Терри посмотрела на него, задержав взгляд:
— Мне пора идти, ведь вам нужен покой. — Она подала ему руку и вышла.
АКУЛЫ
Джонас проснулся и стал рассматривать свою руку, сплошь покрытую засохшей кровью. Он был в капсуле «Планера Бездны» и выпрыгнул на поверхность океана. Солнечное сверкание проникало через пластиковую сферу, наполовину погруженную в воду.
«Это мне снилось, — подумал он, — я видел это во сне...»
Он подковылял к окну и взглянул на небо. Горизонт был пуст.
«Сколько прошло времени? Часы? Дни?» Вода внизу была покрыта солнечной рябью. Он вглядывался туда и ждал акулу. Он знал, что она там, внизу.
Из глубины прямо на него ракетой выскочил мегалодон, с широко разинутыми челюстями, обнажавшими зубы и черную, как бездна, пасть...
Джонас проснулся весь в поту, с перехваченным дыханием. Он был один в палате. На часах высвечивалось: 12. 06.
Он откинулся на влажные простыни, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
Страх прошел. И вдруг Джонас понял, что ему уже лучше. Лихорадка, лекарства — что-то помогло. «Я хочу есть», — подумал он.
Он встал с постели, надел халат и вышел в холл. Там никого не было. В конце коридора слышался звук телевизора.
На посту медсестры он увидел МП. В расстегнутой рубашке, он сидел, закинув ноги на стол, и, уминая сэндвич, смотрел по ТВ последние известия. Почувствовав присутствие стоявшего позади Джонаса, парень вскочил.
— Мистер Тэйлор, вы уже встали?
Джонас огляделся:
— А где сестра?
— Она вышла на минуту, сэр. Я сказал ей, что... я присмотрю тут за нее. — Он пристально посмотрел на забинтованную голову Джонаса. — Сэр, разве вам разрешили вставать?
— Где здесь можно поесть?
— Кафетерий закрыт до шести. Возьмите у меня, — предложил он, увидев вытянувшееся лицо Джонаса, и подал ему половину толстого сэндвича.
— Да нет, все в порядке...
— Пожалуйста, не стесняйтесь, ешьте сколько хочется.
— Хорошо, спасибо. — Джонас взял сэндвич и откусил. Ему казалось, что он не ел уже много-много дней. — Ужасно вкусно, — похвалил он, не переставая жевать.
— Здесь не так легко найти салями и сыр, — пожаловался парень. — Только в одном месте, да и то надо проехать пол-острова. Мы с ребятами заезжаем туда раз в неделю, хочется, чтобы хоть что-то напоминало дом. Почему бы им не открыть что-нибудь поближе к нашей базе? Мне кажется...
Он продолжал говорить, но Джонас не слушал. Что-то привлекло его в телевизоре. Рыбаки выгружали на причал очень много акул.
— Простите, — сказал Джонас, — нельзя ли сделать погромче?
— Конечно. — МП замолк и прибавил звук.
...более ста акул пойманы в бухте Замора. По всей видимости, местные рыбаки нашли место у берегов Сайпана, которое дает наибольшие уловы в этом столетии. Они надеются, что им повезет и завтра. В связи с этим также сообщают о самовыбрасывании на северном берегу Сайпана двенадцати китов-лоцманов и двух дюжин дельфинов. К сожалению, большинство этих млекопитающих погибли до того, как спасатели смогли столкнуть их обратно в океан.
По другим сообщениям...
Джонас выключил звук.
— Сайпан. Ведь это в самой середине Северных Мариан. Кажется так?
— Совершенно верно, сэр. Третий остров к северу.
Джонас осматривался, соображая.
— Что с вами, сэр? — спросил его МП.
— Ничего, — ответил он и пошел обратно. Потом вдруг вернулся и отдал парнишке остатки сэндвича: — Благодарю.
МП смотрел, как Джонас чуть ли не бежал к себе в палату.
— Сэр, — крикнул он вслед, — у вас все нормально?
САЙПАН
Маленький вертолет дважды подпрыгнул на грязной полосе и приземлился. Отставной капитан флота Джеймс Макрайдс, или попросту Мак, посмотрел на своего пассажира, который выглядел несколько помятым после сорокапятиминутного полета.
— В порядке, Джонас?
— Нормально.
Винты вертушки замедлились и наконец замерли. Джонас глубоко вдохнул. Они приземлились на временном аэродроме. С выцветшего деревянного знака смотрела надпись:
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА САЙПАН».
— Да, хм, вид у тебя как из преисподней.
— А после отставки ты летаешь ничуть не лучше.
— Эй, приятель, я единственный во всем этом городишке, кто всегда готов, особенно в три часа затраханного утра. И что это у тебя за чертова надобность лететь на забытый Богом остров?
— Ты говорил, что один твой знакомый из рыбаков знает то место, где недавно погиб кит. Мне нужно осмотреть его.
— Сейчас, ночью?
— Серьезно, Мак, это очень важно. Где твой знакомый? Я думал, он будет встречать нас.
— Видишь эту тропинку слева? Иди по ней к берегу и увидишь с полдюжины рыбацких лодок. Самая последняя принадлежит Филиппу, он сказал, что будет ждать тебя там. А я пойду в таверну. Когда кончишь, зайди за мной. Если я с бабой, подожди минут десять, а может быть, всего пять, если она рожа. Что до моего приятеля, не плати сразу все, только половину. Вторую отдашь, когда вернешься, а не то придется возвращаться вплавь.
— Спасибо за совет, — ответил Джонас. Он проводил взглядом своего друга, похромавшего к обшарпанному зеленому строению, которое он отрекомендовал как таверну, а сам закинул на плечо рюкзак и пошел в противоположную сторону, к берегу. Наплывавшие облака закрыли звезды, но Тихий океан был гладок как стекло.
Джонас Тэйлор познакомился с Джеймсом Макрайдсом семь лет назад в «яме для чокнутых», как они оба называли это место. После аварии на «Сиклифе» Джонас провел несколько недель в морском госпитале, затем его поместили на девяносто дней в психиатрическое отделение для обследования. Именно там целая бригада военных психиатров пыталась убедить акванавта, что все события в Марианском Желобе не что иное, как галлюцинация. После двух месяцев такой «помощи» Джонас, разлученный с Мэгги и поставивший уже крест на своей карьере, впал в глубокую депрессию. Покинуть психушку невозможно, и он чувствовал себя одиноким и преданным.
И тогда-то он встретил Мака.
Джеймс Макрайдс был рожден для того, чтобы издеваться над начальством. В двадцать три года его призвали на службу, дали чин капитана и послали со 155-м корпусом штурмовых вертолетов в Камбоджу, еще задолго до официального появления там американских войск. Мак летал на морских «Кобрах» и пережил все безумие Вьетнама только потому, что решал сам, где и когда вести войну. Он не оспаривал дурацких приказов, но делал при этом что-нибудь совсем другое. Когда его посылали бомбить тропу Хо Ши Мина, Мак со своей эскадрильей вертушек заявлялся в какой-нибудь госпиталь, забирал там сестер и вместе с подчиненными проводил день на пляже острова Консон. А вечером подавал рапорт о том, как его люди в пух и прах «раздолбали» противника. Во время одной такой авантюры он посадил в дельте двухмиллионнодолларовый вертолет, подорвал его миной, после чего доложил начальству, что эскадрилья
