Леонардо писал, что отличительной чертой художника является опрятность.
Особенно везет живописцу: он не испачкан в каменной крошке, подобно скульптору, и он не перемазан глиной. Но всякий художник, в не зависимости от ремесла, одевается в чистое, сообразно своим мыслям и убеждениям.
Вы наверняка слышали о том, что иконописцы переодевались в стираные рубахи перед тем, как начать работать над образом.
Это не выдумка, так именно и было.
Так же вел себя, например, Эжен Делакруа, который, перед тем как приступать к подготовке палитры — одевался во все чистое.
Сезанн был маниакально требователен к тону одежды человека, находящегося у него в мастерской, не хотел, чтобы вульгарное пятно отвлекало его от мысли.
Французский художник Марке, когда собирался с женой в гости к Матиссу, всегда просил жену надеть бледно-розовое в сочетании с холодным зеленым — он знал, что это сочетание Матисс считает божественным.
Я уж не говорю о правилах бургундцев — Ван Эйка или Мемлинга; Карель ван Мандер оставил нам не только рецепты приготовления бургундской палитры — но и правила этикета в одежде художника.
Гойя был человеком своенравным, но вообразить его в грязной рубахе перед мольбертом — невозможно. Понимаете, искусство — оно о ясности и чистоте, о звонком цвете и ровном свете; с грязью в одежде занятия изобразительным искусством не сочетается. Это так же трудно представить, как и вообразить себе Пушкина, выпивающего спирту перед тем как сесть за Онегина.
Это все — штрихи, детали, символы.
Символизируют эти детали простейшую вещь: чистоту помыслов художника.
Это только в последний век, странный век и не особенно хороший, авангард внедрил неряшество как стиль жизни и работы. Причем неряшество немедленно стало как внешней, так и внутренней чертой.
Даже наблюдать со стороны за этим не всегда приятно.
Я не особенно пристально слежу за текущими уголовными процессами, мне не кажется, что это — оселок нравственности общества.
Но вот мне прислал запрос о дружбе художник Тер-Оганян, известный тем, что он топором рубит иконы. Ныне, как сообщают, он продвинулся вперед и просто ставит на образах печать «осквернено, Тер- Оганян». Я запрос отклонил, мне данное поведение не кажется ни смешным, ни совместимым с искусством.
Это неопрятное поведение.
А искусство — вещь чистая.
Редут Ржевского (14.08.2012)
Прочел текст «Послание к евреям» Наврозова. За претенциозным названием можно было предполагать нечто существенное: столько всего можно сказать обидного и едкого евреям. Мало того, что они придумали большинство социально вредных теорий, они еще и других обвиняют в том, что те следуют этим ложным теориям. Кстати говоря, пророки библейские обвинять евреев умели хорошо. Но в данной колонке — пусто. Кокетливый человек решил поиграть в пророка, взял громкое название, а громко говорить не умеет.
Есть анекдот про поручика Ржевского: — Господа! Давайте купать наших скакунов в шампанском! — Поручик, а где столько шампанского взять? — Тогда хоть кошку пивом обольем. Наврозов — провокатор, верно; но провокатор неопасный. И даже невольный. Он, возможно, занялся бы чем-то иным, но он ничего кроме этого не умеет. Необразованный эссеист — крайне популярная сегодня профессия, за нее платят. Откройте любую газету — почти все такие. Ему реально обидно, что другим платят, а ему не платят. Он усвоил в жизни один урок, но важный: журналист сегодня — тот, кто немного хамит, а ему за это платят те, кому он хамит. В принципе, это верно. Но надо еще чуть-чуть добавить материала, помимо хамства. Совсем кроху, но надо. Это делает хамство оправданным и искренним. Эта искренность как бы напоминает о шампанском и скакунах — хотя используют пиво и кошек. Кто-то добавит про политику, кто-то про науку, кто-то про народную жизнь — а потом можно и хамить. Казус в том, что этот автор реально ничего не знает и ничего не читает, кроме газет. Это горькая истина, подкрепленная пустой, немного авантюрной, биографией. И авантюрист не настоящий, не такой преступник как все почтенные воры: неудачный игрок, несостоявшийся жиголо. Важно в истории совсем иное. Как и в случае с Прилепиным, важна реакция просвещенного «света». Решительно все знали, что Прилепин — нацбол, бывший член партии Лимонова. И это предполагает определенные взгляды. Решительно все знали что Наврозов — жиголо и игрок в казино, то есть провокатор, использующий момент для авантюрного хода. Ничего удивительного вообще не случилось. Из за чего скандал? Вы что — этой особенности прежде не видели? Но гламурная публика привыкла к легкой плесени на сыре — это даже украшает сыр. И нареканий не вызывает.
Никто не поминает барышне Собчак ее амурных похождений, зашкаливающих за грань допустимого; никто не поминает Абрамовичу происхождение денег, лучше с ним дружить; никто не поминает галеристам «Триумфа» связи с организатором подпольных казино; никто не поминает бывшему министру Швыдкому темных историй с авангардом. Это как бы «не считается» в приличном обществе. Это общая легкая замаранность. Теперь принят легкий аромат гниения — и даже приветствуется. Мало ли, что именно спер Кириенко? Мало ли, сколько конкретно от нефтяного бизнеса отгрыз Немцов? Это не имеет отношения к общественной морали. Так немцы принимали Версальский запах экскрементов (Король — Солнце какал везде) за особый «французский запах». Важно и то, что «общественное мнение» не интересуется содержанием мозгов манифестанта: безразлично, какого качества стихи выходят из под пера Иртеньева, Дашевского или иного прогрессивного поэта. Это даже обсуждать неловко. Но во всякой «малине» действует один-единственный моральный закон — не воруй у своих. Мы с тебя не спрашиваем и не интересуемся знать: какие ты там казино строишь по Подмосковью, что ты там отжулил от пенсионного фонда, с кем ты спишь, что ты нюхаешь, режешь ты старушек или нет, какого качества стишки пишешь — у каждого свой бизнес. Но не гадь в своей компании! Не воруй у своих пацанов! Не соблазняй дочку директора! Если кормишься у еврейских банкиров — не надо напоминать им, что они не русские. Если варишься в столичной кастрюльке, то помни, кто твои соседи — там помимо лаврового листа еще и другие компоненты имеются. Всего-то правил, неужели трудно усвоить? Мнения можно иметь любые — тем более, что мнений-то особых ни у кого и нет. Но в малине надо жить по понятиям. Вот и весь урок сегодняшнего дня.
Моя заметка о Наврозове всем очень понравилась, много смеялись.
Правда с небольшой оговорочкой: про Наврозова на 100 % верно, а вот дальше идут неточности.
Помните, как однажды Незнайка решил стать художником и нарисовал портреты всех коротышек; каждому нравилось все, кроме его собственного портрета. А доктор Пилюлькин даже разъярился, когда увидел, что у него вместо носа градусник.
Про Наврозова — все в точку! Но не будем обобщать: мы все привыкли посещать яхты и дачи своих вороватых друзей, и при чем здесь антисемитский опус Наврозова. В огороде растет отвратительная бузина — а дядька-то на солнечной Мадейре.
Так вот, написал я про Ржевского, чтобы сказать — те, кто принимал его в гостиной, — они еще хуже. А вы не заметили что у вас самих в ближайших знакомых (начальниках, работодателях, корешах) — прохвост? Вам этого не хотелось знать? Вы на Собчак с Немцовым не огрызаетесь — только на очевидного жиголо?
Как бы так исхитриться, чтобы и вульгарного поручика заклеймить, и чтобы генерала не обидеть — пусть он горничных тискает и в рояль писает, генерал все же.
Редут Ржевского мы потеряли, но флеши Пилюлькина отстоим.
