много лет – собираю материал, беседую с теми, кто его знал. Один такой человек живет на Земле-Парк. Он мог бы рассказать много любопытного, но посторонних к нему не пускают, а я пытаюсь найти способ все- таки прорваться и побеседовать с ним. Это очень важно, потому что он располагает уникальными подробностями. Вот и все, и никакой я не киллер.
– Так и не притворялся бы!
– Разве я притворялся? Сами же все насочиняли.
Морис подавленно глядел на клочок серого неба, виднеющийся за дырой в каменных сводах. Генри не крутой. Не киллер. Наверное, даже не убивал ни разу в жизни. Значит, Анджела ошиблась, никакой надежды, что он разберется с сектантами… И в довершение всего сама Анджела оказалась террористкой! Неразбериха несусветная… Если проснуться невозможно, потому что вся эта неразбериха происходит наяву, надо действовать от противного: забраться под теплое одеяло, закрыть глаза и уснуть. Мориса клонило в сон, хватит с него острых ощущений и беготни.
– Генри, а я наконец-то знаю, сколько тебе лет! – с торжеством объявила Дигна. – Тридцать два, правда?
Генри рассеянно кивнул, думая о чем-то своем.
Просвет наверху на мгновение перекрыла тень, потом опять стал виден кусочек далекого пасмурного неба.
– Она там! – хрипло сообщил Морис, понизив голос. – Над нами! Анджела в машине.
Тоже посмотрев вверх – небо снова исчезло, аэрокар висел прямо над их убежищем, – Генри шепотом приказал:
– Уходим вон туда, быстро и тихо. Пошли!
Вытащив из кармана маркер, он пометил стенку и первый, пригнувшись, нырнул в зияющее сбоку отверстие. Дигна, возбужденно улыбаясь и придерживая свисающие концы шарфа, полезла за ним, Бланка – следом, Морис оказался замыкающим.
Коридор в скале был узкий, извилистый, недружелюбный, из стен выпирали острые углы, пол на каждом шагу норовил подставить подножку. Потом появился еще и запах – вначале слабый, он постепенно усиливался: звериная вонь с примесью тухлятины, как в зоопарке около давно не чищенных клеток. Лучше бы повернуть в обратную сторону, но если у Анджелы есть биосканер, она уже засекла их.
Впереди забрезжил скудный дневной свет, вонь стала невыносимой. Кто-то издал недовольное низкое ворчание.
Морис только успел обрадоваться, что находится позади остальных, когда стены расступились, и он увидел мерцающего в полумраке голографического пингвина на спине у Дигны. А дальше, в полости пещеры, горела пара глаз и угадывалась крупная мохнатая туша.
– Без паники! Всем стоять!
Не киллер, а командует… Властный окрик подействовал, как пощечина, и вместо того чтобы кинуться сломя голову обратно в темный зев коридора, Морис прирос к полу.
Туша заворчала громче, угрожающе заворочалась.
– Это медведка, три заряда! – истерической скороговоркой выпалила Дигна.
– Понял, – сквозь зубы отозвался лже-киллер.
«Господи, я невкусный! – мысленно взмолился Морис. – Совсем-совсем несъедобный, никакого удовольствия, одна горечь…»
Охота не сулила неожиданностей. Испытуемые воспользовались гравиплатформой, добрались до гор, пытаются спрятаться… Один из самых распространенных вариантов – и, пожалуй, лучшее, что можно предпринять в предложенной ситуации.
Те, кто поглупее, обычно сразу отправлялись на юг, не принимая в расчет ненадежность транспортного средства. Другие, наиболее пассивные, даже не пытались бежать, ожидали развязки возле дома – к таким Анджела бывала особенно беспощадна.
Этих четверых придется ликвидировать в любом случае, независимо от того, как они себя проявят. Комнаты преподнесли неприятный сюрприз… Хотя могла бы и сама спохватиться, когда увидела на полу свои старые школьные тетрадки – ясно же, что написано там будет не «Анджела Ругис»! Надо было, не мешкая, тащить всю компанию в следующую комнату, подальше от некстати всплывшего компромата.
«Проштрафилась!» – с неудовольствием констатировала Римма-Анджела, употребив привычное конторское словечко.
Хорошо, что Сафина в свое время наткнулась на «ретрозеркало», и они научились пользоваться этой опцией. Видеокамеры в Комнатах не установишь, техника там работать не будет, но с помощью «ретрозеркала» Анджела могла узнать, что делали испытуемые в ее отсутствие.
Были и другие причины для недовольства. Бланка поначалу вызывала у нее симпатию, и она собиралась сделать девчонку младшей соратницей, если та успешно выдержит испытания. Но когда вскрылось насчет Вьянгаса…
Сама виновата! Все жертвы всегда сами виноваты! Римма-Анджела готова была отстаивать эту точку зрения до хрипоты, до победного конца.
О Бланке она теперь думала с ожесточенным раздражением.
Впрочем, об остальном обществе тоже. Они знают правду, поэтому никаких затяжных игр, надо избавиться от них побыстрее и наверняка.
И еще предательство Комнат – тревожный симптом. Порой закрадывалась мысль: вдруг они на самом деле живые, со своей непонятной душой, со своими собственными желаниями? От подобных мыслей Анджелу прошибал озноб, и она в очередной раз давала себе слово, что расстанется с Комнатами, как только найдет тех, кто ей нужен.
Этот участок Моржового хребта она знала неплохо, ей не единожды приходилось охотиться здесь на беглецов.
Платформу припрятали под скальным козырьком, чтобы после забрать, еще и снегом присыпали. Не знают, умники, что на ней установлен потайной маячок. Никто еще не увел ее с концом, хотя многие пробовали.
Раздражение начало понемногу уступать место привычному азарту. В такие моменты она снова становилась ликвидатором-профессионалом, офицером легендарной Конторы Игрек, лучшей ученицей Маршала, а не Шоколадной Анджелой из попсовой Новогодней Службы!
Куда же они подевались?.. В темной вонючей пещере, где прибор засек присутствие солидного количества биомассы, Римма-Анджела обнаружила только спящую медведку. Эта матерая зверюга жила здесь уже давно, оберегая свою территорию от конкурентов.
Хорошо, что дрыхнет. От такого противника даже бронекостюм не спасет. Допустим, когти вряд ли пробьют броню, но ушибов и переломов не оберешься. Как ликвидатор, Римма Кирч специализировалась на людях, а не на хищниках весом в полтонны. Если же медведку пристрелить, экологическая полиция рано или поздно обнаружит ее исчезновение и всполошится – реликтовый вымирающий вид, взят под охрану. Чего доброго, начнут рыскать по окрестностям, доберутся до озера-могильника… Это будет паршиво.
Животное то ли впало в спячку, то ли вовсе сдохло – громоздилось темной мохнатой горой, занимая треть пещеры, и на присутствие человека не реагировало.
Судя по показаниям прибора, жизнь в этой горе еще теплилась. Все равно выглядит устрашающе. Добиться от Комнат интерьера с вот такой звериной шкурой во весь пол?..
Анджела наступила в потемках на чьи-то скользкие ошметки, посветила фонариком: шерстистый кусок кожи с клочьями порванных жил.
Люди-то где? Не могла же медведка всех четверых сожрать за полчаса, так чтобы вообще ничего не осталось – ни рукава, ни ботинка!
Если верить биосканеру, крупных живых объектов поблизости нет. Одно из двух: либо прибор врет, либо что-то их внезапно убило. Обвал?.. Как будто никакого шума не было слышно.
Анджела вскинула голову, с опаской оглядела низкие своды: каменный монолит, если обрушится – мигом раздавит. Черные тени шевелились, отползали, словно потревоженные лучом фонарика жители потемок.
На долю мгновения это на нее подействовало. В детстве она боялась темноты… Хотя, конечно, ерунда,
