Принудительный труд восточных рабочих в аграрном секторе экономики нацистской Германии (1941 - 1945

Крестьяне не только кормили, но и снабжали их продуктами питания, которые последние могли взять с собой в лагерь⁴³⁴. «Вечером снова поесть дадут, а как отъезжаем, еще и домой дадут с собой»⁴³⁵, - вспоминает Нона Т., которая, будучи 12летним ребенком, могла таким образом подкормить в лагере свою мать.

Служба безопасности Германии вынуждена была смириться с краткосрочным пребыванием «восточных рабочих» в сельском хозяйстве, несмотря на то, что подобная практика увеличивала количество контактов между советскими гражданами и немецким населением. Отделение гестапо г. Дортмунда объявило о своей позиции в выпущенном в июле 1943 г. циркуляре: «Ввиду «битв за урожай» нет возражений против работы отдельных «восточных работниц» предприятия в ограниченных количествах, после окончания работы на предприятии, в сельских хозяйствах его немецкого персонала»⁴³⁶.

Хотя труд в выходные дни отнимал силы у «восточных рабочих», это их использование не вызывало серьезных возражений руководителей промышленных предприятий, чьи рабочие за счет получения дополнительного питания могли повысить свою трудоспособность. Возможно и потому, что этот вид трудоиспользования не способствовал формированию длительных контактов между крестьянами и работниками. Таким образом, немецкое руководство было скорее заинтересовано в краткосрочном пребывании рабочих в сельском хозяйстве, которое положительно сказывалось на их трудоспособности и способствовало снижению нехватки рабочих рук в деревне.

«Восточные рабочие» в сельских хозяйствах выполняли традиционные виды работ. Они ухаживали за животными, доили коров, работали в поле и выполняли все виды деятельности, связанные с поддержанием жизнедеятельности крестьянского хозяйства. Как и в условиях мирного времени, в хозяйствах существовало разделение на мужской и женский труд. Мужчины-«восточные рабочие» чаще были пастухами или скотниками. В мелких и средних крестьянских хозяйствах «восточные работницы» выполняли наряду с работой по хозяйству, также и работу, связанную с содержанием дома или помощью в кухне. Практика работы «восточных работниц» в доме вызывала негодование служащих гестапо, так как подобная работа увеличивала возможность контактов с немецким населением. Отдельные предприятия запрещали использование женщин из СССР для помощи в доме во время их краткосрочного пребывания в хозяйстве, мотивируя это решение опасным сокращением дистанции между немцами и иностранцами .

Часы работы «восточных рабочих» соответствовали традиционному режиму трудовой деятельности в сельском хозяйстве. Хотя в распоряжении Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы от июня 1944 г. есть указание на 60 часовую рабочую неделю для «восточных рабочих»⁴³⁷, труд в сельском хозяйстве была ненормированным, от восхода и до захода солнца. Упоминавшаяся выше Вера В. вспоминает о подробностях работы у «своих хозяев»: «...вставала в шесть часов, доить коров надо идти, запаливала плиту сперва, ставлю чайник на кофе (...). Встает хозяйка, и хозяин встает. Я уже тут во дворе. Ну, уже на кухне, у них брикет, плиты на брикете, няма газа, еще же не было. И тогда же и хозяин. Кто ж там будет спать - двор скота. (,..)До девяти вечера. Они уже в восемь повечеряли, ложатся спать. Я убираю кухню, надо помыть посуду, плиту вычистить»⁴³⁸.

Многие «восточные рабочие» в своих воспоминаниях отмечают тяжесть сельскохозяйственного труда. В этих условиях особенно страдала непривычная к подобным нагрузкам и монотонной работе городская молодежь. Напротив, для сельской молодежи, составлявшей большинство «восточных рабочих»⁴³⁹, работа в сельском хозяйстве не представляла особых трудностей: «Да, все было знакомо, все было знакомо. Вот, у них только отдельно для скота, котлы там стоят, кухня, дровами топим, топили там, варить что или греть, у нас так одна корова или что, так дома, а это уже отдельно, у них кухня для животных, а так все — та самая корова, та самая лошадь, свинья», - вспоминает бывший работник принудительного труда Петр П.⁴⁴⁰ Тяжесть труда, с которой пришлось столкнуться многим «восточным рабочим», объяснялась скорее спецификой трудовой деятельности в сельском хозяйстве, чем основанной на дискриминирующих предписаниях эксплуатацией.

Одним из явных проявлений дискриминации «восточных рабочих» являлась оплата их труда. Заработная плата состояла, как это традиционно принято в сельском хозяйстве, из наличных денег за вычетом стоимости питания, ночлега и медицинской страховки, выплачивавшейся работодателем⁴⁴¹. Однако, в соответствии с указом Ф. Заукеля выплата зарплаты для «восточных рабочих» осуществлялась исключительно за «действительно произведенную работу». В отличие от немецких и других иностранных рабочих, «восточные рабочие» не получали зарплаты в случае болезни, из зарплаты по-прежнему вычитались расходы на питание и размещение⁴⁴². «Восточные рабочие» не имели права на получение надбавок за сверхурочные работы, за работу в воскресенье и праздники, за ночную работу⁴⁴³.

Таким образом, стоимость труда «восточных рабочих» для немецких работодателей была гораздо дешевле, чем иной рабочей силы, и могла привести к ослаблению позиции немецких сельскохозяйственных рабочих на рынке труда. С целью защиты конкурентоспособности немецких рабочих для немецких работодателей был введен специальный 15%-ый налог на «восточных рабочих» (Sozialausgleichausgabe), уже действовавший в отношении поляков⁴⁴⁴.

Работодатели в селе выплачивали лишь половину налога на «восточного рабочего»⁴⁴⁵.

Определяя уровень заработной платы, немецкое руководство устанавливало границы минимальной и максимальной зарплаты для «восточных рабочих». По данным 1943 г. на территории Нижней Саксонии зарплата мужчин, использовавшихся в сельском хозяйстве, могла составлять от 9 до 30 рейхсмарок в месяц в зависимости от возраста и квалификации, а женщин от 6 до 25,50 рейхсмарок в месяц. Размер зарплаты устанавливали руководители сельских хозяйств, которые рассчитывали ее в соответствии с количеством отработанных «восточными рабочими» трудовых часов в день. Максимальную зарплату могли получать рабочие, владевшие редкими сельскими профессиями или отличавшиеся высокой работоспособностью. В том случае, когда иностранцы работали сдельно, они получали 70% от тарифа сдельной оплаты, установленной в таких случаях для немецких рабочих⁴⁴⁶. Законодательство не регулировало оплату труда детей «восточных рабочих»; дети работали в хозяйствах только за пропитание⁴⁴⁷.

В июне 1944 г. вышло новое распоряжение Генерального уполномоченного по использованию рабочей силы, регулировавшее основные условия содержания и труда «восточных рабочих» в сельском хозяйстве⁴⁴⁸. Распоряжение унифицировало все имевшиеся до этого момента законодательные акты, касавшиеся выплаты зарплат «восточным рабочим». Для них была введена собственная тарифная сетка, которая за исключением зоны действия и надбавки за праздничный день 1 мая была абсолютно идентична тарифной сетке польских рабочих⁴⁴⁹. Внесенные в июне 1944 г. изменения в оплату труда «восточных рабочих» приблизили их по условиям оплаты труда к другим иностранным рабочим. «Восточные рабочие» могли получать надбавку к зарплате за особо прилежное выполнение задания, а также за сверхурочные и требовавшие специального обучения работы (например, работа дояром или с техникой). Кроме того, из зарплаты «восточных рабочих» больше не производился вычет расходов на размещение и питание⁴⁵⁰. Также впервые была введена оплата труда для детей «восточных рабочих», не достигших 14-летнего возраста и работавших в сельском хозяйстве. Они могли получать от 40 до 90% от минимального тарифа для 14-летних, составлявшего в различных округах от 7 до 15 рейхсмарок в месяц⁴⁵¹.

В соответствии с распоряжением территория рейха делилась на четыре округа, в каждом из которых устанавливался свой размер заработной платы для «восточных рабочих» в сельском хозяйстве. Так,