лжи.
— Нет. Я выскользнула из твоих рук. И упала.
— А я поймал тебя, — подал голос Фэллон. — Мы увидели тебя из замка и поспешили на помощь. Я спустился со скалы на случай, если Лукан не сможет удержать тебя.
Лукан видел по ее глазам, что она хочет поверить им, но во взгляде ее притаилось сомнение. Особенно после того, как она своими глазами лицезрела перевоплощение Куина.
— Я Лукан, — представился он. Раньше он кого угодно мог очаровать, но прошли годы и годы с тех пор, как он пытался производить впечатление на женщин. — А это мой старший брат Фэллон.
Он поймал предостерегающий взгляд Фэллона. Ему как-то не пришло в голову, что стоило назваться другими именами. История о том, что случилось с ними, до сих пор жива. Она превратилась в легенду, которая, вероятно, сохранится навечно.
— Лукан? — повторила она. — Фэллон?
Лукан почти видел, как крутятся колесики у нее в голове, как до нее доходит, что в замке, который считается необитаемым, не только живут люди, но у них к тому же есть имена, как в легенде.
Лукан про себя чертыхнулся. Вообще-то подобная беспечность не в его характере. Учитывая то, что Фэллон был вечно пьян, а Куин не в состоянии сдерживать свою ярость, именно на него ложилась обязанность обо всем заботиться. И он никогда не подводил братьев. До сих пор.
Он указал на стул рядом с очагом:
— Иди погрейся.
Когда она не сдвинулась с места, он отошел от лестницы, чтобы дать ей пройти.
— Тебе нечего нас бояться.
— А кто снял с меня одежду?
Лукан отвел глаза и снова указал на огонь. За окном загромыхал гром, сотрясая саму землю. Она пулей слетела по лестнице и оказалась перед жарко пылающим очагом.
Стоя спиной к огню, воззрилась на братьев. Держалась она одеревенело и настороженно, как загнанный в угол зверек, ожидающий нападения.
— Я ваша пленница?
Фэллон закатил глаза и, снова усевшись за стол, протянул руку за вином, пробормотав что-то вроде: «Ох уж эти женщины».
Лукан покачал головой.
— Я отвел бы тебя в деревню, но на улице гроза, и я подумал, что тебе лучше переждать непогоду в замке.
— Значит, я могу сейчас уйти?
Лукан с трудом удержался, чтобы не крикнуть: «Нет!» Он стиснул руки за спиной и быстро мотнул головой.
— Если хочешь…
— Твой выговор… он какой-то странный. — Она склонила голову набок, коса скользнула через плечо на грудь.
Лукан забыл, что нужно дышать, настолько сильным было охватившее его возбуждение. Он представил, как его ладони накрывают ее груди, дразнят соски, пока они не затвердеют, как маленькие пуговки. Потом он сомкнул бы вокруг них губы, посасывая до тех пор, пока она не выкрикнет его имя.
— …правда же, Лукан?
Он вздрогнул и, повернувшись, наткнулся на пристальный взгляд Фэллона. Мозг его был настолько занят мыслями о девушке, что он не слышал ни слова из того, что сказал брат.
Фэллон устало выдохнул.
— Надо поесть.
— Да, ты прав. — Лукан отправился на кухню, пока не выставил себя еще большим дураком.
Кто ж знал, что какая-то девчонка с каштановыми волосами и карими глазами так околдует его, что от одного лишь ее взгляда кровь вскипает в жилах, а тело делается твердым как камень?
Глава 3
Голова Кары шла кругом. Замок Маклаудов… Она мучительно старалась вспомнить, как оказалась здесь.
Пошла за грибами, оказалась вблизи замка, смотрела на руины, зачарованная ими. Они как будто взывали к ней, манили ее. Потом она сняла с себя ожерелье, потому что оно сделалось обжигающе горячим. Ветер вырвал украшение у нее из рук, но ей удалось поймать его. Она помнила ощущение осыпающейся, разъезжающейся под ногами земли и свой ужас, когда начала падать.
Но потом вдруг остановилась. А вскинув глаза, обнаружила… Лукана. Он держал ее за руку, пытаясь удержать, его глаза цвета моря умоляли ее не сдаваться. Но она выскользнула из его руки, в этом Кара была уверена.
Ужас падения, осознание, что она ударится о камни внизу и разобьется насмерть, до сих пор заставлял сердце лихорадочно колотиться в груди. Но она не помнила ничего после того, как увидела, как глаза его расширились, а ее рука выскользнула из его ладони.
Мог ли его брат, которого зовут Фэллон, быть внизу и поймать ее, как он говорит? Это единственное объяснение, но она почему-то не могла до конца в это поверить.
Мужчины что-то скрывают от нее. Это было странное чувство уверенности в своей правоте; то же самое чувство, что за нею наблюдают, не давало ей покоя последние несколько недель.
Послышался рев, который тут же потонул в грохоте грома, но невозможно было ошибиться в том, что это за звук. Она вздрогнула и придвинулась поближе к огню.
Образ того, другого мужчины, который разозлился, увидев ее в платье, вспыхнул перед глазами. Была ли это игра света, или зубы у него действительно удлинились?
Кара бросила взгляд на дверь, гадая, успеет ли добежать до нее. Они сказали ей, что она не пленница, но она не знала, можно ли этому верить.
— Мы не станем тебя останавливать.
Это сказал Фэллон, который сидел, опершись локтями о стол, с зажатой в руке бутылкой вина. Волосы его были каштанового цвета, темные и густые. Он был очень красив, но в глазах затаилась глубокая боль.
Он махнул в сторону двери, не отрывая взгляда от бутылки:
— Уходи.
— Значит, для меня здесь небезопасно?
Фэллон хмыкнул и поднес бутылку к губам. Сделал несколько больших глотков и пожал плечами.
— Лукан не позволит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Он самый добрый из нас. Хотя я не знаю, что хуже: попасть в грозу или остаться здесь.
Несмотря на то, что Фэллон был нетрезв, она увидела правду этих слов в его глазах, когда он взглянул на нее. Страх змейкой прополз по спине. Ее ожерелье, которое, проснувшись, она обнаружила у себя в руке и тут же надела, запульсировало на груди под платьем. Раньше такого никогда не случалось, но это заставило ее задуматься.
Кто эти люди? Простое ли это совпадение, что двоих из них зовут, как братьев Маклауд из легенды? Значит, третий Куин?
И хочет ли она на самом деле знать истину?
Ангус рассказывал ей о чудовищах, живущих в замке. Быть может, старику известно гораздо больше, чем он поведал.
Кара поджала пальцы ног. Стопы ее заледенели на голых камнях, но она не смогла найти свои чулки и башмаки, когда выбегала из комнаты. Гроза свирепствует, но ей наверняка удастся добраться до деревни.
В темноте? Одной?
