— Конечно, папа. — Кивком головы Ольга указала на чемоданы. — Вон сколько багажа…
В автобус набилось много пассажиров, и поэтому до самого села — два километра — пришлось ехать молча. На конечной остановке простились.
— Стас, я к тебе завтра забегу…
— Мы вместе забежим, Станислав! — сказала Шурочка.
— Буду ждать.
— И мы вас ждем в гости, — сказал Геннадий Егорович.
— Обязательно приходите, — поддержала Ольга отца.
Вера и Надя весело щебетали:
— Что ли мы будем жить в другом доме?
— Разве дядя Стасик не с нами будет жить?
— Нет-нет, — рассмеялась Шурочка. — У дяди Станислава свой дом есть!
За это время Марина Фабрициева не произнесла почти ни одного слова, если не считать приветствий, которыми она обменялась с гостями.
Теперь, когда они втроем направились в деревню, Марина Семеновна сказала:
— Замечательные у Вениамина девочки.
— Да, — кивнул Станислав. — Оторви головы. Носились по всему вагону, как черти, пассажиры их закармливали всякими вкусными вещами…
— И жена у Вениамина хорошая, видно…
— Да.
Юрий Вахтомин вслушивался в голос брата, и что-то не нравилось ему в этом голосе. Что? Или, может, все дело было не в голосе, а в том, что Юрий ожидал увидеть более веселого и разговорчивого Станислава?
Пока же он видел только, что Станислав не до конца преодолел свое смущение, что он почему-то скован. Или это от усталости?
— Долго вы ехали? — спросил младший брат.
— Трое суток.
— Долго.
— С пересадками…
— Летели бы самолетом.
— Шурочка воспротивилась. Ей хотелось поездом…
Скован Станислав был и тогда, когда знакомился с Леной, и когда поднял на руки и поцеловал маленького Петю.
Ужинали в саду, где кусты смородины были усыпаны ягодами.
— Уж не ты ли садоводством занялся?
— Я. С легкой руки Павла Павловича.
— Моего дедушки, — пояснила Лена.
Марина Семеновна то и дело вставала из-за стола, чтобы отнести одно и принести другое. Лена помогала ей. Наконец, на столе остались лишь самовар да чайные чашки. Теперь уже и Марина приняла участие в общем разговоре.
— И надолго ли вы в отпуск, Станислав?
— Не надо мне «выкать», Марина Семеновна! Мы с вами столько лет знакомы…
— Да-да, — поддержал Юрий старшего брата. — Вы нам как родная.
У Марины Фабрициевой заблестели глаза. Она вскочила с места:
— Я же варенье забыла!
— Не надо, — в один голос сказали братья, но женщина быстро скрылась в доме.
— Она молодец, — сказал Юрий.
— Мы пропали бы без нее, — сказала Лена.
— Я рад, что она с вами, — сказал Станислав.
Юрий Вахтомин не мог отделаться от ощущения, что Станислав действительно стал другим человеком. Дело не в том, что он изменился внешне; дело в том, что старший брат вел себя несколько иначе, чем Юрий ожидал от него. Можно было сделать предположение, что Станислав недоволен чем-то, но ведь Станислав приехал не в гости. Он у себя дома.
Марина Семеновна принесла варенье. Сказала:
— Я так рада, что вы все в сборе! Жаль только, что ты без жены, Стасенька.
Юрий Вахтомин поспешил возразить:
— Это не большая беда.
— Конечно, конечно, я ничего не говорю, — смутилась женщина.
— Главное, что Станислав сам приехал, — сказала Лена.
Когда поздно вечером братья остались одни, Юрий сказал:
— Я тебя не узнаю, Стас.
— Что так?
— Ты какой-то… скучный, что ли… Как будто чем-то недовольный… Или скован…
— Да нет, все в порядке.
— Не все…
— Это от встречи с родным домом. Дым отечества и все такое. Много разных воспоминаний…
— Хорошо, если только поэтому.
— Поэтому, поэтому… Тебе не понять, ведь ты из дома не уезжал.
— Еще как уезжал! Я очень часто бываю в командировках.
— Командировка — ерунда…
— Очень часто, говорю же! Иногда по полмесяца. И дольше.
— Брось, Юра. Это все не то. Попробуй уехать хотя бы лет на пять, а потом вернись. Вот тогда поймешь меня.
— А ты, наоборот, не уезжай отсюда больше. И все будет хорошо.
— И жить с вами?
— С кем же еще?
Станислав коротко и безрадостно хохотнул:
— Исключено, Юра!
— Я бы на твоем месте именно так и поступил. Дом большой. Люди вон по нескольку семей живут в квартире, а мы — как боги.
— Вот и хорошо…
— Хорошо, да не очень.
— Что так?
— Сказать?
— Скажи.
— Мне становится немного не по себе, когда я думаю, что ты до сих пор мотаешься по общежитиям.
— Ничего страшного.
— Сколько тебе лет?
Станислав поморщился, пятерней провел по своему лицу, помассировал щеки. Вздохнул:
— Разве в этом дело?
— В этом — главное.
— Даже старики живут в общежитии, если хочешь знать. Что поделать, если так складывается жизнь.
— Может, ты напрасно разошелся со своей женой?
— Значит, здесь ты устроил себе кабинет, — сказал Станислав, не отвечая на вопрос. — Неплохо…. — Он достал с полки книгу. — О, «Все о футболе»! Кстати, ты не стал марафонцем или футболистом?
— Ты тоже им не стал.
— Я не так хорошо бегал, как ты.
