— Так нечестно! — закричала я ему вслед. — Я ничего не сделала!
Потом я заглянула в миску. Судя по ее содержимому, туда уже кого-то стошнило — непонятные, рассыпчато-желтые комки, щедро политые отвратительной зеленой слизью. Мерзость! Оттолкнув миску подальше, я принялась считать секунды. Сколько же мне еще здесь сидеть?
Очнулась я оттого, что кто-то тряс меня за плечо, причем я, оказывается, спала, растянувшись на водорослевой подстилке.
— Мама? — торопливо вскочила я.
Но это была не мама; меня разбудил охранник. Достав наручники, одно кольцо он защелкнул у меня на кисти, а другое надел себе на руку.
— Куда вы меня ведете? — пискнула я.
Но он, конечно же, не ответил. Просто выволок меня из камеры и захлопнул за нами дверь.
— Подумаешь, молчун какой, — раздраженно буркнула я.
Мы плыли по длинным коридорам, сворачивали за углы, снова плыли и снова сворачивали, и наконец очутились перед воротами, сделанными в форме слегка приоткрытой зубастой акульей пасти, — совсем как при входе в тюрьму. Охранник дважды стукнул по одному из зубов, и пасть распахнулась. Он подтолкнул меня вперед.
Едва мы очутились внутри, к нам сразу же подплыл еще один охранник, и мы продолжили путь по бесконечным коридорам, мало чем отличающимся от предыдущих. В конце концов меня втолкнули в новую камеру, как две капли воды похожую на первую.
Просто замечательно!
На этот раз я успела сосчитать только блюдечки на потолке, как за мной уже снова пришли. Но теперь меня отвели совсем в другое место!
Достигнув конца очередного коридора, охранник отпер неприметную дверцу, и я очутилась в открытом море. У меня даже мелькнула шальная мысль, что сейчас меня отпустят. Но нет, мы по-прежнему были накрепко скованы наручниками.
Вода между тем становилась всё теплее и прозрачнее. Впереди что-то маячило. Разные цвета — и пятна света. Они не мельтешили, как над Великим Русалочьим.
Рифом, но мягким сиянием поднимались откуда-то с глубины. Когда мы приблизились, цвета приняли форму огромного дворца с просторным полукруглым входом-воротами, выложенным драгоценными камнями. По обеим сторонам от ворот возвышались мраморные колонны — казалось, что они растут прямо из дна и поднимаются до самой поверхности. Перед каждой колонной на небольшом мраморном же постаменте красовалась статуя морского конька. Кроме того, вход караулили два тритона. У каждого на хвосте сбоку искрилась широкая золотистая полоска.
— Туда, — бросил мне охранник, коротко кивнув тритонам, и указал на закрытые ворота.
Тритоны расступились в стороны, и ворота открылись. Мы проплыли внутрь. Откуда-то сверху свисало множество серебряных нитей, унизанных ракушками, которые тихонько позвякивали в такт колеблющейся воде.
— Где мы? — робко спросила я.
Вообще, больше всего это было похоже на холл шикарного отеля, только еще шикарнее. С высокого арочного потолка свешивались хрустальные люстры. В центре зала попыхивал изумрудными облачками крошечный вулканчик — подводный фонтан, догадалась я. Из массивного каменного котла струился, пузырясь и переливаясь через край, сиреневатый свет.
— Ты что, совсем ничего не знаешь?! — презрительно бросил охранник. — Это же дворец Нептуна. — Он снова подтолкнул меня вперед.
Дворец Нептуна! Но зачем мы здесь? Я вспомнила рассказы Шоны. Что он со мной сделает? Превратит в камень?!
Мимо проплыли, переговариваясь вполголоса, два тритона с длинными черными хвостами. Из дальнего конца зала нам навстречу выступила русалка. Охранник вынул из хвостового кармана какую-то карточку. Глянув на нее, русалка тут же посторонилась — возле нее в стене зияло отверстие.
— Туда! — Нырнув в дыру, охранник втащил меня за собой. Мы поднимались вверх и вверх по закручивающемуся спиралью переходу, потом спускались вниз и вниз и наконец очутились перед маленькой дверцей. Охранник распахнул ее и впихнул меня внутрь.
Мы оказались в большом прямоугольном зале со стеклянными стенами. Ну чисто аквариум! Правда, рыбы плавали снаружи; яркие — желтые и синие, они носились вокруг аквариума, с любопытством заглядывая внутрь. Охранник подвел меня к длинному ряду камней, выложенному вдоль одной из стен, и велел сесть. Перед камнями была прикреплена табличка с выведенной заглавными буквами надписью: «ОБВИНЯЕМАЯ».
Это я — обвиняемая?! Но что я такого сделала?
Напротив меня раскинулся амфитеатр коралловых сидений. На них восседали тритоны и русалки в удивительных костюмах. На одном тритоне был пиджак, сплетенный из золотистых водорослей, с изображением трезубца на груди. Он деловито листал толстую папку. Другой тритон, в черном костюме, на следующем ряду, тоже просматривал пачку бумаг и время от времени шептал что-то русалке, сидевшей рядом.
Что происходит? Зачем меня сюда привели?
Прямо передо мной за широким коралловым столом, на котором красовалась табличка с надписью «секретарь», сидела русалка и со скучающим видом рассматривала свои ногти. Позади нее стоял маленький хрустальный столик, а за столиком — совершенно изумительный трон: весь золотой, со спинкой в форме трезубца, выложенной кораллами и жемчугами. Круглое сиденье было сделано из мрамора с голубыми прожилками, подлокотники — в виде золотых морских коньков, а вместо ножек — закрученные хвосты этих самых коньков, вдобавок покрытые бриллиантами.
Трон возвышался посреди зала — даже пустой он выглядел величественным и грозным.
Русалка за коралловым столом то и дело перекладывала с места на место лежавшие перед ней тростниковые палочки и стопки непромокаемой бумаги. На одном краю стола высилась настоящая башня из пластиковых папок, на другом — сидел, завязав узлом щупальца, весьма недовольного вида кальмар. Русалка то и дело оглядывалась на вход позади трона. Как и трон, дверной проем был сделан из золота с вкраплениями драгоценных камней. Двери были закрыты.
Услышав всплеск вверху, я вскинула голову: на потолке тоже оказалась дверца. Сейчас она распахнулась, пропуская двух охранников и хрупкую фигурку между ними.
Мама! Она испуганно озиралась по сторонам. Тут она заметила меня и встрепенулась, даже попыталась улыбнуться через свою маску. Я слабо улыбнулась в ответ.
Что мы здесь делаем?
Вокруг аквариума между тем собиралась и рассаживалась публика. Вот толстая русалка сняла с шеи бархатистого угря и, повелительным жестом заставив всех подвинуться, уселась на огромного, украшенного драгоценными камнями краба. Оживленно переговариваясь, прибыла группа тритонов с блокнотами и диктофонами в руках. Журналисты. Вдоль границы зала выстроилась молчаливая шеренга морских коньков.
Неожиданно вдали загрохотал гром, и в зале всё стихло. Грохот приблизился; вода заходила ходуном. Секретарша вцепилась в свой стол, остальные тоже хватались за что попало.
Что происходит?! Я нервно оглядывалась, на всякий случай держась за коралловый выступ. Но морские жители, похоже, не особенно волновались. Наконец грохот стал оглушительным, и ворота распахнулись, пропуская стайку дельфинов, впряженных в золотую колесницу, сплошь покрытую драгоценными камнями. В колеснице восседал высоченный тритон с седой, спускающейся на грудь бородой и с хвостом, украшенным бриллиантами. Самодовольно сверкая драгоценностями, тритон выбрался из колесницы и, подвернув под себя хвост, взгромоздился на трон. В руке он сжимал огромный золотой трезубец.
Нептун! Собственной персоной! В двух шагах от меня!
Нептун ударил трезубцем об пол, и дельфины немедленно покинули зал суда, увлекая за собой колесницу. Еще удар — и ворота за ними захлопнулись. Третий удар — и море успокоилось. Я растерянно откинулась на спинку своего камня.
