— Странная идея. Очень странная...?
— Маэстра Альмира сказала... — Я нахмурилась, вспоминая: — «Чтобы выйти на высшую ступень искусства врачевания и обрести дар воскрешения, надо знать и его обратную сторону».
— Пустые слова! Что за ними?
— Ладно, не занудствуй. Лишних знаний не бывает... Ох, я так рада, что именно тебя пригласили дознавателем! С любым другим я бы волновалась, а с тобой совершенно спокойна!
Альва кисло улыбнулся.
— Все равно мне это не нравится.
Он подошел к алиму Верде и о чем-то тихо заговорил. Видимо, пытался уговорить его отменить практикум. Или поставить мне зачет автоматом. Но алим ответил резко и сухо.
— Вас не спрашивают, аспирант! — услышала я его лающий голос. — Когда великий амир приказывает, ответ возможен только один — «да, господин! Слушаю и повинуюсь!» Поняли?
Я возмутилась. Да как он смеет в таком тоне разговаривать с почти магами?!
— При чем тут великий амир? — высокомерно спросил Альва. — С каких это пор Незримая Академия подчиняется двору?
— Спецкурс практической и судебной некромантии находится под его прямым контролем, — отрезал алим. — Все, обсуждение закончено.
Альва пожал плечами и вернулся ко мне.
— Поднимаем мертвеца, — начал распоряжаться Верде. — Процедура стандартная. Один из вас — медиум. Второй — дознаватель.
Я вздохнула, морально готовясь к неприятным ощущениям. Допрос мертвеца — занятие полезное для общества, но мерзостное. На первый взгляд, все просто — призвать дух, вселить его в тело медиума и задавать вопросы. Вопрос только один — в чье тело? Труп поврежден тлением и говорить обычно не в состоянии. В принципе, можно вселить дух в любого произвольно взятого человека — вот только после сеанса он умрет. С точки зрения военных оно, может, и удобно — не остается свидетелей допроса. Зато остается еще один труп. Этак людишек не напасешься!
Поэтому обычно допрос проводит пара чародеев. В одного вселяется мертвец, второй ведет весь процесс, от призыва до изгнания. В отличие от простых смертных, у магов есть навык контроля духа над телом. Они обучены входить в транс, они могут ненадолго покидать тело и возвращаться по своей воле. Но когда тело покинуто, медиум совершенно беспомощен. Все, что он может, — витать поблизости и ждать, пока мертвец попользуется его телом и уйдет. Продвинутые чародеи иногда осознают, что происходит, ощущая сразу две личности в своем сознании. Брр... Надеюсь, мне это не грозит.
Спрашивается — зачем вообще нужен медиум? Почему не догнать дух на незримых путях и не допросить самому? Это проще и не так вредно для здоровья...
А вот почему. Где гарантия, что маг не соврет? В трансе же врать невозможно. Свидетельства призраков — важная часть процедуры расследования. Они считаются абсолютными и окончательными.
— Начинаем, — раздался холодный голос Верде. — Альва — медиум. Имахена — дознаватель.
Мы обменялись изумленными взглядами. Как? Почему?! Я думала, все будет наоборот...
Впрочем, раз начальство приказало...
— Клянусь, все пройдет хорошо! — пылко воскликнула я. — Я отлично знаю теорию вызова, все сделаю точно как полагается, максимально щадяще...
У Альвы стало очень странное лицо.
— Я в тебя верю, девочка.
Он потрепал меня по плечу и сел на заранее расстеленный в траве коврик, удобно скрестив ноги и положив руки на колени. Вскоре его лицо стало совершенно неподвижным, дыхание почти остановилось, глаза остекленели. На первом курсе мы, бывало, часами учились входить в транс, опытному магу же достаточно пары вдохов и выдохов.
Я встала у друга за спиной, накрыла ладонью лоб. Второй рукой украдкой провела по коротким темным волосам (гранды все сплошь стригутся как под шлем, даже если войны нет и не предвидится). Угрюмо посмотрела на алима Верде, который убрал свой свиток и теперь вертел в руках деревянную палочку со следами зубов — на случай, если у медиума начнется припадок эпилепсии. А это бывает вовсе не редко. Хорошо, если отделаешься только судорогами и несколькими ночами кошмарных снов...
Я закрыла глаза, стараясь смотреть через внутреннее зрение Альвы и почувствовать его состояние перед сеансом. Да, мой друг сейчас в очень хорошей форме. Сила и уверенность, стабильность и покой сознания. Я уже давно поняла, что Альва куда более сильный и опытный маг, чем кажется на первый взгляд, — из скромности прикидывается. Для него разок побыть медиумом — не проблема.
Я успокоилась и даже повеселела. Осталось выяснить одну важную деталь.
— Кого призываем для допроса?
Алим указал на свежий могильный холмик, украшенный недорогим венком «За многолетнюю службу», и назвал имя.
Я не сразу вспомнила, кто это был такой. Ах да, милый старичок-библиотекарь. Надо же!
— Я и не знала, что он умер. Жалко.
— Увы, — хладнокровно отозвался Верде. — Скончался. Скоропостижно.
— Заболел?
— Свернул себе шею.
— О боги! Как?
— Острый приступ остеохондроза, — с каменным лицом ответил Верде.?
Я сокрушенно покачала головой, вспоминая старика. Подумать только! Он в библиотеке сидел, наверно, со времен ее основания. Мне он вообще вечным казался... Бедняга — завещал тело на опыты! Наверно, скудное жалованье там, в библиотеке!
— Начинайте! — нетерпеливо приказал Верде.
Альва сидел спокойно, с пустыми глазами. Он уже вошел в транс, отпустил душу, опустошил сознание и отдал тело в качестве вместилища для призрака. Теперь моя задача — этот призрак поймать. Я снова зажмурилась и тихо запела заклинание. Сейчас мы с Альвой — одно. Он — скалы, а я сирена, которая заманивает на них корабль.
И вот нутром чувствую — могила открывается. Ловишь душу, словно рыбу в темной воде. Закинул, тянешь, тянешь песку... Рывок, подсечка — и в ведро! В роли ведра — Альва. Медиум дергается раз, другой. Несколько конвульсивных движений, и вот в пустые глаза возвращается разум.
Только это разум — чужой.
— Чистая работа, — соизволил похвалить Верде.
— Я думала, это гораздо сложнее!
— Дело в том, что мертвец не сопротивлялся, — объяснил алим. — Его дух сам стремится к живым, чтобы пожаловаться на свою участь. Совсем не удивительно для тех, кто погиб насильственной смертью.
— Как вы сказали?
— Библиотекаря нашли в зале редкой книги. Лежал ничком, но смотрел прямо на нас. Кто-то свернул ему шею.
— Его убили? — повторила я в шоке. — Так это не практика?!
— Нет, это настоящий допрос.
Верде продемонстрировал мне позолоченную бляху с львиной головой и буковками вокруг. Офицер- дознаватель!
— Что ж вы сразу не предупредили? Так не делается!
— Выполняйте, практикантка. Приказ великого амира.
— Слушаю и повинуюсь, — буркнула я.?
На душе стало паршиво. Нет, если бы мне приказали напрямую — я бы выполнила без раздумий, это же мой долг. Но ненавижу, когда меня используют втемную!
А с Альвой совсем нехорошо получилось! Он даже не имеет возможности повозмущаться. Какой позор — использовать высококлассного специалиста как тупую куклу, да еще и без его согласия!
