Лариса начала вызванивать, набирая один номер за другим, но, как видно, безрезультатно. Она собиралась сказать об этом Шатуну, но в этот момент он тронул за плечо водителя.
— Приехали, Оляба. Здесь ждать их и будем. Пусть колокола начинают…
Защитники вышли из машины и, повинуясь безмолвным командам старика, двинулись прочь от дороги, на ходу расчехляя оружие. Выйдя на небольшую полянку, Федор Аристархович поднял руку.
— Вот туточки стоять и будем. Помолимся пока…
Уже были прочитаны «Символ Веры» и «На изгнание бесов», «Отче наш» и «Богородица», но когда зазвучало грозное «Да воскреснет Бог!», из лесу вдруг раздалось насмешливое хихиканье. Удивительно похожее на лисье тявканье…
На поляну вылетел настоящий смерч. По крайней мере, так казалось, ибо высокий хмурый парень двигался с такой скоростью, что глаз обычного человека просто не успевал его разглядеть. Правда, защитники не были обычными людьми…
Оба мужчины попытались отскочить в стороны, но парень изогнулся под немыслимым углом и достал одного защитника длинным клинком, одновременно умудрившись метнуть во второго кинжал. Оляба безмолвно рухнул, обливаясь кровью из разорванного клинком горла, второй защитник, зашипев от боли, попытался вытянуть из плеча глубоко засевший кинжал. Но парень решил, как видно, закончить свое дело и, резко развернувшись, в прыжке достал раненого мечом. Почти…
Вешка молнией метнулась ему наперерез, не переставая выкрикивать слова молитвы. Она взмахнула руками, и парня отнесло назад ударом тяжелого стального обруча-чакры с остро отточенным краем. Вот только брони нападавшего он не пробил…
Парень легко вскочил и мгновенно оказался перед Вешкой. Словно играючи, выбил из ее рук пистолет, замахнулся для удара…
Ему в лицо метнулся кот, оскалив пасть и выпуская когти. Волк Федора Аристарховича с разлету прыгнул ему в ноги, а сам Шатун, словно по волшебству, возник между девушкой и часья и отшвырнул его назад своей суковатой палкой.
— Ну-ка, ворожина, ступай себе! В этом граде тебе делать нечего! — старик размашисто перекрестил упавшего парня. — Ступай, говорят тебе, идолище! — и метнулся вперед.
На мгновение показалось, что парню сейчас придет конец. Суковатая палка, озарившаяся белым огнем, легко отбросила в сторону тяжелый меч часья, волк атаковал его левую руку, кот шипел и прыгал, норовя вцепиться в горло, Вешка подобрала пистолет и теперь ждала только удобного момента, а второй защитник уже встал и поднял короткую совну, готовясь прикончить черного охотника…
— Гри, почему эти люди желают тебе зла? Что ты им сделал, любимый? — Ласковый, словно обволакивающий голос зазвенел над поляной.
Впечатление было такое, словно парень взорвался, разлетевшись на множество частей, каждая из которых несла окружающим смерть. Вешка отлетела в сторону, с удивлением рассматривая длинную острую шпильку, вонзившуюся ей в левую грудь, раненый защитник осел наземь с расколотым черепом, дикий кот- хаус упал с перебитым хребтом, а волк валялся на боку, хрипел, булькая кровью, текущей из пасти, и только ненавидяще смотрел своими льдисто-голубыми глазами на противника, уже не в силах подняться…
На ногах остался один Шатун. Он отчаянно отбивался от парня своей горящей ярким белым светом палкой, но силы были неравны…
— Ах ты, змееныш… Попался бы ты мне лет на двести раньше… Хоть на сто…
— Верю, старик, тогда бы ты меня сделал, — произнес парень ровным, лишенным интонаций голосом. — Но твое время ушло. Мое пришло…
— Гри, милый, неужели ты не оставишь мне его? Хоть чуть-чуть? — Изумительно красивая девушка- азиатка, выскользнувшая из подлеска, встала с парнем рядом. — Неужели ты не подаришь мне его?
Гри ловким движением выбил палку из рук старика и повернулся к кицуне.
— На, забирай.
Но в этот момент Федор Аристархович резко отпрыгнул назад и вцепился зубами в воротник своей старенькой рубашки. Его глаза тут же закатились, руки обвисли, и он медленно осел на покрытую мхом землю.
Злобный вопль лисы-оборотня прокатился по лесу. Добыча ушла. Впрочем, страдала она не долго.
Кицуне оглядела Ларису, лежавшую неподалеку, легко выдернула метательный шип, а затем напряглась, выбирая точку, и наконец быстро ткнула туда пальцем. Вешка застонала и открыла глаза.
— Мой Гри, мой герой… — Линь Джуй Де потерлась о его щеку, словно кошка. — Доставь мне удовольствие, мой повелитель. И себе тоже. Насладись этой глупышкой, а потом, когда она впитает в себя твои соки, — о как вкусна она будет потом!
Гри равнодушно подошел к лежащей девушке, спокойно разорвал на ней одежду, невзирая на сопротивление, скрутил руки. Кицуне подошла поближе, наклонилась и ощупала грудь и бедра пленницы. Та забилась, попыталась отползти, но часья, все так же равнодушно, навалился на нее…
— Нет!.. Господи!.. Нет!.. А-а-а!..
— Сильнее, мой Гри, пусть она почувствует все. Сильнее, о мой повелитель! Как я вознагражу тебя за это, мой любимый!
Лицо Гри просветлело. Не обращая внимания на бьющуюся под ним, рыдающую Ларису, он повернулся и посмотрел на Линь Джуй Де.
— Я так люблю тебя, жизнь моя, что готов выполнять любые твои капризы. Даже такие…
Когда с защитницей было покончено, часья засобирались в обратный путь. Гри аккуратно упаковал палку Федора Аристарховича в длинный, матово поблескивающий черный мешок и повернулся к кицуне. Та, в образе лисицы, все еще искала какие-то особо вкусные кусочки, копалась во внутренностях защитников.
— Любимая, нам пора… Повелитель ждет…
— Ах, ну почему жизнь так несправедлива? — Оборотень принял облик девушки. — Ты уже взял ваджру?[61] Хорошо ее упаковал? А то мне будет больно…
— Как велел господин. — Часья поднял и показал мешок. — Пойдем, любовь моя…
— Пойдем. — Линь Джуй Де подошла к нему, бормоча про себя. — Господин, господин… Может быть, очень скоро и не будет никакого господина… По крайней мере — у нас…
Люди, собравшиеся в просторном зале старинного замка на востоке Франции, не были ни олигархами, ни знаменитыми политиками. Они и людьми-то не были. По крайней мере — не все. И им вообще претила всяческая публичность, так как они были в буквальном смысле слова детьми ночи.
В этот раз первое слово предоставили главе Североамериканского анклава, старейшему представителю рода вампиров, уважаемому Таханеронгу Саа. В основном потому, что его успехи были более очевидны, чем у других анклавов.
Коротко доложившись о достигнутых результатах, высокий, сухощавый, словно палка, мужчина едва заметно поклонился и сел.
— А почему уважаемый Таханеронг Саа не рассказал о гибели Зандора? — Высокий могучий африканец в традиционном цветастом наряде в упор посмотрел на вампира.
— Это целиком и полностью наша юрисдикция, — сухо ответил высший, неприязненно посмотрев на главу Африканского анклава, Великого бокора Тро Me Куа. — Виновные в происшедшем уже понесли наказание.
— Но охотники смогли уйти… — мягко возразил Лa Фей — глава Восточноазиатского анклава.
— Кстати, эти же охотники уже причинили и вам немалые проблемы? — сухо поинтересовался Саа. — И вам также не удалось их уничтожить.
Ла Фей коротко поклонился, признавая правоту своего североамериканского соратника.
— Просто, как мне думается, пришло время согласованных мер. — Азиат скупо улыбнулся. — У нас достаточно ресурсов, чтобы начать полноценную игру на Ничейной Земле.
— Ну да. Вы же ее уже поделили, не так ли? — Тро Me Куа негромко рассмеялся. — Только не
