сказал:
— А какого лешего ты вообще оказался возле магазина? Я тебе что сказал делать? Стоять и ждать! Нашел себе такси! Короче, оформляйте обоюдную вину, в следующий раз будет умнее.
От меня потребовалась только подпись.
Злобный Толик минут пятнадцать поливал меня отборным матом, рассказывая всем по телефону, как в него въехала «эта коза» (какие, однако, у парня познания в зоологии!), и я угробила три часа своего свободного времени.
А так, в принципе, все обошлось.
Да, забыла сказать, шеф уехал сразу после приезда ГАИ, так и не заметив, что у машины, которая врезалась в его «БМВ», был водитель.
Петрова с удовольствием перечитала текст.
К такой Марине она уже не испытывала жгучей зависти, теперь было совершенно непонятно, чем дело кончится. Будет у нее роман с шефом Толяна? И будет ли он удачным? Смущало то, что Марина получилась уж больно боевая. Героине любовного романа это как-то не к лицу. Но, как оказалось, писать про такую Марину намного интереснее. Она за словом в карман не лезет и пошутить может. Вон как Толяна этого отбрила!
— Ну почему я так не могу? — спросила Ирина Николаевна у экрана ноутбука.
Экран мигнул и перешел в спящий режим. Это напомнило Ирине Николаевне о режиме дня. Она разобрала постель и залезла под одеяло. И только когда выключила свет, увидела, что компьютер оставила включенным.
Сначала дернулась его погасить, а потом решила оставить. Пусть будет. Как будто окошко в жизнь, которая кипит по ту сторону монитора.
Следующее утро выдалось, мягко говоря, хмурым. То, что она полночи просидела у компьютера, отнюдь не означало, что не нужно идти на работу. Когда Петрова выскочила из подъезда, она уже понимала, что опаздывает. Пусть минут на пятнадцать, но это все равно ужасно, такого она себе никогда не позволяла. Как будто она одна из тех девчонок, которые шныряют по офису в мини-юбках и полдня просиживают в курилке!
— Эй! Девушка! Куда вы так спешите? Хотите, я вас подвезу? Да не убегайте вы.
— Нет, нет, спасибо. Я на метро… — сказала Ирина и оглянулась.
И чуть не померла со стыда. Обращались вовсе не к ней!
А та, к которой обращались, и не подумала отказаться! Наоборот, радостно щебетала и усаживалась в машину. Пусть это был не шестисотый «мерс», пусть даже не «БМВ», все равно удар был силен. Что такое было в этой девушке, чего нет у нее? Брюки, куртка — в это время года в городе все одеты одинаково.
Ирина дотащилась до метро и всю дорогу думала, думала, думала. Представляла себе, что сейчас происходит в той машине. Вот девушка снимает капюшон, и по плечам рассыпаются шикарные волосы. А мужчина делает вид, что ничего не замечает, и ведет машину. Вот водитель перехватывает руль, и на руке у него поблескивают дорогущие часы. Как они выглядят, Петрова представляла слабо, что-то такое… шикарное… У девушки звонит телефон, она берет трубку, ей звонит восторженный заказчик и заказывает что-то еще, он готов заплатить бешеные деньги, только бы эту работу сделала именно она. У мужчины тоже звонит телефон — он берет трубку, и из разговора понятно, что он опаздывает на деловую встречу, но говорит, что «у него есть одно очень срочное дело» и он будет чуть позже, «начинайте без меня». И вот он довозит девушку до работы, паркует машину. А потом нежно так проводит рукой по ее волосам и говорит: «Мы еще обязательно увидимся, я найду тебя…»
Дойдя до этого места, Ирина Николаевна озверела. Если бы она взялась анализировать свои чувства, то поняла бы, что безумно, мучительно ревнует. К тому, что не она сейчас в той машине и не ее волосы гладит тот неизвестный ей мужчина с дорогими часами на руке.
На работу Петрова опоздала. Снимая куртку, она мельком глянула на себя в зеркало и ужаснулась. Отражение и так ее редко баловало, но сегодня просто превзошло себя. Практически бессонная ночь плюс отвратительное настроение — не лучший коктейль красоты.
— Вот черт. Сейчас начнут с вопросами приставать, узнавать, что случилось, — пробурчала Ирина своему отражению и пошла к себе в бухгалтерию.
Вошла в кабинет, поздоровалась, пошла к своему столу, села, включила компьютер.
И тут ей захотелось плакать в голос. Никто не поднял головы, никто даже не взглянул в ее сторону, хотя она и услышала традиционное «доброе утро».
Всем на нее наплевать, никто даже и не подумал поинтересоваться, почему она так плохо выглядит. А может, просто не заметили разницы?
Петрова шмыгнула носом и погрузилась в работу.
Оторваться от расчетов удалось только часа в четыре дня, к этому моменту все уже сходили пообедать, несколько раз перекурить и прогуляться. Коллеги были бодры в предвкушении окончания трудового дня, а Петрова — голодна, зла и несчастна.
— Ира, пойдем кофе последний раз попьем, — позвала ее Таня.
Коллеги уже два года сидели за соседними компьютерами, близкими подругами не стали, но были добрыми приятельницами. Они не скатывались на обсуждение личной жизни, зато вовсю ругали дурака- шефа и маленькую зарплату.
— Почему последний? У нас что, кофе кончился?
— Ну ты даешь! Я сегодня целый день об этом рассказываю. Уже всем уши прожужжала. Увольняюсь я.
— Как?
— Да, собственно, уже уволилась. Месяц отработаю — и вперед. Представляешь, у меня есть подруга, а у нее муж. А у мужа фирмочка небольшая, они там торгуют чем-то. Я пока не вникала. Короче, ищут бухгалтера, начальная зарплата даже больше, чем здесь, а главное, офис на соседней улице от моего дома. Ты представляешь?! Через дорогу перешла — и уже на работе. Я, конечно, сразу согласилась. У нас здесь ловить нечего, а там перспективы, у них фирма растет, штат молодой.
Таня была чудо как хороша. Глаза горели, она активно махала руками и все время вскакивала со стула — то чашку взять, то кофе принести — как будто уже прямо сейчас собиралась бежать навстречу новым перспективам.
А на Ирину навалилась тоска. В ушах прочно застряло «у нас здесь ловить нечего». Сразу представилось, что она сидит на берегу заболоченного озера и держит в руках пустой сачок.
Вечером Петрова была совсем разбита. Болели руки, ноги и голова. Это состояние замечательно описал пес Шарик в книжке про Простоквашино: «Лапы ломит и хвост отваливается».
От навалившейся депрессухи мог бы спасти какой-нибудь покетбук с романчиком, но, как назло, ничего интересного дома не завалялось. Шоколад Ирина Николаевна весь съела еще неделю назад, а новый не покупала, чтобы не искушать себя лишними калориями.
Она обшарила на кухне все шкафчики — ничего вкусненького обнаружено не было. Пришлось отрезать кусок черного хлеба, намазать маслом и густо посыпать сахаром.
С этим бутербродом Петрова уселась за компьютер. Собственно, она и не собиралась ничего писать, а вовсе наоборот, собиралась скачать себе что-нибудь из интернета, но на рабочем столе так призывно торчали «Сладкие грезы», что рука с мышкой дрогнула.
— Отвратительное название, — сказала Ирина и начала стучать по клавиатуре.
Когда я работаю, то мобильник, как правило, отключаю. Неадекватна я в процессе творчества, особенно если заказ срочный. Своих не узнаю. А тут вот почему-то не выключила. Да еще и ответила, хотя номер был незнакомый. Я ж говорю: в таком состоянии не только своих не узнаю, но и чужих не отслеживаю.
— Алле, — сказала трубка, — это Анатолий. Нужно подъехать.
— Куда подъехать? Какой Анатолий? Извините, я очень занята.
— Такой Анатолий, который Толян. С «бэхи», какую ты вчера бабахнула.
Абонент хохотнул. Я смотрела на экран и мучительно соображала: 1) что у меня с композицией; 2) не
