— Охотно.
И я начал повествование о Сталине и его людях, которых он менял последовательно и постоянно, как перегоревшие лампочки, а потом — о том, почему это происходило так часто. Я ждал вспышки ностальгии, но на деле испытал только досаду, что помню слишком мало фактов, имён и дат, и не могу ответить на все вопросы её светлости так полно и ёмко, как ей, наверное, хотелось бы. Покончив с темой индустриализации и наращивания объёмов вооружений, я перешёл к началу Второй мировой войны и тут заметил, что Аштия крепко спит, педантично придерживая кубок в вертикальном положении.
Я аккуратно забрал у неё из пальцев посуду и направился к выходу из каюты. Слава богу, хоть не штормит, и я могу передвигаться, не рискуя в любой момент влететь в стенку с таким грохотом, который разом сделает мои усилия по сохранению тишины бесполезными. У двери оглянулся, пытаясь понять, следует ли мне остаться тут, как и подобает хорошему телохранителю. Спящей Аше нисколько не походила на ту госпожу Солор, какой я её знал. Мне случалось наблюдать за её светлостью и в минуты напряжения, и в минуты отчаяния, но вот такой беззащитной и слабой она не казалась мне никогда.
Поэтому, поколебавшись, я хоть и вышел на палубу, однако так и остался у двери, уселся снаружи, скрестив ноги и положив рядом меч. Поза довольно-таки вызывающая, но похаживающие мимо моряки и солдаты явно не видели в ней ничего чрезмерного. Наоборот, поглядывали в мою сторону с уважением и сдержанным интересом.
Потом рядом появился Ниршав, полюбопытствовал, играю ли я в «штурм замка» и предложил меня обучить. Игра, как можно было догадаться с самого начала, напоминала шахматы, только моделировала иной тип сражения. Не имей я представления о шахматах, освоил бы игру быстрее, а так более или менее разобрался в правилах только после десятка вчистую продутых партий. Но интерес-то от этого не угас.
Офицер устроился рядом со мной, тоже напоказ разложив оружие. И, стараясь придерживать голоса, чтоб не потревожить сон Аштии, мы строили с ним одну осаду за другой, постоянно меняясь ролями. Ниршав был радужно доволен жизнью, словно напрочь стёр из памяти воспоминание о случившемся в городе. Наверное, постарался забыть. Я его отчасти понимал.
Казалось, мой друг даже рад, что впереди необозримое множество сражений, и тонкими, мелкими, как россыпь горошин, шутками давал понять — участь воина хороша со всех сторон, как ни посмотри. Я больше слушал, впитывал, понимая: то будущее, о котором Ниш столь изящно, почти салонно шутит, представляется ему намного яснее, чем мне. И можно попробовать прояснить его, задавая наводящие вопросы.
Да и вообще позадавать вопросы полезно. Мне могут понадобиться любые сведения. В числе прочего я поинтересовался и тем, почему её светлость не захотела идти морем прямо в столицу своих владений, а выбрала какой-то другой город.
Офицер в ответ пожал плечами и ответил, что может лишь догадываться о причинах такого выбора, но догадываться довольно точно. Никто так, как Аштия и её наместники, не знает Солор и знать не в состоянии. Он, Ниршав, не знает. Он всё же генштабист, а не офицер её Дома. Но только речь-то идёт о размещении тысячи бойцов, а это намного проще и удобнее сделать в Береме. Кольцо Солор занято местными войсками, лишней тысяче там может оказаться тесно.
К тому же армию собирать лучше в городке вроде Берема — по многим причинам чисто снабженческого толка, и лишний раз гонять бойцов туда-сюда не имеет смысла. От избранного городка до Кольца Солор совсем недалеко. Один воинский переход, всего лишь… Воинский переход — это расстояние, которое покрывает тысячный отряд за день пути без привалов, но с обозом. Да, переходы есть разные. Например, купеческий, пеший, вершний, морской. Ещё есть перегоны. Тоже разные.
Один воинский переход — это расстояние, которое небольшой отрядик на хороших конях свободно может покрыть за полдня. Или за треть, если сильно поднапряжётся. Поднапрягаться для Аштии — дело самое обычное. Она наверняка примется нас вздрючивать, едва только мы коснёмся ногой суши. Примется навёрстывать упущенное.
Спорить тут с Ниршавом было не о чем, поэтому я промолчал. Возможно, в самом деле так всё и будет. Меня это пока едва ли интересовало. Куда больше было любопытство к городам и землям Солор. Мне казалось, что земли, принадлежащие этому легендарному семейству, и сами должны быть поистине легендарными. Сейчас мне хотелось увидеть их почти так же живо, как когда-то, во времена увлечения «Властелином колец» — таинственный Валинор. Поэтому, по видимости усердно и с удовольствием осваивая новую игру, я больше думал о том, как же там всё выглядит, в этих владениях Аштии Солор.
Здешние крупные графства и герцогства своими размерами без труда могли бы соперничать с любым европейским королевством, это я уже знал. На своих землях правитель был истинным самодержцем и мог всё устраивать по своему вкусу в рамках основных имперских законов и сообразуясь со своей безусловной преданностью императору. В том, что Аштия держит владения в полном порядке и ведёт твёрдой рукой, сомневаться не приходилось. Но жгучий интерес оставался.
Была ещё одна тревожная мысль, которую я всё время старался задвинуть поглубже. Моресна… Её судьба беспокоила меня неустанно. Однако следовало помнить, что госпожа Главнокомандующая как-то обмолвилась, вернее, почти пообещала — она отпустит меня на поиски жены, если мы благополучно доберёмся до Солор. Аше не раздавала обещания понапрасну. Можно надеяться на то, что я успею помочь жене. Что жена сумеет как-то продержаться.
С другой стороны, я ведь всё понимаю и не стану качать права, если отпустить меня Аштия не сможет — всё-таки в стране идёт война. Всякое может произойти. Поэтому я старался вообще держаться подальше от этой мысли, чтоб не растравлять себя надеждой, чтоб потом разочарование не стало невыносимым.
Море, игравшее бликами за бортами корабля, заполонило половину мирового пространства. Вторую половину оставило за собой небо, безупречно чистое, наливное, настолько идеальное, что словно бы даже неестественное, какое-то кафельное. Может быть, в этой пронзительно-синей кристальной пустоте за считаные часы мог сгуститься предгрозовой сумрак, за минуты налететь обещающий бурю ветер, в секунды наполнить вершнюю безупречность стальными клочьями облаков. Что я мог в этом понимать, я не моряк, опыт общения с морем у меня нулевой. Но пока…
Пока всё оставалось таким, каким и должен быть символ безмятежности. В окружении этой чудесной красоты мудрый станет уповать на дальнейшее благополучие, большинство просто не задумается о том, что может быть иначе, глупцы же примутся сетовать на чересчур яркое солнце, ослепляющее сияние и дикую скуку.
До Солор оставалось два дня пути.
ГЛАВА 5
ВОЛЯ И ВЛАСТЬ
Берем оказался сравнительно небольшим портовым городком, зато лепился к обширному порту и целому посёлку складов и пакгаузов. Собственно, сам город был лишь придатком к огромному перевалочному пункту, где интересы больших торговых цехов шли об руку с интересами правителей графства в области всех видов транспортировки грузов. И — помимо того — перемещения войск, поэтому при городе имелся также крупный военный городок, размещённый в скальной крепости, слишком приземистой по имперским меркам, зато вместительной. Именно здесь предстояло аккумулироваться отрядам, собираемым с окрестных областей.
Всё это мне рассказывал Ниршав, пока корабли, красиво выстроившись в ряд, скользили к воротам порта. Сигнальщики на носу центрального судна изо всех сил махали флажками. Их ткань била по воздуху упруго и зло, со звуком пощёчины.
— О, сейчас будем иметь удовольствие наблюдать изумительное зрелище.
— М-м?
— Сейчас на пристанях соберётся целый табун разряженного народа. Наместник Берема и все его приближённые будут приветствовать свою госпожу. Ну, и нам немного пафоса перепадёт.
— Откуда, скажи на милость, они вообще узнают, что Аштия на борту одного из этих кораблей?
