Тем, кто приехал, велит масками лица закрыть.
К ним он еще и других примешал, и велел он при этом
В длинных одеждах идти, будто и флейтщицы тут.
Думал он так утаить нарушенье приказа коллеги,
Это сошло, и они были в новой одежде на идах,
Пели и, как в старину, начали озорничать».
После рассказа ее я сказал: «Остается узнать мне
Лишь, почему этот день назван Квинкватрами был».
Да ведь флейтисты и все главным обязаны мне.
Несколько дырочек я пробуравила первая в дудке,
Чтобы звучала она всею своею длиной.
Звук был хорош, но увидела я в отражении водном,
«Эта игра не по мне, — я сказала, — прощай, моя дудка!»
И на прибрежный я дерн бросила флейту назад.
Тут ее поднял сатир,536 подивился, как с ней обращаться,
А как подул, то узнал, что она звук издает.
И среди нимф он прослыл как несравненный игрец.
Феба он вызвал на бой. Победил его Феб и, повесив,
Тело ему обнажил, кожу содравши с него.
Все-таки это ведь я открыла для флейтщиков флейту —
Третий наступит рассвет, и додонская встанет Гиада537 —
Лоб рогоносный Тельца, несшего Кадма сестру.538
Это тот день, когда грязь из храма священного Весты
В море выносит вода Тибра, этрусской реки.
Завтра он будет для вас благоприятен в пути.
Но, лишь отец Гелиад лучи свои скроет волнами
И оба края небес звездами будут сиять,
Из под земли вознесет Гириея сын мощные плечи;539
Видел Дельфин в старину бегущих и вольсков и эквов540
Там, где Альгида склон вдаль простирает поля.
После чего ты, Постумий Туберт, свой триумф подгородный
Справил, въехавши в Рим на белоснежных конях.
Но к их числу ты прибавь лишний пока еще день:
Солнце уже Близнецов покидает, и Рак закраснелся;
На Авентинском холме надо Палладу почтить.
Вот уже, Лаомедонт, невестка твоя засияла,541
Отдан Сумману был храм, говорят, кто б Сумман этот ни был,542
В оное время, когда страшен был римлянам Пирр.
Лишь Галатея зарю снова примет в отцовские волны
И погрузится земля вновь в безмятежный покой,
Выйдет, и обе руки змеи ему обовьют.
Ведома Федры любовь, заблужденье известно Тесея:
Он легковерно обрек сына на смерть своего.
Не безнаказанно сын благочестный к Трезену помчался:
В ужасе кони, сдержать их бега возница не в силах,
И понеслися они, мчась по скалам и камням.
Падает ниц Ипполит с колесницы, вожжами опутан,
Тело его на земле в клочья искромсано всё.
«Нечего тут горевать, — сын Корониды сказал,543 —
Честному юноше жизнь я верну, залечив его раны,
Злую судьбу посрамит мощь моего врачевства».
Зелья он тотчас извлек из ларчика кости слоновой
В дни, когда, авгуром быв, искал он целебные травы
И исцелила змею ими другая змея).544
Трижды потер ими грудь и трижды сказал он заклятье,
И над землей Ипполит голову поднял, ожив.
И в Арицийском потом озере Вирбием стал.
Но и Климен и Клото недовольны: она — новой пряжей,
Он — что унижена так вся его царская власть.
Этим примером смущен Юпитер и молнию мечет
Феб, не ропщи на отца! Он сраженного делает богом —
Из-за тебя он на то, что запрещает, идет.
Я не хотел бы, чтоб ты, хоть торопишься, Цезарь, к победе,
Против вещаний теперь двинулся в новый поход.