Краем глаза, наблюдая за Харди, Виктория с удовлетворением отметила, что он потерял всякий интерес к лорду Брентвуду и напряженно прислушивается к ее разговору с Энкрофтом. Но тут ее весьма фамильярно похлопала по спине чья-то большая крепкая ладонь.
— Хорошая девочка Энн, — покровительственным тоном заявил Сомертон, опускаясь в соседнее кресло. — Приятно видеть, что ты решила стать послушной и села рядом с человеком, которому я доверяю.
— Свинья! — прошипела она, позаботившись о том, чтобы ее яркое высказывание не было слишком тихим и донеслось до ушей Харди.
Сомертон схватил ее за подбородок и заставил повернуться.
— Только попробуй сказать это еще раз.
Зная, что сейчас Харди видит только ее затылок, она показала язык Сомертону. Его лицо дернулось, но он справился с собой и не улыбнулся. Они продолжили завтрак в полном молчании. Виктория не поднимала глаз от тарелки и старательно игнорировала Сомертона. Точнее, делала вид. Потому как в действительности проигнорировать исходящие от него флюиды мужественности она никак не могла.
Быстро справившись с едой, Виктория встала из-за стола, но тяжелая рука Сомертона сомкнулась на ее запястье.
— Куда ты собралась?
— Леди Фарли попросила меня помочь ей украсить бальный зал.
— Хорошо. — Он взглянул на карманные часы: — Я требую, чтобы к часу ты была в нашей спальне.
— Да, конечно.
Она понимала, что все это лишь игра, и, тем не менее, испытывала немалое возбуждение от властного поведения Сомертона. Почему нет, если он сам вовсе не возражал против ее властного поведения — в постели.
Он выпустил ее руку и незаметно подмигнул. Виктория оглянулась и обнаружила, что Харди ушел.
Впрочем, наверняка он подкарауливает ее где-нибудь неподалеку.
Так оно и вышло: стоило ей свернуть за угол, как Харди возник рядом с ней.
— Как вы себя чувствуете? — проникновенно спросил он. — Вчера вечером я тревожился за вас.
— Все хорошо, — произнесла Виктория, но отвела глаза, словно старалась скрыть свои истинные переживания.
— Он снова вынудил вас быть с ним? — Его голос слегка звенел от возбуждения.
— Да. Этот мужчина — настоящая свинья.
— Что он делал с вами?
Виктория остановилась и посмотрела на Харди, не веря своим ушам. Как прикажете понимать его вопросы? Он желает получить подробный отчет о том, чем она и Сомертон занимаются в постели?
— Я предпочла бы не говорить об этом.
— Энн, мне так жаль вас!
Он попытался заключить ее в объятия, но она отшатнулась:
— Вы с ума сошли? Он убьет вас, если опять увидит нас вдвоем!
Он наклонился к ней:
— Это чрезвычайно возбуждает, вы не находите? Мысль о том, что он может застать нас в тот момент, когда мы занимаемся любовью.
— Нет, я хотела бы больше никогда его не видеть. Но пока мы не вернемся в Лондон, не в моих силах что-либо изменить.
— Почему вы так уверены, что в Лондоне он оставит вас в покое?
По правде говоря, в Лондоне ей решительно негде было бы укрыться от Сомертона, если бы он действительно преследовал ее.
— У меня есть друзья. Я поживу у них, пока он не найдет себе другую женщину.
— Я могу сам обуздать Сомертона, — воинственно заявил Харди.
— Нет, не можете, — отозвалась она.
— Я заберу вас в Лондон и подыщу дом, где вы будете в безопасности.
— Я подумаю об этом, мистер Харди. А сейчас меня ждет леди Фарли, — сказала она и поспешно удалилась.
Энтони смотрел на Викторию. Она вышла из спальни в гостиную в красном шелковом платье, которое он купил ей. Он предположил, что оно будет гармонировать с ее светлой кожей и золотистыми волосами, однако никак не ожидал увидеть перед собой живое воплощение соблазна. От нее просто глаз невозможно отвести! И как, спрашивается, в таких условиях следить за Харди?
— Платье выглядит прилично? — спросила она. — Когда я примеряла его, оно сидело посвободнее.
Он улыбнулся. Она действительно чуть-чуть поправилась, но все еще оставалась слишком худой для того, чтобы переживать по поводу набранного веса.
— Оно смотрится на тебе превосходно. Гораздо лучше, чем во время последней примерки.
— В самом деле? Я не привыкла носить платья с таким большим декольте.
— Эта деталь придает твоему наряду особое очарование. Виктория взяла Энтони под руку, и они отправились на бал.
— Я немного боюсь, — призналась она, когда они спускались по парадной лестнице.
— Все будет хорошо. Тебе не придется танцевать ни с кем, кроме меня.
— Я имела в виду историю с Харди.
— Просто держись от него подальше. Если увидишь, что кто-то передает ему письмо, немедленно сообщи мне или Энкрофту.
Виктория кивнула, и они — рука об руку — продолжили спускаться вниз. Энтони не покидало ощущение надвигающейся опасности. Почему? Ведь осталось только раздобыть письмо и благополучно увезти отсюда Викторию. Тем не менее, он не мог избавиться от тревожных предчувствий. Интуиция подсказывала ему, что все идет не так и это дело грозит обернуться катастрофой.
Войдя в бальный зал, Энтони улыбнулся. Ханна устроила настоящий зимний карнавал. С потолка свешивались белоснежные гирлянды, на полу вдоль стен раскинулись пушистые сугробы из ваты, а на каждом столе красовались свежие веточки темно-зеленого остролиста с ярко-красными ягодами. Но гвоздем программы, безусловно, была огромная ель, возвышавшаяся в том углу, где разместились музыканты.
— А почему же на дереве не горят свечи? — спросил он. Виктория прыснула:
— Ханна убедила лорда Фарли не зажигать их во время бала. Она ужасно боится, что может вспыхнуть пожар.
— Исключительно разумная женщина. — Энтони заметил, как поморщилась Виктория, и уточнил: — Разумная женщина, которая любит своего мужа.
— Я знаю, — пробормотала она.
Они медленно двигались по залу. Гости исполняли фигуры кадрили, и Викторию явно заворожило это зрелище. Глядя на ее восторженное лицо, он пожалел о том, что не сможет научить ее еще нескольким танцам.
«Прекрати думать о ней и займись делом!» — приказал он себе. Зачем ей остальные танцы? На сегодня вполне достаточно вальса, а в дальнейшем ей и вовсе не придется танцевать. Вернувшись домой, она вновь займется сиротским приютом. А балы и приемы не для нее.
Он заставил себя отвести глаза от Виктории и осмотрел толпу гостей. Николас издали кивнул ему и слегка пожал плечами. А где же Харди, черт его возьми?
О, вот и он! Харди в гордом одиночестве вошел в зал, обменялся приветственными кивками с несколькими джентльменами и посмотрел на Викторию. Рядом с ним остановился лорд Брентвуд, но их беседа явно не клеилась. Харди отвернулся от собеседника, словно его нисколько не интересовало, что говорит Брентвуд.
— Харди за тобой наблюдает, — шепнул Энтони на ухо Виктории.
