Идите назад и вызовите полицию.
– Понял. Постарайся выиграть как можно больше времени.
Вдалеке раздался голос Маталона:
– Даже не пробуйте вызвать полицию – зря будете время тратить. Я перерезал провода.
Рюмон прикусил губу. От ярости его бросило в жар.
– Говори, что тебе от меня нужно. Хочешь знать, где спрятаны слитки?
– Хочу. Небось уже все выведал у Гильермо?
Рюмон скользнул в проход между двумя книжными полками.
Задыхаясь от запаха пыли и плесени, он громким голосом ответил:
– Сначала отпусти ее.
Маталон усмехнулся:
– Я ведь тебе уже говорил – такие сделки со мной не пройдут. Ну давай, времени у тебя не так уж и много. Эта женщина ранена. Она вздумала сопротивляться, и я слегка полоснул ее ножом по заднице, чтоб не дергалась. Пока что для жизни опасности нет, но если кровотечение вовремя не остановить, долго она не продержится.
Рюмон похолодел от ужаса:
– Не трогай ее. Я скажу, где спрятаны слитки. Подожди, я сейчас подойду.
Рюмон начал с трудом пробираться по узкому проходу вперед.
Слева и справа от него стенами стояли полки, до отказа набитые книгами. Стопки книг на полу разваливались от малейшего прикосновения.
Пробираясь между рядами полок, он углублялся все дальше. Люминесцентных ламп на потолке стало меньше, и вокруг него начала сгущаться тьма.
Вскоре книжные ряды кончились, и Рюмон шагнул на довольно широкое открытое пространство, предназначенное для работы с книгами.
Здесь, прямо напротив него, оказались те, кого он искал.
На бетонном полу боком сидела Тикако. В обращенном к нему взгляде сквозила мольба о спасении. Лицо – белое, как бумага. На брюках виднелось пятно крови.
Рюмон охнул. Значит, Маталон не лгал.
Последний сидел на одной из стоявших на полу картонных коробок, приставив нож к шее Тикако. Лезвие было в крови.
Рюмон закипел от ярости.
С трудом взяв себя в руки, Рюмон молча кивнул девушке.
Тикако тоже молча взглянула на него.
Будто намазывая масло на хлеб, Маталон вытирал то одну, то другую сторону лезвия об ее шею. Казалось, будто он режет по коже.
– Прошу тебя, сперва отпусти ее, – торопливо проговорил Рюмон. – Золотые слитки захоронены в пещере под Толедо. Возьми меня в заложники, я буду тебе проводником.
– Толедо, говоришь?
– Да. Та река на карте, помнишь, это – Тахо, которая течет через Толедо.
Рука с ножом замерла.
– Куда ты дел тот листок?
Рюмон на мгновение не нашелся, что ответить.
Вчера вечером, в Толедо, когда он ужинал вместе с Ханагата Риэ, он доверил карту ей. Сейчас она наверняка уже перешла в руки майора Клементе.
– Выбросил. Теперь она только у меня в голове. Маталон слегка скривил губы.
– Нарисуй ее заново. И подробно.
Выбора не было.
Рюмон достал записную книжку и, вырвав из нее лист бумаги, набросал карту. Вспоминая объяснения Кадзама, он постарался как можно подробнее и топографически точно прописать все детали карты, включая Алькасар.
Увидев, что Рюмон закончил рисовать, Маталон приказал:
– Скомкай и брось сюда.
Рюмон сделал все, как ему было сказано.
Поймав бумажный шарик, Маталон ловко, одной левой рукой развернул его. То и дело бросая взгляд на Рюмона, бегло просмотрел карту.
Вдруг рядом с Рюмоном послышался мужской голос:
– Не думаю, что ты далеко уедешь с одной картой. Тебе нужен проводник.
Маталон вздрогнул и спрятал листок в карман.
Из-за книжной полки показался Гильермо.
– Если не найдешь входа в пещеру, можешь ходить там хоть всю жизнь – толку от этого не будет. Я знаю, как проникнуть в пещеру под водой, из реки Тахо.
Голос Гильермо звучал с силой, неожиданной для его лет.
Затаив дыхание, Рюмон переводил взгляд с одного на другого. Сейчас впервые он видел в глазах Маталона настороженное выражение.
Маталон схватил Тикако за волосы и притянул девушку к себе. Затем сказал:
– Это ты, что ли, Гильермо? Который вместе с Хоакином прятал золотые слитки?
Гильермо кивнул:
– Можешь запугивать их сколько угодно – толку от этого не будет. Говорю тебе, возьми меня в проводники – это намного облегчит тебе работу.
Маталон издевательски скривил губы:
– Нет, так дело, боюсь, не пойдет. Я не хочу, чтобы по наводке этих двоих Клементе собрал своих подручных и поджидал меня в Толедо со всей своей полицейской братией. Не держи меня за простака – по своей воле я в петлю не полезу.
Рюмон напряг мышцы ног. Расстояние, отделявшее его от Тикако, казалось непомерно большим.
Будто случайно Гильермо прислонился плечом к стоявшей рядом полке.
– Ну и что же ты тогда собираешься делать?
Где-то наверху звякнула какая-то железка.
Маталон, оскалив зубы, ответил:
– Ты и сам знаешь. Уберу всех троих. Чтобы некому было донести на меня в Мадрид.
Тикако, которую Маталон крепко держал за волосы, дышала учащенно, но совершенно беззвучно.
Рюмон послал ей взгляд, говорящий: не отчаивайся.
Гильермо заговорил снова:
– Тогда начинай с меня. Но если думаешь, что с таким стариком справиться нетрудно – ошибаешься. Я – твердый орешек.
Очевидно, Маталона его слова позабавили. Усмехнувшись, он проговорил:
– Я всегда сначала отправляю на тот свет самых слабых – мой принцип, знаешь ли.
Гильермо легко, почти небрежно ударил по боковой доске стоящей рядом с ним книжной полки. Где-то у потолка послышался щелчок, будто что-то вышло из паза. Полки со скрипом покачнулись.
Пол тоже слегка завибрировал, у Маталона на скулах проступили желваки.
Схватив девушку за волосы покрепче, он закричал:
– Ты что затеял?! А ну стой!
Не обращая на него внимания, Гильермо рывком вытащил из пазов одну из полок. Книги с грохотом посыпались на пол.
Одновременно полка за спиной Маталона, которая, видимо, была где-то соединена с только что вытащенной, качнулась и накренилась в его сторону. Рюмон смотрел на происходящее с раскрытым ртом.
На мгновение внимание Маталона было привлечено к тому, что происходило сзади него.
Тикако воспользовалась этой секундой и высвободилась из его хватки. Рюмон с Гильермо шагнули ей навстречу.
