Я обернулась к маме.
— Ты что, куда-то уходишь?
— На общее собрание жителей района. Я же тебе говорила на прошлой неделе…
— Правда?
— Как приятно, что не у меня одной куриная память, — проходя мимо, мама легонько потрепала меня по щеке.
Я посмотрела на часы.
— Но ведь еще только шесть!
— Мне нужно прийти пораньше, чтобы всё подготовить. Собрание будет у нас в книжном магазине. Спасибо тебе, Милли, — добавила она, появляясь из своей комнаты с курткой в руках. — Если я задержусь, ложись здесь, на диване.
— Возможно, я так и поступлю, — согласилась Милли. — Моя энергия несколько ослаблена сегодня. Думаю, это из-за того, что новые таблетки гингкобилобы плохо совмещаются с занятиями шиатсу.
— Угу — мама натянула куртку.
По крыше снова постучали, и я опять вздрогнула.
— Что-то ты сегодня дерганая какая-то, — мама ласково взлохматила мне волосы.
В дверях появился мистер Бистон. Я замерла.
— Это всего лишь я, — сообщил он, не переступая порога.
— Ты не сказала, что он тоже идет, — зашипела я, хватая маму за рукав.
— Конечно же, идет! Он ведь председатель собрания! — прошептала она в ответ. — И он предложил мне помочь подготовить комнату, — добавила она, — что, кстати, весьма любезно с его стороны.
— Мам, я не хочу, чтобы ты ходила.
— Не хочешь?! Как прикажешь тебя понимать?
Что я могла ей ответить? Как могла заставить поверить мне? Она же не хочет слышать ни единого слова против мистера Бистона. Он ведь такой милый, добрый и одинокий… Но дайте только время, и я докажу, что он вовсе не такой!
— Мам, я просто…
— Ну, хватит, ты уже не маленькая! — Она стряхнула с рукава мой волос. — Милли здесь, с тобой. И я, в случае необходимости, тоже недалеко, в магазине. Но только в случае необходимости!
Мама чмокнула меня в щеку, стерла пальцем поцелуй — и была такова.
— Милли, а ты почему не пошла на собрание?
— Да не верю я в эти коллективные решения и прочую ерунду, — ответила Милли, усаживаясь рядом со мной на диване.
Некоторое время мы молча смотрели телевизор. Наконец, сериал закончился. Я уже была готова к тому, что сейчас Милли отправит меня спать, но та почему-то молчала. Я оглянулась — Милли лежала на боку с закрытыми глазами и чуть слышно посапывала.
— Милли? — шепнула я.
Никакого ответа. Вот те раз: Милли заснула! Я принялась переключать каналы, но везде была одна скукотища. Наконец, попалась передача, в которой люди совершали всякие идиотские поступки. Женщина, которая до смерти боялась высоты, собиралась прыгнуть со скалы на резиновом канате. Спрашивается, зачем?
В жизни я не видела более испуганного человека. Она была просто серой от ужаса. Как только оператор отвел камеру от ее безумных глаз, она глубоко вдохнула и бросилась вниз. Потом, когда всё уже было позади, к ней подбежала маленькая девочка. Они принялись обниматься. Женщина улыбалась как дура. «Я должна была это сделать, — заявила она. — Моей дочке Лоре нужно лететь в Америку, чтобы ее там прооперировали. Я не могла отпустить ее одну, но и лететь боялась. В какой-то момент я поняла, что должна посмотреть в лицо своему страху, перерубить связывающие меня канаты и шагнуть вперед». Потом она снова обняла дочку, и обе заплакали. Сплошные сопли!
Но, пока я умывалась и чистила зубы перед сном, слова этой женщины продолжали вертеться у меня в голове. Они имели какое-то отношение и ко мне, я это точно знала. Но какое? Я всё вспоминала и вспоминала до тех пор, пока в памяти не осталась одна единственная фраза: «перерубить канаты и шагнуть вперед».
Да, это то самое. То, что должна сделать и я. Пусть у меня не хватит сил доплыть до Великого Русалочьего Рифа, но на лодке-то я туда наверняка доберусь! И сейчас самое подходящее время. Может быть, единственный шанс…
Неужели у меня получится? Я бросила взгляд на часы. Полдевятого. Мама вернется не скоро, а Милли крепко спит в соседней комнате. Когда мне еще представится такая возможность? Я должна сделать это прямо сейчас!
Достав ключи зажигания, я бесшумно выбралась на палубу. Где-то через полчаса стемнеет, но это не страшно; ночного моря я не боюсь. Но вот смогу ли я управлять яхтой? Я пробовала всего несколько раз — примерно каждые два года нам приходится плавать в порт для технического осмотра, и обычно мама позволяет мне порулить. Парусом мы почти никогда не пользуемся. Непонятно, зачем он нам вообще нужен.
На набережной было безлюдно и тихо, только легонько постукивались бортами лодки, да мачты скрипели. Я яростно накрутила прядь на палец. Наверное, сейчас я выглядела точь-в-точь как та женщина перед прыжком. Но теперь я ее понимала. Мне просто необходимо было выполнить задуманное, каким бы безумным ни казался мой поступок со стороны.
Отвязав яхту, я бросила последний взгляд на пристань. Ни души.
Я пригнулась еще ниже, выжидая, когда она уйдет. Успела она меня заметить или нет?
Канат натянулся у меня в руках — «Король», тихонько качнувшись, отошел от мостков. Еще есть время прыгнуть на берег и привязать яхту обратно, но с каждой секундой расстояние всё увеличивалось.
Подул ветер, и я поняла, что решение уже принято. Посмотрела в сторону пристани — Мэнди, вроде, не видно. Отбросив швартовочный конец, я повернула ключ в замке зажигания. Однако ничего не произошло.
Я попробовала снова. На этот раз получилось: в тишине послышалось знакомое тарахтение мотора.
— Эй!
Я оглянулась.
— Водоплавающая!
Мэнди! Стоит на мостках.
— Ты что это делаешь? — крикнула она.
— Ничего! — Ну и глупость же я брякнула!
— А, поняла. Джули не хочет с тобой дружить, вот ты и решила убежать на край света.
— Что?! — удивилась я.
— Джули тебя знать не желает после того, как ты кинула ее в прошлые выходные. Хорошо, что там была я, и Джули поняла, что есть люди, которым она небезразлична — Мэнди расплылась в своей мерзкой улыбке. — А твоя мама знает, что ты куда-то намылилась?
— Само собой, — как ни в чём не бывало ответила я. — Просто надо отвести яхту в порт.
— Ага, конечно. Может, все-таки, спросить ее еще раз? — Она помахала мобильником.
— Ты не позвонишь!
— Ты так думаешь? Может, поспорим? Да я давно уже жду подходящего случая тебе насолить, а то ты вся такая правильная, такая послушная, аж противно…
Яхта всё больше удалялась от берега.
— За что ты меня так ненавидишь? — не выдержала я.
