Вторая террористическая война в России 1901-1906 гг.

“полноценным” набором, поэтому для общего “ликбеза” завершим отображение образа этих “прогрессивных” западников опять с помощью В. Брачева:

“Обращает на себя внимание выступление на одном из заседаний кружка в “Башне” М. Волошина, прочитавшего доклад “Новые пути Эроса”. Лекция изобиловала двусмысленными фразами, вроде: “все мы гермафродиты в духе своём” или “по любви к юношам узнают служителей истинной любви”… Быть “другим”, не таким, как все, не только считалось в этой среде предосудительным, но напротив, было очень даже модным, а снисходительность к такого рода “шалостям” воспринималась чуть ли не как признак продвинутости, прогрессивности человека… (это хорошо знакомо по российской действительности 21-го века. - Р.К.)

Ну а если так, то почему же и не “пошалить”? “Маныч, - читаем мы в дневнике М. А. Кузмина за 23 августа 1907 года, - рассказывал, что начитавшись меня, он и художник Трояновский захотели попробовать. Покуда обнимались и т.д. все было ничего, но как начали вставлять и двигать, все опадало и ничего не выходило. Его наивность меня пленила”. В общем, резвились ребята. Правда, художник И. И. Трояновский не Бог весть какая фигура среди тогдашнего петербургского бомонда.

Но ведь были среди “шалунов” и другие, куда более известные фигуры: С. П. Дягилев, К. А. Сомов, В. Ф. Нувель, Н. А. Клюев, Г. В. Чичерин, С. М. Городецкий и многие-многие другие… ”.

Сегодня, в 21 веке, в России “прогрессивный” молодёжный бомонд думает, что он изобретает что-то новое, необычное, прогрессивное…

“Психея” того бомонда - жена В. Иванова Зиновьева-Аннибал выделилась написанием “пикантной” повести под названием “Тридцать три урода”, в которой в подробностях смаковала лесбийскую любовь. В общем, конец этого “свец-скотского” “прогрессивного” общества как-то совершенно закономерно приближался в виде кошмара 1917-го.

Интересно, что в этом дьявольском комплекте и в этом дьявольском “прогрессивном” обществе в моде было презирать Родину, Россию и чуть что - клеить русским патриотам ярлыки “черносотенцы”, как сегодня легко приставляют ярлык “русский фашист”. Как видите по отношению к началу 20-го века в 21 веке у “прогрессивных” западников есть некий прогресс…

Как только кровавый террорист Б. Савинков взялся за перо и под маской “В. Ропшин” стал писать книгу о своих террористических приключениях под библейским названием “Конь Бледный”, то, как вы думаете - кто помогал с текстом и с изданием книги этому кровавейшему террористу? - Конечно, самые “прогрессивные” интеллигенты в России во главе Зинаидой Гиппиус, у которой отец был обер-прокурором сената. 25 февраля 1908 года З. Гиппиус пригласила этого убийцу к себе в гости - чтобы помочь начинающему “литератору”…

С помощью масонского ресурса - “12 сентября 1908 года Савинкову торжественно сообщают, что журнал “Образование” перешел в руки Мережковского, а также газета “Утро”. Появилась возможность публикации” литературных изысков Савинкова - отмечает в своём исследовании Д. Жуков (“Тайные встречи”). А 6 октября Гиппиус сообщила Савинкову, что уговаривала владельцев издательства “Шиповник” Коппельмана и Поппельмана издать “Бледного Коня”, а самый верующий христианин в России - Д. С. Мережковский заключил в 1911 году договор с “Товариществом М. О. Вольф” об издании книги кровавого убийцы. И с их же помощью “Конь Бледный” частями печатался в журнале “Русская мысль”. Затем Савинков написал ещё повести: “Конь Вороной”, “Во Франции во время войны”, “Борьба с большевиками” (1920 г.).

Даже когда Савинкова уже не было в живых, З. Гиппиус в Париже в 1931 году издавала его книги и зарабатывала на громком кровавом имени неплохие деньги.

В конце 1908 года в России умер великий русский человек Иоанн Кронштадтский, - и это оказалось каким-то символичным пороговым событием. В 1908 году российская прозападная интеллигенция с наслаждением читала стихи А. Белого:

или его же -

Довольно, не жди, не надейся -

Рассейся, мой бедный народ…

Исчезни в пространстве,

Исчезни, Россия, Россия моя!

Кстати, теперь читателю понятно - почему так “исторически” сложилось, что в России в слово- понятие “интеллигент” и “интеллигенция” стали вкладывать много презрительного, осудительного, насмешливого, придурковатого, порочного, противного и вырожденческого.

Когда Андрей Белый повзрослел и перестал быть “прогрессивным”, стал любить Отчизну-Россию и перестал орать “Исчезни, Россия!”, то процесс, в том числе и благодаря ему и ему подобным зашёл уже слишком далеко. Хотя прозревший и одумавшийся А. Белый пытался его остановить:

“Главарями национальной культуры оказываются чуждые этой культуре люди… Вместо Гоголя объявляется Шолом Аш… Вы посмотрите на списки сотрудников газет и журналов в России, кто музыкальные и литературные критики этих журналов? - Вы увидите сплошь и рядом имена евреев… ”.

“Ответ” А. Белому был в этом случае классическим -

“Эпизод с А. Белым, возмутившимся засильем космополитических элементов в русской культуре, в этом смысле весьма показателен, - объясняет В. Брачев. - …А закончился он тем, чем, очевидно, всегда заканчиваются у нас и другие, подобные этой, истории. Друзья и знакомые после этой злополучной публикации сразу отшатнулись от А. Белого. Но это ещё было полбеды. Главная беда заключалась в том, что отшатнулись от него и издатели”.

То есть А. Белого оставили без эфира и хлеба, оставили немым и голодным.

И ему пришлось просить прощения, “давать задний ход”, каяться перед их представителем М. О. Гершензоном, ибо именно этот человек “наехал” на А. Белого и его патриотизм, по свидетельству А. Белого - Гершензон на него “натопал, накричал, почти выгнал от себя”.

И после покаяния А. Белого - Гершензон “дулся на меня два месяца и после вернул расположение” и дал кусок хлеба… (А. Белый в письме Иванову-Разумнику в марте 1925 г.). После чего А. Белый “забыл” слово “правда” и “действительность” и поэтому в отличие от Блока, Шмакова, Гумилёва, Розанова и Есенина остался жив, - когда любители Шолом Аша захватили Россию.

В 1908 году очередной этап “прогресса” и “эволюции” происходил в масонском движении России.

“Идя навстречу пожеланиям русских братьев, Совет ордена (ВВФр.) принимает 6 мая 1908 года решение о направлении в Россию для официального открытия там масонских лож юрисдикции ВВФр. Своих полномочных эмиссаров. Первый из них, Бертран Сеншоль (1844-1930) - инженер, член Совета ордена, был в своё время одним из близких друзей М. А. Бакунина. Вторым был Жорж Буле (1855-1920) - вице-президент Совета ордена, известный промышленник, - писал в своём исследовании В. Брачев. - 9(22) мая 1908 г. Сеншоль и Буле были уже в Петербурге. Наскоро устроившись в гостинице “Англетер” на Исаакиевской площади, они сразу же отправились в “Кресты”, где отбывал краткосрочное заключение “брат” М. С. Маргулиес… Что же касается официальной инсталляции ложи, то она происходила на квартире В. А. Маклакова…

А. А. Орлов-Давыдов, В. А. Маклаков, Г.Майдель и Е. И. Кедрин - всем им Сеншоль и Буле присвоили 19-ю степень. Несколько позже, осенью 1908 г. в 18-ю степень были посвящены Ф. А. Головин и С. Д. Урусов… Важное значение придавалось также руководителями русского масонства налаживанию и укреплению международных связей русских лож. С этой целью в начале 1909 года по поручению Верховного Совета М. С. Маргулиес и С. Д. Урусов посетили ряд масонских лож Италии, Швейцарии и Австро- Венгрии…”.

Обратите внимание на масона князя Урусова, ибо уже в 21 веке на этого масона в критике российского правительства будут ссылаться такие еврейские идеологи, как Я. Рабинович и В. Каджая.