– Не было убийства. Не было!
– Значит, Ира сама себе укол сделала?
– Сама!
– Но перед этим ей Маша звонила.
– Звонила.
– Ты слышала, о чем они говорили?
– Нет, я уже спала в это время. Утром проснулась, пошла в туалет, смотрю, а Ирка лежит…
– И ты Маше звонить стала?
– Так вышло.
– Очень подозрительно у тебя все вышло. Очень подозрительно.
– Я понимаю, – вздохнула Рита. – Надо было милицию вызвать. Но я так испугалась…
– И сейчас боишься. И правильно делаешь, что боишься. Закроют тебя лет на десять за убийство, будешь знать, как убегать.
– Но я же не убивала, – страдальчески смотрела на Шульгина девушка.
– Почему ты думаешь, что я тебе поверю? Ты на каждом шагу врешь, а я должен тебе верить?
– Не вру я, правду говорю.
– Откуда ты?
– Из Полтавы.
– В Москву когда приехала?
– Ну, два года назад…
– А Ира откуда? – спросил Шульгин, хотя сам знал ответ на этот вопрос.
– Из Курска.
– А на панели она давно?
– Ну, я не знаю. Давно уже, лет шесть-семь… Мне девятнадцать, а ей уже двадцать шесть…
– С Ирой как познакомилась?
– Да как познакомились, – замялась Рита. – Нестыковка у нас вышла. Она же в доме работала, а там обслуживание на месте. Мужик один с ней попробовал, ну, заказал ее, а ему сказали, что девушки по адресам не работают. Сказали, а сами Ирку привезли. Ну, а мужик уже меня заказал… Ну, денег у него много, он от Ирки отказываться не стал. Ну и я осталась. А у него сауна с бильярдом. Он через два часа в березу надрался, а мы ели, пили, в бильярд играли… В общем, хорошо отдохнули. Ну, я ей телефон свой дала, она мне позвонила…
– Про Машу она тебе рассказывала?
– Ну да, работали они вместе.
– Когда?
– Ну, Ирка уже вовсю работала, когда Машка появилась. Они сначала в эскорте работали, в апартаментах принимали, ну, как получится. А потом у них дом появился, они там бордель открыли…
– Сами открыли?
– Да нет, спонсор у них серьезный появился. Машка там главной стала, а Ирка на вторых ролях осталась.
– Почему же такая несправедливость?
– Так это, Машка главной подругой спонсорши была.
– Спонсорши?
– Ну да. У них там в компании девчонка одна была, с ними работала, так она замуж за очень богатого мужика вышла. Ну, деньги у нее там появились, она их в строительство дома вложила…
– Там не деньги, там деньжищи… А что за девчонка?
– Ну, я не знаю, я ее не видела.
– И про эту девчонку что, не рассказывала? Как ее зовут, говорила?
– Альбина ее зовут.
– А Машу она как называла?
– Машей.
– А Снежаной не называла?
– Ну да, у нее псевдоним Снежана, у них там принято…
– А Иру Стеллой звали. А еще раньше – Ванессой. А может, эту Альбину Наташей звали?
Спонсором могла быть Грушевская Варвара Павловна, которую обвиняли в организации притона, но то женщина уже в возрасте, не могла она быть девчонкой, которая работала с Машей. Хотя все возможно… Но у Грушевской не было богатого мужа. И вообще, она могла быть подставной мадам, а через нее всеми делами заправляла Муравлева. И заодно могла повышать доходность собственного борделя за счет собственных услуг.
– Наташей? Ну, может быть, – пожала плечами Рита. – Только я не знаю, как ее зовут.
– Но спонсорша была?
– Была.
– И на нее бордель работал?
– Ну, в общем, да.
– А твоя подруга Катя знает, как звали спонсоршу?
– Вряд ли. Ирка с ней по душам никогда не разговаривала, только со мной… Не убивала я Ирку. Честное слово, не убивала.
– Следователю объяснишь. Собирайся, поехали.
Не призналась Рита в заказном убийстве, возможно, все это еще впереди, но уже сейчас она рассказала много интересного, и можно было делать некоторые выводы.
Глава 28
Под порывом ветра застучала жестянка подоконника, ветка клена царапнула по мокрому от дождя стеклу, прилепив к нему красный лист. Еще только сентябрь, но зима уже сделала первое свое предупреждение.
Дождь, ветер и еще, похоже, атмосферное давление повышено, может, потому с утра ноет рана. А вдобавок в сон почему-то клонит.
В дверь постучали.
– Разрешите, товарищ подполковник!
Шульгин интригующе смотрел на Кручу, на его плотно сомкнутых губах проклевывалась торжествующая улыбка.
– Разрешаю, Дима, разрешаю… Значит, Мартынченко, говоришь, взял?
Замотался парень, потому и разрешил ему Круча задержаться с утра на пару часов, чтобы выспался.
– Взял… Я уже в Люблино был, с экспертами говорил. Похоже, Ирина Вислогузова сама себе передоз организовала. Там на шприце только ее пальчики.
– Ну, пальчики стереть можно, а шприц потом в руку покойной вложить.
– Нет, там пальчики в строгой определенности отпечатались. И смертельную дозу она сама себе запарила. Да и не стала бы Мартынченко укол в руку делать, она же знала, что Вислогузова в ноги колется, туда бы и сделала. А Вислогузовой уже все равно было, в какую вену колоть, на руке или на ноге. Ну, если она действительно хотела расстаться с жизнью.
– Думаешь, хотела?
– Ну, не так чтобы уж намеренно. Просто у наркоманов такое бывает, им дозу постоянно повышать приходится, чтобы кайф ловить. Они понимают, что передозировка – это смерть, но рано или поздно идут на это. У них свои закидоны, называется – красивая смерть. Я не знаю, почему на это пошла Вислогузова, рано для нее было уходить на тот свет или поздно, но пошла… Есть предположение, что Субботина ей ночью позвонила, сказала, чтобы она уходила…
– В каком смысле уходила?
– В обычном смысле. Сказала, чтобы Ира ушла, спряталась. От меня. Ну, она и ушла. И так спряталась, что ее никогда уже не найти.
– Зачем ей это?
