прежде чем твой старый приятель Мак вытащил оттуда твой жалкий зад? Два или три?
— Три. Наверное, было бы лучше, если бы я сказал им, что просто выдумал мегалодона. Психоз глубины, временное помешательство от перенапряжения.
— Но теперь, когда эти акулы выплыли на поверхность, ты вроде реабилитирован.
— Думаешь, Даниельсон здесь, чтобы принести извинения? Есть мегалодон или нет его — этот парень обвиняет меня в гибели двух его людей.
— Да пусть он затрахается! Ни один человек на всей планете не поступил бы по-другому, если бы увидел вчерашнее. Я и Хеллеру сказал это.
— А он что?
— Хеллер просто дырка в заднице. Будь он со мной во Вьетнаме, пришлось бы его пристрелить. Вместе с Даниельсоном. — Мак посмотрел в сторону кормы: — Когда будет готова сеть?
— Сегодня к вечеру. Проклятие, Мак, ведь я должен был воткнуть в нее маяк еще вчера.
— Насколько я понимаю, ты был занят — обеими руками удерживал свою задницу в вертушке. Чем бы ты нажимал на спуск?
— Да пойми ты! Наши шансы быстро идут к нулю. Через несколько дней может начаться паника во всех китовых стадах. А когда они разбегутся, мег уйдет отсюда Бог знает куда. Одно дело — выслеживать мегалодона в прибрежных водах по окровавленным тушам китов, но найти это чудовище в открытом море невозможно. Точка.
— А я понял, что ты рассказывал всем, будто эта тварь пойдет в калифорнийские воды?
— Я говорил это условно, имея в виду определенные обстоятельства. Никто не может предсказать, что сделает такой хищник. — Джонас помолчал, потом показал на горизонт: — Проклятие... видишь эти облака, Мак? Что скажешь?
Мак посмотрел на запад, затягивавшийся штормовыми облаками:
— Да, похоже, вертушка исключается. Думаю, сегодня не будет никакой охоты.
Джонас взглянул на него:
— Хорошо бы и мег думал так же.
Фрэнк Хеллер стоял на пирсе и смотрел, как два матроса на палубе «Наутилуса» закрепляли толстые белые канаты, тщательно выбирая слабину. Через несколько секунд из носового люка появился капитал Ричард Даниельсон. Он улыбнулся Хеллеру и похлопал по надписи «571» на рулевой рубке:
— Ну, Фрэнк, что скажешь о моем новом назначении?
Хеллер покачал головой:
— Я просто не могу поверить, видя эту старую баржу все еще на плаву. Какого черта Мак-Говерн выбрал для охоты за акулой сорокалетнюю подлодку?
— Это моя идея, Фрэнк. Мак-Говерн в трудном положении. Огласка просто убийственная. Он не может взять ради уничтожения этой рыбы лодку класса «Лос-Анджелес». Черт возьми, и так уже на него все навалились: и Общество Кусто, и «Гринпис», вплоть до последнего защитника животных. Другое дело «Наутилус». Публика любит эту старую лодку, как отслужившего боевого коня, идущего в последнее сражение. Мак-Говерну понравилась эта идея...
— А мне совсем нет. Вы даже не понимаете, о чем идет речь, капитан.
— Я читал отчеты, доктор. Не забывайте, я пять лет отслеживал «Альфы». А это дело просто ерунда. Одна торпеда, и ваша акула превратится в корм для рыб.
Фрэнк хотел было ответить, но вдруг увидел вылезающего на палубу высокого офицера с широкой улыбкой на лице.
— Денни?
— Фрэнк! — Главный механик Деннис Хеллер скатился по трапу и сжал своего старшего брата в медвежьих объятиях.
— Денни, — засмеялся Фрэнк, — что, дьявол тебя побери, ты делаешь на этой ржавой консервной банке?
Деннис улыбнулся брату и посмотрел на Даниельсона:
— Ты же знаешь, в этом году мне в отставку. Не хватает всего тридцати часов подводных. И почему бы не дослужить их с моим первым командиром? Да кроме того, увольнение на берег в Гонолулу — это тебе не штат Нью-Джерси.
— Жаль огорчать вас, шеф, — прервал его Даннельсон, — но все отпуска отменены, пока мы не зажарим этого мегала... или как там говорит Тэйлор. Между прочим, Фрэнк, я уже видел его на вашем судне. Честно говоря, меня просто тошнит от этого человека.
— Оставим это, Даниельсон. Получается, что он был прав.
— Значит, он прав? Но ведь его действия погубили двоих из моей команды, или вы забыли об этом? Шеффер и Престис. У обоих были семьи. Я до сих пор дважды в год пишу их вдовам. Шефферовскому парнишке было тогда всего три...
— Но ведь и мы тоже виноваты. — Хеллер понизил голос. — Я не должен был поддаваться вам и допускать его к этому спуску.
— Он был в отличной форме...
— Нет, он переутомился. Нравится вам Тэйлор или нет, но он один из лучших глубоководных пилотов. Иначе флот взял бы кого-нибудь своего. Если бы ему дали восстановиться после первых двух спусков, то, может быть, он поднимался бы помедленнее...
— Вы непоследовательны, доктор. — Шея Даниельсона стала багроветь.
— Ну, ну... Фрэнк, кэп, что сделано, то сделано. — Деннис встал между обоими. — Успокойся, Фрэнк. Поедем со мной, перекусим на скорую руку, пока не начало поливать. Капитан, я вернусь в шестнадцать тридцать.
Оба направились в город. Даниельсон, не проронив ни слова, остался стоять на палубе. Первые капли дождя застучали по стальному корпусу «Наутилуса».
СЕВЕРНЫЙ БЕРЕГ
Тридцатифутовые валы накатывали в бухту Оаху, принося с собой большие куски китовой ворвани и мелкие обломки, которые усеивали берег. Более двухсот туристов, казалось, спятили. Они весь день толпились, наблюдая, как местные серферы борются с самыми опасными на земле волнами. Те, кого сбивало здесь с ног, неизбежно врезались в острые коралловые рифы.
Восемнадцатилетний Зак Ричарде с двенадцати лет гарцевал по волнам у северного берега Оаху, а его младший брат Джим только недавно начал тренироваться на мамонтоподобных валах, которые приходили каждую зиму от Сибири и Аляски. Сейчас, с приближением вечера, волны достигали двадцати футов и даже более. Окровавленные куски китовой туши были даже хуже чем помеха... весь день то и дело появлялись акульи плавники. Но у серферов были и свои зрители, в большинстве девушки, что само по себе для Зака и Джима стоило риска.
Джим еще натягивал свой мокрый комбинезон, когда его приятели, Скотт и Райан уже оседлали волны. Оглянувшись на Мэри Мак-Квайр, он помахал ей, а когда брюнеточка ответила ему, то почти вприпрыжку побежал к прибою, чтобы присоединиться к остальным.
Двадцатидвухлетний Майкл Барнс, весь разукрашенный татуировкой, вскочил на двадцатифутовик. Заметив нового серфера, он пошел вдоль волны на перехват. В последний момент Джим взглянул вверх и увидел доску Барнса, направленную прямо на его голову! Он соскочил со своей доски и закрылся обеими руками, прижав подбородок. Набежавшая волна ударила его в живот, потащила и выкинула на тридцать футов на берег. Выплевывая соленую воду, Джим поднялся и увидел, как Барнс, оглянувшись на него, со смехом катит по отходящей волне.
— Ты просто дырка от задницы, Барнс! — завопил Джим, но серфер был уже далеко и ничего не слышал. Джим схватил свою доску и подгреб к брату, который ждал его за линией волнореза.
— В порядке, Джимми?
— А что надо этому парню?
— Барнс родился дыркой от задницы, таким же и околеет, — сказал Скотт.
— Надеюсь, что скоро.
— Лучше не связывайся с ним, — предупредил Скотт. — Он не стоит этого.
— Ладно, Джим, — сказал Зак, — пошли покатаемся еще. Помни, никаких колебаний. Пригни голову и
