– Спасибо, что полетел со мной, – сказал однажды Стив. – Возможно, без тебя я бы свихнулся, и тогда сочиненная Генлаором легенда о сумасшедшем Гонщике обрела бы вторую жизнь.
– Не за что, – не глядя на него, буркнул Поль. – Я ведь не говорил тебе… Я полетел не только потому, что хочу выручить Тину. Вернее, и поэтому тоже, но у меня была еще одна причина – шкурная и пакостная. На меня что-то надвигалось – знаешь, как в страшном сне? Если бы оно успело меня накрыть, началась бы какая-то жуть. Почему-то я знал, что не умру, и еще знал, что это будет хуже, чем если бы я умер. И тогда я напросился с тобой, я просто сбежал! Понятия не имею, что собиралось со мной случиться, но мне нельзя было оставаться на Незе.
– Это я сразу понял, – спокойно отозвался Стив. – Поль, по-твоему, если человек стоит под карнизом, с которого того и гляди свалится кирпич, замечает опасность и отходит в сторону – это шкурно и пакостно? Правильней будет остаться на месте и дождаться своего кирпича?
– Ну… В моем случае это определенно был не кирпич.
– А разница есть?
Подумав, Поль пожал плечами, потом поинтересовался:
– Как ты понял?
– У тебя это было на лбу написано. – Стив усмехнулся, что с ним в последнее время случалось нечасто. – Дюймовыми буквами.
– А-а… Понятно. Меня даже начальство все время пилит за то, что рожа слишком откровенная и выразительная. Мол, полицейскому такая рожа не к лицу. Я подумал, может, ты тоже иногда что-то чувствуешь…
– Иногда бывает, – согласился Стив. – Я чувствовал, что Тине угрожает опасность. Нельзя было пускать ее на этот Форум, но разве Тину можно куда-то не пустить? – Он сделал паузу, как будто сглотнул застрявший в горле комок. – А насчет тебя – я просто видел, что ты засек присутствие кирпича над головой, и вполне одобрял твое решение. Главное, что ты хороший напарник, вдвоем мы распутаем это дело быстрее.
Было бы что распутывать. Манокар мог сколько угодно гордиться своим пристрастием к дисциплине и порядку, но Поль видел перед собой сплошной свалявшийся ком хаотично переплетенных нитей – и хоть бы один кончик торчал наружу!
Глава 9
Три-четыре дня. Или неделя. Или чуть меньше двух суток. У Тины не было возможности следить за временем, она плавала в водах полусна, почти не осознавая себя. Наверное, то же самое испытывают простейшие организмы, обитающие в прогретых солнцем верхних слоях первобытного океана.
Потом появился Лиргисо, что-то переключил на пульте, и ее сознание перешло из пассивного режима в активный.
– У тебя все зажило, – сообщил Лиргисо, привычно облокотившись о крышку «кокона». – И рука, и селезенка. А я замял историю с убийством в Эфезаме, за что можешь сказать мне спасибо, и забрал из ремонта «Церберов».
Он выглядел собранным и напряженно-веселым. Губы и веки синие с металлическим отливом, черная с синими блестками рубашка, на пальцах перстни с сапфирами и черными алмазами.
– Говоришь, забрал из ремонта? – не удержалась от усмешки Тина. – Это хорошо…
– Грустно, когда тебя постоянно недооценивают, – вздохнул Лиргисо с наигранной обидой. – Неужели я похож на дурака? Я же не сказал, что позволю тебе опять пережечь их.
– А куда ты денешься?
– Варианты есть, хотя ты вряд ли будешь в восторге. – Он загадочно подмигнул и уселся в кресло, придвинутое к прозрачной стенке «кокона». – Отложим это на потом, великолепная Тина, сейчас есть более насущное дело. Несколько минут назад я ввел тебе микроскопическую дозу мезгена и с нетерпением ожидаю результатов теста.
Мезген – препарат из числа так называемых «сывороток правды». Считается самым эффективным и самым разрушительным, Тина о нем слышала. Она попыталась сесть, но фиксаторы «кокона» ее удержали.
– Что ты собрался выяснять у меня под мезгеном? Что я написала в том письме? Это я тебе и так перескажу, слово в слово.
Главное – не показывать тревогу. Да что там тревогу – страх, темный и муторный, захлестнувший ее с головой.
«Не показывать» не получилось, однако злорадствовать Лиргисо не стал. Видимо, понял, что испугалась она не его, а перспективы загнуться с мезгеном в крови.
– Не бойся. Я же сказал, что провожу тест. Около сорока процентов людей переносят мезген без осложнений, у остальных шестидесяти процентов возникают тяжелые аллергические реакции. Если окажется, что ты принадлежишь к этим шестидесяти процентам, я введу тебе другой препарат. Мне нужна информация, но не ценой твоей жизни. – Он усмехнулся и добавил: – Я всегда считал, что глупо настолько ценить чью-то чужую жизнь, но ничего не могу с собой поделать… Это как тогда на Лярне, когда я не смог в тебя выстрелить.
– Какая информация тебе нужна? Что я делала в Эфезаме?
– Ерунда какая… В Эфезаме ты заколола уличную воровку по кличке Сладкая Си и проломила голову ее напарнице, Чумной Вильде. Грамотно совершать преступления ты не умеешь, великолепная Тина, поэтому уже через час полиция располагала твоим фотороботом. Скажи спасибо, что я нашел тебя раньше! Я задействовал свои связи, чтобы дело закрыли. Следствие решило, что с твоей стороны это была вынужденная самооборона, так что никто не упирался. Не хочешь поблагодарить? – Не дождавшись ответа, он состроил понимающе-разочарованную гримасу, потом продолжил: – Меня интересует другая информация, куда более важная и ценная. Я готов заранее перед тобой извиниться, но я выжму из тебя все, до последней капли. Тина, речь идет об осуществлении моей самой сокровенной мечты, я не могу этим пренебречь!
– Твоя сокровенная мечта – накачать меня психотропной дрянью и посмотреть, что будет дальше?
– Ты действительно не понимаешь, что я хочу получить, или притворяешься?
Лиргисо пристально смотрел на нее. Постепенно разгорающийся блеск в его глазах, холодный и хищный, заставлял думать, что он немного не в себе: настолько одержим какой-то идеей, что все остальное потеряло для него значение. Так голодное животное смотрит сквозь прутья клетки на кусок мяса.
– Не понимаю.
– Мне нужно все, чему учил тебя Стив. Полный объем информации. Если я начну расспрашивать тебя без вспомогательных средств, ты что-то намеренно утаишь, о чем-то не вспомнишь… Мезген хорош тем, что исключает такую возможность.
– Зачем тебе это?
– Фласс… – Он закатил глаза к потолку. – Увы, меня это даже не удивляет! Меня всегда шокировало твое безразличие к могуществу. Ты получила знания из первых рук, от существа, которое по человеческим и лярнийским меркам имеет право называться богом, – и ведь наверняка ты усвоила едва ли сотую долю того, чему Стив пытался тебя научить! А я всю жизнь мечтал о могуществе, разве я могу отказаться от такого шанса?
Он зажмурился и провел по лицу ладонью – осторожно, чтобы не размазать мерцающие тени на веках. Его покрытые металлическим лаком ногти и камни в перстнях холодно сверкнули в свете молочно-белых шарообразных бра, чередующихся с такими же белыми шарами, из которых выплескивались нежные побеги декоративной анерелии.
– Ты уверен, что у тебя есть эта самая возможность? – заговорила Тина, когда он положил руку на подлокотник и открыл глаза. – Могущество Стива – не для людей и не для энбоно. Я научилась немногому, хотя он очень старался натренировать меня. Я человек, ты энбоно в теле человека, а Стив принадлежит к совсем другой расе, и то, что для него естественно, для нас может оказаться недоступным.
Лиргисо фыркнул:
– Ты говоришь это после того, как привела в негодность моих роботов на пятизначную сумму? Даже то немногое, что ты продемонстрировала, меня весьма впечатлило, и я не откажусь от таких фокусов! Но я подозреваю, что сумею взять больше. Я способней, чем ты. Открыть тебе одну маленькую тайну? – Не
