Осипова посыльных и показал рукой на идущего за ним Хелфбарта. Великан с огромным мешком за плечами, c ног до головы обвешанный кирками, молотами и большими связками факелов смотрелся очень солидно. Николай даже подумал, что если бы в королевстве существовали интернет-издания, то фотография Хелфбарта красовалась на их главных страницах в разделе «Фото дня».
Гигант не подозревая, как близко он подошел к известности в русском сегменте интернета планеты Земля, смущенно улыбнулся, и протянул королю большой, украшенный затейливой резьбой короб:
— Государь. Это вам со всем почтением передает старейшина Гербарт. Там внутри и ложка есть.
Инженер попытался забросить лямку туеска себе за спину, но по причине чрезмерной полноты у него это не получилось.
Подскочивший Эрикбарт помог сюзерену справиться со столь трудным делом, довольно потер руки и внезапно помрачнел.
— Что такое? — привычно насторожился Осипов, и быстро осмотрелся по сторонам.
— Государь. А как вы собираетесь по лестнице подниматься? — глава столичной артели рудокопов замялся, нервно сглотнул и обреченно выдохнул. — Уж больно неохватно ваше несравненное величие. Боюсь перекладины не выдержат
— Никак не собираюсь, — коротко отозвался инженер и обратился к Ранбарту. — Носилки готовы?
— Почти, Государь. Эдбарт гонца прислал, говорит скоро закончит. К нашему приходу всё будет готово.
— Отлично. Тогда осталось разобраться с Младшими и можно выступать.
Осипов уже давно с интересом присматривался к одному из стоящих напротив него посыльных. Это был тот самый гном, который разительно выделялся из всего королевского мобрезерва своим воинственным видом и добротностью доспеха.
Король посмотрел парню в глаза и жестом подозвал к себе. Юноша быстро шагнул к сюзерену, и звонким голосом доложил:
— Государь. Старший гонец Гюнбарт из рода Вигландов по вашему приказу прибыл.
И так браво это у него получилось, что Николай невольно заулыбался и одобрительно покачал головой. А еще голос посыльного показался инженеру очень знакомым. Причем слышал его Николай не далее как вчера. Перед мысленным взором инженера появилась площадь заполненная оторопело молчащим народом в момент его исторического выступления посвященного срубанию орочьих голов. А в ушах зазвенел отчаянный крик в полной тишине раздавшийся из толпы безземельных Хозяев Замка: «Отрубим! Ёгтель ногтель! Отрубим!» А вслед за этим — хлесткий звук затрещины.
Чтобы не спугнуть столь неожиданно посетившую его удачу, Осипов затаил дыхание и приложил руку к учащенно застучавшему сердцу:
— А скажи-ка, Гюнбарт. Каким образом твой род обеспечил тебя столь дорогими доспехами? Я вижу на щите руны прочности, да и в кольчуге плетение непростое мерцает. Защита от огня?
— Да, Государь. От огня. Но только мой род здесь ни при чем. Я сам отковал доспех и оружие, а руны вплавила младшая дочь почтенного Балбарта.
Николай удивленно заморгал, но быстро взял себя в руки и самым внимательным образом оглядел парня с ног до головы. С каждой секундой тот вызывал всё большую симпатию и Николай понял, что на этот раз с выбором он не ошибся.
— В каком уделе стоял замок твоего рода? — холодным, официальным тоном произнес Николай.
Глаза посыльного на долю мгновения сверкнули яростным огнем, плечи расправились, а рука держащая щит резко прижалась к груди:
— В Речном, Государь. Наш род уходил последним. До Рудного добрались всего четверо мужчин.
Осипов почти ничего не помнил про Речной удел. Знал лишь, что именно там выращивали пшеницу и очень успешно отбивались от набегов орков, людей и прочей нечисти в изобилии водившейся как за рекой, так и в ней самой.
Николай с громадным трудом нагнулся, подобрал с мостовой родовой топор Эрикбартов, немного отдышался и обратился к гонцу:
— Ты помнишь мой приказ по младшей артели? Да? Хорошо. Тогда повтори его.
Юноша не просто повторил распоряжение сюзерена, а процитировал его слово в слово. Король чуть приподнял остриё чекана над брусчаткой и сурово спросил:
— Ты сможешь выполнить этот приказ? — Взгляд юноши сперва остекленел, а потом загорелся таким лучистым светом, что инженер забеспокоился, что на нем загорится одежда. Посыльный попытался что-то ответить, но от волнения у него это не получилось. Тогда юноша поспешно опустился на колено, снял шлем и склонил голову.
Перед тем, как возложить топор на плечо воеводы младшей артели, Осипов чуть скосил глаза в бок и посмотрел на Дильбарта. Тот скрестив руки на груди спокойно стоял и одобрительно покачивал головой. Инженер с грохотом опустил чекан на плечо потомка первых хлеборобов Рудного и громогласно огласил свою волю. Потом без всяких церемоний назначил младшему воеводе двух заместителей и придал ему в помощники заранее отсортированных придворных. Пожелал от имени Владыки счастливого пути и взмахом руки отправил всю эту толпу в пещеры младшей артели.
После такой тяжелой работы Осипов устало вытер пот со лба и осмотрелся вокруг. Возле него осталось совсем немного сановников. Они почтительно переминались с ноги на ногу и откровенно радовались, что их никуда не направили. Исключение составлял лишь почтенный хранитель традиций. Дильбарту впервые в жизни выпал шанс показать, что он не зря ест хлеб короля и пьёт его пиво. Поэтому гном важно теребил бороду, сурово сводил брови и периодически подозрительно обводил взглядом вокруг себя. Словно проверяя не нарушает ли кто-нибудь законы установленные самим Владыкой.
Усмехнувшись в бороду инженер оперся на чекан и щелчком пальцев привлек внимания командира штрафного батальона:
— Почтенный. Все дела наконец-то закончили. Пошли.
Неожиданно Дильбарт подбежал к королю и грозно возвестил:
— Штурм начинать нельзя пока глава рода не назначит новому воину место в строю! — хранитель неприязненно посмотрел на Эрикбарта и ткнул пальцем в его грудь. — Слава Владыке время еще не вышло. А то…
Что произошло в том случае, если бы времени не хватило, Дильбарт благоразумно не озвучил. Но по всему выходило, что произошло бы что-то невероятно страшное и чудовищно ужасное.
Бедолага Эрикбарт услышав слова хранителя сильно разволновался. Он на несколько секунд замер, а потом начал лихорадочно нарезать круги вокруг Дильбарта. С каждым разом он все ближе и ближе и приближался к почтенному хранителю. Наконец подойдя вплотную Эрикбарт схватил его за рукав и о чем-то спросил. После этого горестно вскинул руки вверх и принялся снова нарезать круги. На этот раз вокруг короля.
Николай отлично понимал причины столь необычного поведения почтенного царедворца. В настоящий момент он пребывал в таком двойственном, причем весьма щекотливом положении, что Николай ему даже посочувствовал.
С одной стороны именно почтенный сановник должен назначить Шлюксбарту место в строю. С другой правитель Рудного как- никак, но все же являлся непосредственным начальником главы городской артели рудокопов.
Поэтому сейчас на лице Эрикбарта металась такая противоречивая гамма чувств, что безбородый гном стал подозрительно напоминать многоликого божка одного из людских племен жившего к северу от Рудных гор. Самого идола Николай естественно никогда не видел, но постельничий много о нем рассказывал маленькому Шлюксбарту.
Не выдержав вида жутких мучений страдальца, Осипов жестом подозвал Эрикбарта к себе.
— Что Дильбарт сказал?
— Ничего, — сановник печально вздохнул и в который раз за сегодняшний день вцепился руками в отсутствующую бороду.
— Совсем ничего? — удивился король.
— Сказал, что всё должен решать я. Говорит, мол никогда такого раньше не случалось.
