— Тогда почему ты выглядишь так, словно вот-вот заплачешь? — Он заключил ее лицо в ладони.
Она обмерла в его сильных руках.
— Я не собираюсь плакать.
По крайней мере, при нем. А когда он уйдет, она, конечно, даст волю слезам.
— Виктория, посмотри на меня.
Она моргнула, посмотрела в его теплые светло-карие глаза и уже не смогла отвернуться.
— Я люблю тебя, — прошептал он. — Я боялся, что у меня не будет возможности сказать тебе, как сильно ты изменила мою жизнь к лучшему.
— Пожалуйста, не надо.
Невыносимо слышать от него признание в любви и знать, что они никогда не будут вместе.
— Что не надо? Говорить, как сильно я люблю тебя? Как я едва не умер, пока ты боролась за жизнь, а я ничем не мог помочь тебе?
— Прекрати! — Она отпрянула и упала на подушки. — Прекрати меня мучить! Я не стану твоей любовницей.
— Виктория, мне не нужна любовница. Мне нужна жена.
— Но ты не хочешь брать в жены меня. Он взял ее за подбородок и вынудил повернуть голову.
— Ты единственная женщина, на которой я хотел бы жениться.
— Ты говорил леди Уайтли, что не хочешь жениться на мне. Я это слышала собственными ушами сегодня утром.
Он негромко рассмеялся:
— Положительно, тебе необходимо перестать подслушивать. Ты склонна, превратно истолковывать чужие разговоры.
— Что ты имеешь в виду?
— Родители решили подыскать мне добропорядочную невесту и тем самым поправить мою пошатнувшуюся репутацию. Они сошлись на кандидатуре мисс Коддингтон. Сегодня утром я сообщил матери, что не женюсь на этой девушке.
— О! — пристыженно вздохнула Виктория.
— Мать знает, что я люблю тебя. И Софи знает. Более того, готов поручиться — твоим подругам это тоже известно. Видишь ли, я проявлял некоторую неуступчивость, когда они несколько раз просили меня покинуть твою спальню.
— Ты? Неуступчивость? — Виктория улыбнулась. — Не могу себе такого представить.
Энтони запрокинул голову и рассмеялся.
— Выходит, все знали, что ты любишь меня, кроме меня самой? — Виктория тихонько прыснула. — Знаешь ли ты, как сильно я люблю тебя?
— Ты спасла мне жизнь, застрелив герцога. Ты не выдала меня под пытками. — Он усмехнулся, и сердце подпрыгнуло у нее в груди. — Пожалуй, я кое о чем догадываюсь.
— Завтра у тебя день рождения, а через два дня Рождество.
— Так и есть, — подтвердил он, удивляясь про себя тому, как круто она сменила тему.
— Я не купила тебе подарки, — прошептала Виктория. Он улыбнулся:
— Самый лучший подарок — это то, что ты поправляешься. Впрочем, если ты желаешь одарить меня чем-нибудь еще, дай согласие стать моей женой.
— Хорошо. Энтони, я стану твоей женой. — Она улыбнулась сквозь слезы, а потом задумчиво прикусила нижнюю губу.
— Мне знакомо это выражение лица, — сказал он.
— Как мы поступим с сиротами? Я не могу оставить их без попечения.
— А зачем тебе их оставлять? Многие светские дамы занимаются благотворительностью. Ты будешь опекать сирот. Мы наймем кого-нибудь в помощь Мэгги. — Энтони запнулся и посмотрел на их соединенные руки. — Как ты думаешь, может быть, Бронуин лучше жить с нами?
— А леди Уайтли не станет возражать?
— Думаю, поскольку она сможет навещать нас, ей понравится эта идея.
— Я с превеликим удовольствием отнесусь к ее визитам. Хотя могут начаться кривотолки.
— Меня не волнуют сплетни. Пусть говорят, что Бронуин наша дочь, моя дочь. Какая разница? Главное — мы будем вместе, и моя сестра вырастет в родной семье.
Викторию переполняли восторженные переживания, но у нее оставались кое-какие вопросы.
— А как же твое желание вернуть себе респектабельность? Наш брак никак не поможет тебе. Хуже того: если мое прошлое выплывет наружу, на твоей репутации можно будет поставить крест.
— Один мудрый человек советовал мне не придавать излишнего значения респектабельности. Он же напророчил мне женитьбу по любви.
— О ком ты говоришь?
— О Николасе. — Очень мудрый человек.
Энтони наблюдал, как меняется выражение ее лица, и понимал, что она все еще обеспокоена. По правде говоря, после истории с леди Фарли он и сам испытывал некоторые сомнения.
— Скажи, почему тебя беспокоит, что кто-то узнает о твоем прошлом? Ты опасаешься за свое положение в обществе?
Она мягко засмеялась:
— Какое положение в обществе? Меня волнует только одно — как это отразится на тебе. Ты хотел восстановить репутацию.
— Ну, мы могли бы кое-что предпринять. Однако предупреждаю, моя идея, очевидно, покажется тебе безрассудной и нелепой.
— Что ты предлагаешь?
— Мы сами раздуем скандал. Еще до свадьбы распустим слух о том, что ты на самом деле Энн Смит. В любом случае я не могу жениться на Виктории Ситон. Такой брак не будет законным.
Ее глаза расширились.
— Ужасно скандальная идея.
— Думаю, если мы обсудим ее с друзьями, они поддержат нас.
Ей нравился его план, но она колебалась, помня о тех словах, которые он произнес несколько недель назад.
— А если твои друзья, узнав о моем прошлом, запретят своим женам общаться со мной?
Не надо было говорить ей, что мужья подруг никогда не допустят, чтобы их жены общались с ней, если ее прошлое выплывет наружу. Джентльмены не станут беспокоиться по пустякам, когда она выйдет за него замуж. А ее подруг и вовсе ничто не остановит. Эти дамы знают по собственному опыту — любой скандал продолжается ровно до тех пор, пока его не вытеснит новый.
— Полагаю, твои подруги в данном вопросе не станут прислушиваться к мнению своих супругов.
— Они немного своевольные, — засмеялась Виктория.
— Немного? После того как они несколько дней пытались третировать меня, я начал жалеть их мужей.
Виктория снова засмеялась, а затем поморщилась от боли.
— Ты действительно думаешь, что твоя идея сработает? Энтони улыбнулся:
— Мы станем скандалом сезона. По крайней мере, рождественского. Убежден, к началу большого светского сезона наша история уступит место какой-нибудь новой скандальной сенсации.
— Ты рассуждаешь совершенно безнравственно, — сказала Виктория. — Но мне очень нравятся твои рассуждения… И ты сам.
Энтони поднес ее ладонь к губам:
— А я очень люблю тебя.
Эпилог
