Элегии и малые поэмы

А при разливе реки ров наполнялся водой.

Озеро Курция впрямь когда-то озером было,521

Ныне же там алтари стали на твердой земле.

405 А на Велабрах, где в цирк проходили торжественным строем,

Были одни ивняки с зарослями камыша:

Часто, бывало, гуляка, по здешней воде пробираясь,

Песни разгульно поет, спьяна матросам крича.

Бог, кому имя дано по его изменениям вида,522

410 Не назывался еще по повороту реки.

Здесь же и роща была, тростником заросшая частым,

Где было можно пройти только босою ногой.

Заводи больше здесь нет, река в берегах протекает,

Высохла почва, но все ж старый обычай живет».

415 Все объяснила она. «Будь здорова, — сказал я старушке. —

И доживай ты свой век тихо, не зная забот».

Все остальное и так уж с младенческих лет я запомнил,

Но из-за этого здесь повести я не прерву.

Правнук Дардана Ил построил новые стены

420 (Ил, что богатством своим славен по Азии был), —

Вдруг, говорят, изваянье с небес всеоружной Минервы

Падает на холмы, где вырастал Илион.

(Видеть его я хотел, показали и храм мне, и место,523

Сам же Паллады кумир был уже в римских стенах.)

425 Сминфей524 был спрошен, и бог, потаенный в роще тенистой,

Гласом, не знающим лжи, так на вопрос отвечал:

«Вы охраняйте богиню небес, охранит она город;

Всюду, где будет она, будет и высшая власть».

И охранял ее Ил, заключив на вершине твердыни;

430 Лаомедонта потом это забота была.

Только Приам ее не сберег: так хотела богиня,

После того как ее не оценили красу.

То ли потомок Адраста, то ль хитрый Улисс вороватый,

То ль благочестный Эней образ богини унес.525

435 Как бы то ни было, он обретается в Риме, хранимый

Вестой, которая все видит при вечном огне.

О, в каком страхе сенат был в то время, как Весты внезапно

Храм загорелся, едва не завалившись совсем!526

Как на священное пламя вставало преступное пламя

440 И благочестный огонь в пламени суетном мерк!

В ужасе плакали все волоса распустившие жрицы:

Страх этот, их обуяв, отнял все силы у них.

Бросился тут к ним Метелл и громким голосом крикнул:

«Все на помощь, скорей! Плач не поможет беде!

445 Нашей залоги судьбы выносите своими руками:

Ведь не молитвою их, силою надо спасти.

Вам не посметь? Горе мне!» Он увидел, что девы не смеют

И что в смятенье они, пав на колени, дрожат, —

Руки воздел, воды зачерпнул и воскликнул: «Простите

450 Мне, о святыни! Войду в храм, что запретен мужам.

Коль это грех, на меня одного пусть обрушится кара,

А преступленье мое Риму спасением будь».

Так он сказал и вошел. Похищенье простила богиня:

Жертвой понтифик своей Весту от гибели спас.

455 Ныне священный огонь сияет под Цезаря властью,

Ныне Троянский очаг будет навеки пылать.

И ни одной не окажется жрицы, повязки пятнавшей

С этим жрецом, ни одной заживо не погребут.

(Так нечестивиц казнят и в той же земле зарывают,

460 Что осквернили: Земля с Вестой одно божество.)

Прозвище Брут получил когда-то Каллаика в этот

День, ибо пролил врагов кровь на Испанской земле.527

Но иногда и печаль мешается с радостью также

И не всем сердцем тогда в праздник ликует народ.

465 Красс на Евфрате орлов, и сына, и войско утратил,

И наконец восприял сам он печальную смерть.

«Что ликовать вам, парфяне? — сказала богиня. — Знамена

Вы нам вернете, и Красс Цезарем будет отмщен!»

10 июня

Но лишь с ушастых ослов поснимают венки из фиалок

470 И лишь Цереры плоды вновь потекут в жернова,

Кормчий воскликнет с кормы: «Дельфина мы в небе увидим,

Как только, солнце затмив, спустится влажная ночь!»

11 июня. Матралии

Ты уж, фригийский Тифон, о покинувшей плачешь супруге,

И Светоносец, блестя, всходит с Востока из вод.

475 Добрые матери, вам (Матралии — это ваш праздник)

Желтый богине пирог надо фивянке нести.528

Рядом с мостами лежит и с Цирком известная площадь,

Что названа по быку, статуей ставшему там.

Здесь, в этот именно день, говорят, в старину был Матуте-

480 Матери храм посвящен Сервия царской рукой.

Что за богиня она, зачем служанок от храма

Гнать ей (а гонит!), к чему надобны ей пироги, —

Ты объясни мне, о Вакх, завитой и плющом и лозою;

Если ж и твой это храм, песни поэта направь!

485 Внял Юпитер Семеле. Она сгорела, а Ино,

Взявши, младенец, тебя, грудью кормить начала.

В гневе Юнона была, что та от соперницы сына

Кормит, за то, что течет сестрина в мальчике кровь.

Фурий шлет к Афаманту она и мутительный призрак —

490 И от отцовской руки пал ты, младенец Леарх.

Горем убитая мать схоронила Леарховы тени

И совершила обряд должный над прахом его;

А схоронив, стала волосы рвать на себе, горемычной,