– Там, у меня в квартире, на двери …
Туманов припомнил слово в слово. Что бы это значило? И что такого могло быть у него на двери, что, даже умирая, он считал это не второстепенным, а очень важным и хотел сообщить Федору. Но ко всему прочему, он скончался, а Федор даже не узнал его адреса. Теперь это обстоятельство озадачило Туманова. Оно произошло месяц с лишним назад, и запросто может получиться так, что на жилплощади инвалида проживает кто-то другой. Совершенно посторонний.
Едва стало рассветать, Федор разбудил Дмитрича, сказав, что ему срочно надо уйти. Хотя старик настоятельно советовал остаться еще на пару дней. Рана затягивалась хорошо, но повязку надо менять. Но для Федора это не представлялось проблемой. В конце концов, можно зайти в любой подъезд и там укрыться от посторонних глаз.
Хуже обстояло дело с одеждой. Пиджак, перепачканный кровью, оказался не пригодным для носки. Вместо него Федор натянул на себя кожаную куртку, которая была ему явно не по размеру. Но ничего другого подходящего не нашлось. А вообще, насчет одежды стоит позаботиться.
И Федор решил съездить во Владимир к родителям. У них был запасной ключ от квартиры, доставшейся ему об бабки, бывшей известной оперной певицы.
Так получилось, что в свою молодость, мать, художник реставратор, уехала на родину к отцу. Его после окончания пединститута послали во Владимир. Там и ей нашлась работа. А вот маленького Федора, бабка не захотела отпускать из Москвы, посчитав, что в провинции ребенку будет плохо. Так и остался он с ней в столице. Тут окончил школу, а потом юрфак. И когда бабка умерла, остался один в четырех комнатной квартире на Тверской. А родители изредка навещали сына, снабжая его знаменитым владимирским медком. И когда его не было дома, пользовались запасным ключом.
Теперь этот ключ понадобился Федору. Хватит ему скитаться. Нужно попасть домой и переодеться в приличную одежду, а то в этой «косухе» он похож на нечто среднее между рокером переростком и бритоголового скинхеда. Что касаемо сбритых волос, надо было благодарить Дмитрича. Его была идея. Проявил старик заботу, чтобы Федор валяясь на диване и топчанах не нахватался вшей.
На поездку к родителям он отводил день. Неудобно было появляться перед ними в таком виде, поэтому пришлось соврать, что он выполняет оперативное задание. Хотя мать с отцом особенно и не приставали с расспросами. Давно привыкли к причудам сына. И не такое видали.
Вечером этого же дня Федор вернулся обратно в Москву.
Он отпер ключом дверь и первое, что сделал, войдя в квартиру, это полил бабушкин фикус, росший в небольшой кадке. Потом пошел в ванну и хорошенько вымылся.
Всю грязную одежду тщательно завернул в бумагу и положил в пакет. Завтра это все полетит в мусорный контейнер. Только не здесь, а где-нибудь за два квартала отсюда. Осторожность не помешает.
После ужина, он лежал на диване с сигаретой и пока не заснул, думал о том, каким образом братки могли узнать, что он, капитан Туманов разговаривал с инвалидом. Странная какая-то история. И непонятная. Инвалид. Дискета. Но инвалид умер. Приехавший врач констатировал смерть. А кроме них двоих был еще …
Докурив одну сигарету, Федор взялся за другую. Душа была не на месте. Неужели оперативный водитель Юранов работает на бандитов? Федор перебрал в голове много вариантов и сошелся на мысли, что дело обстоит именно так. Другого ничего на ум не приходило.
Очень удобно. Юранов сам оперативные дела не ведет, но разъезжая с оперативниками и прислушиваясь к их разговорам, он постоянно в курсе всего происходящего. Ценный для бандюков человек. И вот так сразу не подумаешь на него. Сидит, крутит «баранку» и в то же время нос по ветру держит, за всем следит, все слушает и многое замечает.
И тогда он видел, как инвалид что-то сказал Федору. Короткая фраза, состоящая всего лишь из нескольких слов, но она заключала в себе то, отчего у Туманова начались сплошные неприятности. Ведь тогда Юранов даже поинтересовался, что сказал Федору инвалид. Он хотел знать про дискету. Именно она нужна бандитам, и если они его еще преследуют, значит, дискеты у них нет. И они уверены, что она у капитана Туманова. Самое разумное, теперь постараться, как можно скорей отыскать ее. Вперед их.
Завтра Федор пойдет и позвонит подполковнику Сереброву, своему приятелю. Мог бы позвонить и сейчас, но что, если его домашний аппарат поставлен на прослушку. Тогда не успеешь договорить, как в дверях появится группа захвата в бронежилетах. Для таких бойцов его «ПМ» как хлопушка. Шума много, а толку никакого. Жаль, что его сотовый изъяли при задержании. Сейчас пригодился бы.
Утром в половине десятого он вышел на улицу и направился к кабинам телефона автомата возле входа в метро. Покопавшись в своей памяти, он вспомнил номер сотового подполковника Сереброва.
Карточку для таксофона купил на три минуты, хотя и предполагал, что весь разговор должен занять не больше полторы минуты. Иначе, это уже перебор.
Выбрав, когда соседняя кабина оказалась пустой, Федор быстро набрал нужный номер, прислушиваясь к заунывным гудкам.
Один. Второй. Третий. Как они досаждают, особенно, когда нервы на взводе от ожидания. Наконец, он услышал знакомый голос Сереброва:
– Я слушаю?..
– Это я, – негромко сказал Федор. Раздражало, что возле перехода толпились люди. Федору они казались подозрительными. Немного странновато вели себя. Возможно и торговцы наркотой. Но не исключено, что среди толпы ошивается кто-то и от конторы. На всякий случай, Федор не стал называть Сереброва по имени.
Подполковник узнал его. Не задавая излишнего вопроса по поводу его места нахождения, все же спросил:
– Ты как?
– Да я в порядке.
– Ну и молодец, – похвалил Серебров и добавил: – Так и держи.
Федор пообещал:
– Буду стараться, – и тут же попросил: – У меня к тебе маленькая просьба …
– Все, что хочешь, – с готовностью пообещал подполковник.
– Адресок мне нужен. Юранова? Нашего водителя?
В трубке послышалось короткое молчание. Наверное, Серебров соображал, для чего Федору понадобился водитель. Но отказать приятелю не мог и тут же проговорил:
– Сейчас ты его узнаешь.
Федор услышал шелест страниц и задумчивое хмыканье Сереброва, скорее всего по поводу вдруг возникшего интереса Туманова к водителю. Потом Серебров заговорил:
– Алло. Слушаешь? Запоминай адресок. Никольский переулок. Дом – шесть. Квартира – Четырнадцать.
– Я тебе благодарен, – как можно сдержанней, без лишнего пафоса проговорил Федор. Есть у него еще настоящие друзья.
– Да, ладно тебе, – услышал Федор из трубки чуть басовитый голос. – Только торопись. Он вчера оформил отпуск. Собирается ехать к матери в Рязань. Если еще будет что-то нужно, звони. – Сказал Серебров и отключил связь. Федор услышал, что в кабинет к подполковнику кто-то зашел, потому он и прервал разговор. Толковый мужик Серебров.
Как Федор рассчитывал, так и получилось. Весь разговор с Серебровым занял ровно полторы минуты. И это не было совпадением. Скорее, установкой, которой Туманов придерживался. Быть лаконичным. А сейчас надо было торопиться как никогда. Сразу догадался, Юранов проявил осторожность. Поддерживая связь с бандитами, он узнал, что до сих пор они не отыскали Туманова. А для него лучше, если на какое-то время он исчезнет из Москвы. И предлог хороший есть для этого. Год не видел мать. Никто и не заподозрит старшего сержанта ни в чем крамольном. Уехал отдохнуть он.
