долларов.
Джонсон швырнул трубку и увидел, что его племянник держит вторую трубку и смотрит на него испуганно.
— Хол, это Тони Фарго.
Джонсон выругался. Он заставил себя успокоиться прежде, чем взял трубку, лихорадочно размышляя.
— Хэлло, Тони. Как дела?
— Улучшаются. Но для тебя, я слышал, идут плохо. Чересчур плохо для этих тридцати четырех тысяч.
— Ты сукин сын! — закричал Джонсон. — Ты умрешь за это!
— Сперва найди меня, — спокойно ответил Тони. — И пока будешь искать, знаешь, сколько твоих касс будет разграблено?
Разве только ты прекратишь помогать Диморра. Займешь нейтральную позицию в споре.
— Кто тебе сказал, что я не нейтрален? — сердито спросил
Джонсон.
— Сэм Зутти.
— Зутти?!
— Угу. Он заманил моего брата в ловушку, но я немного поговорил с ним пару часов назад.
Джонсон секунду помолчал, потом произнес:
— Я хочу получить назад свои деньги.
— Нет. Мы учтем это как первый взнос за строительную компанию Фарго. Я забуду об остальном, если ты не будешь больше поддерживать Диморра. Но если будешь… У тебя дорогой бизнес, но я буду стоить больше, чем ты зарабатываешь.
А когда Диморра будет устранен, ты последуешь за ним.
— Я не знаю, почему Зутти сказал тебе такое. Неправда.
Я не участвовал в войне на стороне Диморра.
— Это хорошо, потому что, если ты изменишь решение, то потеряешь больше. Выйди из отеля на тротуар, и ты поймешь,
о чем я говорю.
Тони Фарго повесил трубку.
У тротуара стоял мусоровоз. На ветровом стекле уже была наклеена квитанция об уплате штрафа за стоянку в неположенном месте… Джонсон открыл заднюю дверцу мусоровоза.
На полу лежало что-то, прикрытое тряпкой. Когда Джонсон откинул тряпку и посмотрел, что под ней лежит, у него начался приступ тошноты. Это был обнаженный торс человека. Руки, ноги и голова были отрублены и лежали отдельно. Это был Сэм Зутти.
Джо Грин сидел на верхнем этаже своей швейной фабрики и отсчитывал деньги Дейну Лемису. Восемьсот долларов. 500 из них были еженедельным платежом за заем, данный Рилеем Грину.
Лемис был сборщиком Рилея.
— Я вынужден занять денег у брата, — сказал Грин, — дела неважные. Все это знают.
Лемис кивнул, пересчитывая деньги.
— Конечно, поэтому банк не дает тебе больше. Не забудь о плате на следующей неделе.
— Я не знаю, где я найду деньги, скажи Рилею, пусть даст мне отсрочку на месяц.
— О'кей, я спрошу Рилея, посмотрим, что он скажет. Результат ты узнаешь завтра.
Лемис вышел из конторы и закрыл дверь. Здание было темным и молчаливым. Кабина лифта была еще наверху, как ее оставил Лемис. Он вошел в нее и хотел закрыть дверь.
Джо Гарсия вошел вслед за ним, зажал ему рот рукой и воткнул нож в спину. Крик затух в руке Гарсия. Лемис упал на колени. Гарсия вытащил нож и ударил его вторично в живот.
Вытерев лезвие о рукав Лемиса, он вынул у него из кармана деньги и переложил в свой карман, потом вышел в коридор и вошел в контору Грина.
— Позвони Рилею, — сказал он, — скажи, что в твоем лифте для него подарок. В память о Винсе Фарго!
Гарсия закрыл дверь и побежал из здания.
Джонни Трески просыпался медленно. Сначала он почувствовал головную боль, потом понял, что лежит голый на холодной земле.
Он стал вспоминать: позвонил Митч и предупредил, чтобы он не выходил на улицу. Банда Фарго уже собралась снова и пока ее не найдут, небезопасно быть одному в городе. Гараж был у него под домом. Он открыл дверь автомобиля, что-то ударило его по голове…
Кто-то бил его по щекам.
— Джонни, проснись.
Его глаза открылись, над ним было развесистое дерево и ночное небо. Тони Фарго стоял с одной стороны, Фрэнк Регалбуто с другой. Он мог видеть их лица в свете стоявшего фонаря.
— За что? — спросил он слабым голосом.
— За то, что ты вел двойную игру, — ответил Тони.
— Вы пытались убить меня, — сказал Фрэнк.
— Вы убили Винса, Фагина, Мански…
— Ложь! — закричал Трески. — Неправда, это не моя вина!
Я клянусь!
Фрэнк остановил его.
— Я был там, когда ты звонил Винсу, чтоб ваши негодяи застрелили его на улице, как собаку!
— Ты знаешь, что бывает с двурушниками, Джонни? — голос Тони звучал почти ласково.
— Я не помогал им! Они заставили меня! Они хотели меня убить!
— Теперь это сделаем мы, — сказал Тони.
— Выслушайте меня! Я помогу вам убить Диморра! Вы никогда не проникнете к нему в загородную резиденцию. Я скажу ему,
что убил вас. Он поверит и выйдет оттуда.
— Он никогда не поверит тебе, — сказал Фрэнк. — Никто тебе не поверит.
Тони осторожно достал бутылку, откупорил ее и стал лить содержимое на обнаженное тело Трески. В бутылке была кислота, она дымилась, выжигая дыры на теле Джонни.
— Не надо! — кричал он. — Ради бога, не надо! Я могу помочь вам!
Бутылка была на одну треть пуста, когда Джонни потерял сознание. Тони начал лить кислоту на лицо, стараясь попасть в глаза. Трески в агонии открыл рот, и Тони вылил остаток туда.
До конца ночи три кегельбана и два ресторана, принадлежащие Диморра, были охвачены пламенем, облитые горючей жидкостью. Четыре его грузовика были взорваны динамитом. Боевики Дона Анджело, сидевшие в баре, были разрезаны пополам автоматной очередью. Еще один сборщик налогов был найден мертвым у себя дома. Его придавило пианино прямо в кровати.
ГЛАВА 17
В семь часов утра Анджело Диморра прошел в ванную на первом этаже загородного дома и принял таблетку нитроглицерина. Сел в кресло, ожидая, пока утихнут удары сердца. Желудок тоже беспокоил. Доктор предупредил, что необходимо нормально завтракать. Но все, что он был в состоянии проглотить, — чашка черного кофе.
Он стоял и смотрел на себя в зеркало. Темные круги под глазами от бессонной ночи испугали его. Но страха на его лице, когда он вошел в гостиную, не было видно.
Джо Люсси ожидал в гостиной у телефона. Он быстро прикрыл трубку рукой, когда увидел Дона.
— Снова Руби Дан, — спокойно сказал он, — она плачет.
