Окно выходит в белые деревья...

дыша леденящею
                                  смертной прохладой,
глядел, наслаждаясь,
                                        с улыбкой змеиной
на замкнутый круг
                                   этой мести взаимной.
Но стану твердить, —
                                     и не будет иного! —
что ты невиновна,
                                  ни в чем не виновна.
Но стану кричать я повсюду,
                                                  повсюду,
что ты неподсудна,
                                  ни в чем не подсудна.
Тебя я крестом
                           осеню в твои беды
и лягу мостом
                           через все твои бездны.

1966

«А снег повалится, повалится…»

К. Шульженко

А снег повалится, повалится,
и я прочту в его канве,
что моя молодость повадится
опять заглядывать ко мне.

И поведет куда-то за руку,
на чьи-то тени и шаги,
и вовлечет в старинный заговор
огней, деревьев и пурги.

И мне покажется, покажется
по Сретенкам и Моховым,
что молод не был я пока еще,
а только буду молодым.

И ночь завертится, завертится
и, как в воронку, втянет в грех,
и моя молодость завесится
со мною снегом ото всех.

Но, сразу ставшая накрашенной
при беспристрастном свете дня,
цыганкой, мною наигравшейся,
оставит молодость меня.

Начну я жизнь переиначивать,
свою наивность застыжу
и сам себя, как пса бродячего,
на цепь угрюмо посажу.

Но снег повалится, повалится,
закружит все веретеном,
и моя молодость появится
опять цыганкой под окном.

А снег повалится, повалится,
и цепи я перегрызу, и жизнь,
как снежный ком, покатится
к сапожкам чьим-то там, внизу.

1966

ПИСЬМО В ПАРИЖ

Когда мы в Россию вернемся?

Г. Адамович

Нас не спасает крест одиночеств.
Дух несвободы непобедим.
Георгий Викторович Адамович,
а вы свободны, когда один?

Мы, двое русских, о чем попало
болтали с вами в кафе «Куполь».