— Ладно, поступим по-другому. Наложим на тебя грим. Иди-ка сюда.
Поманив Пауля пальцем, Шева извлекла из контейнера небольшую коробочку, где хранилось все необходимое для того, чтоб изменить внешность, не прибегая к трансформации. Для начала Шева извлекла баллончик с тонирующим раствором. Щедро окропив руки и лицо юноши, Охотница превратила его в мулата. Косметический карандаш изменил форму глаз.
Отступив на пару шагов, Охотница придирчиво осмотрела свое творение. На первый взгляд все было довольно сносно, но, несмотря на боевую раскраску, скрадывавшую юный возраст Пауля, он не походил на того бывалого воина, каким должен был выглядеть по замыслу Шевы.
— Давай-ка соорудим тебе симпатичный шрам! — с усмешкой предложила она.
Пауль отшатнулся и на всякий случай прикрыл щеки руками.
— Может, не стоит?
— Не бойся. Все гораздо проще, чем ты думаешь. Обычный косметический клей. — С этими словами Охотница продемонстрировала юноше небольшой блестящий тюбик. — Стягивает кожу, создавая видимость шрама. Держится пять дней, больше нам и не потребуется. Подставляй щеку! — Пауль, успокоенный словами Шевы, наклонился. — Левую! — бросила Охотница и пояснила: — Большинство людей — правши, так что шрамы чаще бывают на левой щеке, чем на правой.
Шева провела извилистую линию от уха чуть ли не до подбородка. Через несколько мгновений влажно блестящая линия подсохла, стянув кожу рваным, весьма правдоподобным на вид шрамом.
— Годится. Теперь к тебе трудно придраться. Ну что ж, светает. Пора!
Словно в ответ на «пора» кусты вдруг раздвинулись, и из них показалась уродливая рожа. Прежде чем Шева успела даже шевельнуться, Пауль вскинул излучатель. Незнакомец рухнул с крохотной обугленной дырочкой во лбу.
Отличный выстрел, отметила про себя Шева, но, вместо похвалы, укоризненно покачала головой:
— Напрасно ты так поступил. Мы не вправе вмешиваться в развитие Отражений. Это может привести к нежелательным последствиям в абсолютном настоящем.
— Не думаю, что раздавленная бабочка способна сколь-нибудь изменить течение времени! — возразил Пауль.
Охотница решила не спорить.
— Идем! — коротко бросила она.
Пауль взвалил на плечо контейнер со снаряжением и двинулся первым. Шева следовала за ним. Она была укрыта с головы до самых пят светлой накидкой с капюшоном. Лицо прятала чадра — деталь туалета безусловно унизительная, но в данной ситуации весьма удобная. Шева уже успела на собственном опыте убедиться, что Отражение, куда их занесло, небезопасно для хорошенькой женщины, а кроме того, нельзя было исключать и ту самую неприятную случайность, на которую обычно отводят один шанс из ста.
С первыми лучами солнца путники были у лагеря. Здесь их задержали дозорные, но Пауль сообщил, что он — воин из Отрара, прибавив:
— Веду девку своему хану!
Этого оказалось вполне достаточно, чтобы наших героев пропустили в лагерь, выкрикивая им в спину сальные шуточки. Резервный маяк, извлеченный Шевой из контейнера, указывал путь к палатке, заблаговременно разбитой для Охотницы. Двум агентам Управления пришлось целый год изображать из себя воинов Тимура лишь для того, чтобы подготовить ей встречу. Целый год! Зато этот год дал им право ставить палатку неподалеку от шатра самого Тимура. А значит, и неподалеку от Арктура, ибо Шева не сомневалась, что тот будет крутиться поблизости от копья. Арктур считает, что провел Шеву, вот и прекрасно — она проведет его! Она притащит его в Управление на аркане. А потом Арктура вернут в ту самую тюрьму, из которой он так ловко сбежал. И она, Шева, вернется домой, к Броеру. А Пауль? Он выберет Отражение, какое придется ему по душе. А Арктур? При чем здесь он? Он…
Шева не успела закончить мысль, потому что перед идущим впереди Паулем вырос всадник, преградивший дорогу. Всадник был юн, возрастом едва ли превосходя спутника Шевы, и хорош собой. Варварски дорогие одежды и отменный конь свидетельствовали о том, что он не простой воин. Это подтверждала и та наглость, с которой вел себя незнакомец.
Преградив путь, он бесцеремонно разглядывал путников. Белогривый, в яблоках конь возбужденно плясал, изящно переступая копытами, а всадник пялил глаза на маленькую женщину, прячущуюся под кисеей одежд.
Первым не выдержал Пауль.
— Ты кто? — бросил он незнакомцу, кладя ладонь на эфес меча.
Всадник улыбнулся.
— Меня зовут Халил-султан…
Он выжидающе посмотрел на Пауля, ожидая испуга и проявления покорности. Увы, имя не произвело должного впечатления на гостя из Отражения, ибо тот почти ничего не знал о времени, в котором очутился, а свои скудные сведения приобрел лишь благодаря мнемотическому переводчику. Пауля ничуть не смутило имя внука Тимура, повергавшее в трепет не только витязей, но даже сиятельных эмиров.
— А меня Хусейн! — Пауль назвался именем, выбранным ему Шевой. — И что тебе нужно?
— Я хочу увидеть лицо этой женщины.
— Это моя рабыня, и она открывает лицо только передо мной!
— Значит, ей придется сделать исключение и открыться и передо мной.
Пауль решительно покачал головой:
— Даже не думай.
— Ты дерзнешь противиться мне, внуку сиятельного Тимурленга? — Пауль заколебался. Приметив это, Халил-султан ухмыльнулся. — Хочешь лишиться головы?
Шева, чутко прислушивавшаяся к разговору, поняла, что Пауль вот-вот не сдержится и брякнет в ответ какую-нибудь дерзость. Охотница не желала новых неприятностей, ей хватило злоключений в городке Кайсери, и потому она, дернув Пауля за руку, шепнула:
— Не спорь. Я исполню его просьбу.
Затем Охотница подняла чадру и смерила заносчивого мальчишку вызывающим взглядом. Тот ответил сальной улыбкой. Даже предельно меняя внешность, Шева не могла стереть свою врожденную привлекательность. Она была на редкость хороша и сейчас, с черными волосами и округлым лицом. Кому-то эта Шева могла понравиться даже больше, чем настоящая. Похоже, отпрыск Тимурова семени относился к их числу.
Вытащив из-за пояса объемистый кошель, Халил-султан бросил его к ногам Пауля:
— Я покупаю твою рабыню!
Пауль растерянно покосился на Шеву. Та дернула уголком губ, что означало усмешку.
— Она не продается!
— Ты не понял меня! Я покупаю ее, потому что так хочу! И мне наплевать, хочешь ли ты этого или нет! И не смей возражать, если не хочешь сегодня же пополнить ряды шахидов!
В словах принца звучала угроза, но суть ее Пауль не понял.
— Я не продам ее!
— Глупец!
Халил-султан привстал в стременах, намереваясь сойти с коня. Путешественникам во времени грозили серьезные неприятности. Почувствовав, что Пауль не знает, как поступить, Шева решила взять инициативу на себя.
— Достойный принц! — ласково произнесла она. — Твоя красота слепит меня, но я слишком обязана этому витязю, ставшему моим хозяином. Он вырвал меня из рук кровожадных разбойников, и я не намерена покидать его, даже будь на то воля твоей милости. И не стоит полагаться на силу. Думаю, величайший из великих не сумеет сдержать гнев, узнав, что его любимый внук предпочел сражению с османами победу над слабой женщиной. Такая победа не красит мужчину, если он достоин зваться мужчиной!
Удивительно, но слова Шевы произвели впечатление на самоуверенного принца. Охотница поняла, что попала в точку. Тимурленг уже не раз гневался на внука из-за чрезмерного увлечения земными гуриями. Совсем недавно Господин счастливых обстоятельств даже хотел отправить сластолюбивого юнца в
