об изготовлении монет, его собственное. Потом он спрашивает: *Кто' пичьни'к?* Я: 'А что он делает?' Он: *Де'лъит пе'чьку* - Делает печку. Больше вопросов о печнике не задавал. Очевидно, удовлетворился собственным ответом.
(3, 4, 29).
*Ф чирьни'ли руба'шкъ-тъ! Кра'шънъя лило'въй кра'скъй* - В чернилах (буквально - 'в черниле').
рубашка-то. Крашеная лиловой краской. Я с ним играл, он вдруг заметил у меня на рукаве лиловое
