бойцов Арии, на Грейсоне не было бронекостюма, поэтому Жнецы избегали встречаться с патрулями лицом к лицу и после нескольких быстрых выстрелов прятались за угол или ныряли в одну из бесчисленных боковых улочек и аллей. Пользуясь преимуществом в скорости и маневренности, они расстреливали врагов одного за другим, расчищая путь.
Чтобы вести непрерывный огонь, преследователи были вынуждены держать винтовку обеими руками. Даже кроганы были недостаточно сильны, чтобы управляться сразу с двумя стволами, но Грейсон обращался с ними с такой легкостью, словно это были обыкновенные пистолеты.
Штурмовые винтовки не отличались особой точностью. Даже со встроенной системой автоматического прицеливания вероятность повторного попадания в одну и ту же цель оставалась крайне незначительной. Но усилители Грейсона позволяли вести стрельбу с удивительной меткостью, целясь обеими винтовками в одного и того же противника. Кинетический барьер не справлялся с таким концентрированным огнем, и, как только враг становился беззащитным, Жнецы довершали дело точным выстрелом в голову.
Бойцы Арии сопротивлялись изо всех сил, но слабая органика не могла соперничать с практически совершенной боевой машиной. Однако даже при стрельбе с лазерной точностью Грейсон быстро расходовал свои ресурсы. Каким бы преимуществом над противником он ни обладал, рано или поздно его задавят численностью. После приблизительно двадцатой жертвы Жнецов он сбился со счета, но понимал, что у Арии еще достаточно пушечного мяса, чтобы бросать в битву все новые резервы.
Убедившись, что им не совладать с целой армией, Жнецы начали искать возможность для бегства с Омеги. Станция представляла собой настолько запутанный, бессистемный лабиринт улиц, глухих переулков и неожиданных тупиков, что ее планировка могла сбить с толку кого угодно. Но за два года работы на Арию Грейсон отлично изучил Омегу, и сейчас Жнецы воспользовались его знаниями. А он не в силах был помешать им черпать информацию прямо из его мозга, превратившегося в справочную библиотеку, где хозяева могли найти ответ на любой интересующий их вопрос.
Продолжая отстреливаться от солдат Арии, Жнецы направили своего аватара по извилистым улочкам в сторону ближайшего космопорта. Ни один из подвластных Королеве Пиратов портов не имел серьезной охраны — каждый понимал, что не стоит угонять ее корабли. И этот ничем не отличался от прочих. Небольшая горстка охранников попыталась преградить дорогу Грейсону, но все они разделили судьбу своих товарищей, ранее становившихся на пути беглеца. Хотя один из охранников успел перед смертью нажать на кнопку тревоги. Пол понял, что через пару минут сюда прибудет подкрепление, то же самое поняли и Жнецы.
Они повели его к маленькому одноместному шаттлу, стоящему на взлетной полосе. Трап оказался поднят, входной люк задраен. Жнецы протянули руку Грейсона к панели доступа. Голубые искры веером разлетелись из-под его пальцев, когда он коснулся панели. В его мозгу мгновенно пронеслась последовательность цифр кода, Жнецы тут же подключились к охранной программе, и через мгновение люк открылся с легким щелчком.
Жнецы даже не пожелали дождаться, когда опустится трап. Они заставили Грейсона ухватиться за нижний край люка, подтянуться и забраться внутрь. Затем он закрыл люк и сел в кресло пилота.
Отряд батарианцев появился на взлетной полосе, едва включились двигатели. Шаттл тут же подвергся обстрелу, но штурмовые винтовки оказались бессильны против его мощного корпуса.
Корабль разогнался и взлетел, беспрепятственно миновал мерцающий энергетический барьер, удерживающий атмосферу над портом в определенном температурном режиме, и вырвался в холод открытого космоса.
В отличие от Цитадели, Омега не имела внешней защиты: ни патрульной флотилии, ни лазерных боевых установок, ни орудий с массовым ускорителем. Недосягаемые больше для выстрелов с поверхности, Жнецы спокойно удалялись от Омеги.
Теперь они решили заняться памятью Грейсона. Он сразу же сообразил, что они ищут любые известные ему данные о проекте «Восхождение»: местоположение, имена сотрудников, систему охраны.
Грейсон больше не пытался бороться — это не имело смысла. Жнецы сломили его волю к сопротивлению. Его утешало только то, что, как бы они ни копались в его воспоминаниях, до Джиллиан им все равно не дотянуться. Его дочь в безопасности, чего не скажешь про ее бывших товарищей по учебе.
Жнецы не стали сразу же прокладывать курс к Академии Гриссома. Сначала они включили корабельный компьютер и соединились с Экстранетом. Среди миллиардов терабайт информации практически обо всем во Вселенной они быстро отыскали то, что им было нужно.
Вооружившись новыми знаниями, Жнецы набрали какой-то код. Работая на «Цербер», Грейсон познакомился с основами компьютерного взлома и что-то подобное уже видел раньше — похоже, Жнецы создавали новый вирус.
Управляемые искусственным разумом, пальцы Пола быстро запорхали по клавишам компьютера. Грейсон пытался отследить, что он делает, но сложность и объем информации оказались чрезмерными для его органического мозга.
В течение примерно пятнадцати минут он продолжал попытки разобраться в программе. Затем Жнецы снова вышли в Экстранет и отправили сообщение в Академию Гриссома. Там, конечно, имелись и сетевые фильтры, и многоуровневая система антивирусной защиты, но у Пола не было никаких сомнений в том, что им не справиться с вредоносной программой Жнецов.
Когда они ввели в навигационную систему координаты Академии, Грейсон почувствовал себя совсем опустошенным. Отчаянное бегство с Омеги исчерпало не только его силы, но и ресурсы хозяев. Они нуждались в подзарядке, но Грейсон даже не надеялся, что у него получится возвратить контроль над собственным телом.
Шаттл разогнался до сверхсветовой скорости и направился к ближайшему ретранслятору, чтобы начать серию прыжков, которая в конечном итоге приведет Жнецов к намеченной цели. А пока это не произошло, они отключили сознание Грейсона, погрузив его в глубокое забытье.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Кали и Андерсон шли к одному из жилых кварталов Омеги на несколько шагов впереди Кая Лэнга. Время от времени киллер деловито подсказывал им верное направление: «На углу поверните налево… Три квартала вперед… Сюда… Еще раз налево…» Они не бежали, но двигались быстро, подстегиваемые общим стремлением как можно скорее убраться со станции. Петляя по причудливо изогнутым улицам, Кали продолжала напряженно обдумывать ситуацию.
Она размышляла над словами Кая Лэнга о том, что «Цербер» может помочь спасти Грейсона. Ей очень хотелось этому верить, но она понимала, что подручный Призрака способен на откровенную ложь, лишь бы добиться ее согласия на сотрудничество.
Кали пыталась по памяти восстановить все то, что она успела узнать об эксперименте над Грейсоном из лабораторных отчетов. Предшествовали опыту теоретические и ориентировочные данные, даже руководитель проекта толком не представлял, чего следует ожидать.
То, что выяснила Кали, не позволяло с уверенностью ни принять предложение Кая Лэнга, ни отвергнуть его. У нее не хватило времени: наемники атаковали станцию прежде, чем она сумела обработать информацию. Однако она уловила общее направление этих экспериментов. Ученых «Цербера» в основном интересовали количественные, измеримые показатели: физические изменения и характеристики мозговых излучений. Они не удосужились провести хоть какое-нибудь психологическое тестирование Грейсона, даже не пытаясь понять, что скрывается за его внешней ужасающей метаморфозой. Зачем Жнецам понадобилось развивать эту технологию? Почему Коллекционеры похищали людей и уродовали их в результате своих опытов? Чего они на самом деле добивались?
Кали понимала: если она найдет ответы на эти вопросы, то сможет хотя бы предположить, что Грейсон будет делать дальше. Стоит ли делиться этой информацией с Каем Лэнгом? Там видно будет.
