у патрицианцев есть своеобразное чувство юмора. Он молча бросил в щель золотой орлан.
– Имя.
Кто-то навалился на Лукаса сзади, и ему пришлось вцепиться в стол. Несколько минут, пока патрицианцы пинками и зуботычинами отгоняли наглецов, прорвавших оцепление, Лукас изо всех сил старался удержаться на ногах. Когда давление наконец ослабло, он взглянул на писаря и увидел в его взгляде лютую ненависть.
– Имя! – рявкнул писарь снова, и Лукас, до глубины души жалея беднягу, смиренно ответил:
– Сэйр Лукас из Джейдри.
Писарь заскрипел пером по клочку дрянного пергамента, на котором выписывались пропуска. Кто-то сзади взял Лукаса за плечо, и он снова напрягся, ожидая новой давки, но когда обернулся, увидел лишь рядового патрицианца с непроницаемым лицом.
– Пройдёмте со мной, мессер, – сказал он.
Лукас едва успел выхватить из руки писаря пропуск, потому что его уже настойчиво подталкивали ко входу в храм, туда, где двойное оцепление сдерживало толпу. Проклятье, и когда уже Дерек оставит свои инквизиторские замашки? Впрочем, военное положение не располагает к куртуазности, так что Лукас только молча радовался, что его ведут туда, куда он как раз и намеревался пробраться.
В храме было очень людно, несмотря на то, что простых смертных во время подготовки к торжеству в храм не пропускали. Лукас и не думал даже, что в Таймене столько патрицианцев: от алых ладоней на белых плащах рябило в глазах. Многие плащи, правда, утратили белоснежность и имели весьма потрёпанный вид – похоже, у благородных рыцарей после недавней заварушки было множество дел, и не все они удосужились отдать облачение в починку. На некоторых плащей не было вовсе, но Лукас узнавал в них патрицианцев с одного взгляда. Странно, до сих пор он не замечал, что все они чем-то похожи друг на друга.
Лукаса провели внутренними коридорами в задние помещения храма, предназначенные для служителей. В конце концов он оказался в небольшом, аскетично обставленном зале. Там находилось с десяток человек, но взгляд Лукаса мгновенно нашёл Дерека: тот стоял у камина и читал свиток, кажется, полностью поглощённый этим занятием. За широким дубовым столом трудились два писаря, ещё двое патрицианцев тихо переговаривались, стоя у окон, и явно старались не мешать присутствующим.
– Преподобный магистр, – склонив голову, сказал один из конвоиров Лукаса. – Лукас из Джейдри.
Дерек молча кивнул, не отрываясь от чтения. Лукас подошёл к нему и преклонил колени.
– Преподобный, – сказал он, – благословите меня, ибо я грешен.
Дерек протянул руку и привычным движением осенил его святым знамением. Потом, всё так же не поднимая глаз от свитка, сказал:
– Оставьте нас.
Несколько секунд громко шуршали бумаги и поспешные шаги отдавались гулом от голых стен. Потом с отчётливым щелчком закрылась дверь.
Дерек поднял голову и посмотрел на Лукаса.
– Стало быть, они мертвы.
«Любопытно, с чего ты это взял, – подумал Лукас. – Нет, разумеется, именно это я и собирался сказать, но вот только почему ты решил, что моя неудача обернётся для Марвина и наследника смертью? Наверное, ты очень хорошо меня знаешь. Намного лучше, чем я сам. И именно поэтому ты всё ещё мой друг, хотя и не подозреваешь об этом».
– Прости, – сказал он.
Дерек посмотрел на него с удивлением. Его взгляд был слегка рассеян – похоже, Лукас действительно его отвлёк.
– Ты просишь прощения? Лукас, тебе надо отдохнуть, – без улыбки сказал он.
– Я не заслужил, – вздохнул тот.
– Да что это с тобой? – к удивлению в голосе Дерека примешалось раздражение. – С каких это пор тебе свойственно смирение? Или ты надеешься, что я пробью тебе местечко в ордене?
Об этом он не думал, но мысль показалась восхитительной.
– Мне даже страшно подумать, какая епитимья будет этому предшествовать, – признался Лукас наконец.
– Гм, это верно. По меньшей мере паломничество на Ледорубову гору. Скажешь мне, когда будешь готов.
Дерек подошёл к столу и бросил свиток в кипу бумаг. Потом сел в кресло.
– Я слушаю тебя, – сказал он спокойно.
Лукас неловко поднялся с колен, но сам не сел. Его голос звучал ровно и бесстрастно, когда он рассказывал Дереку душераздирающую историю о том, как новорожденный король Хандл-Тера умер от голода и холода в руках безмозглого щенка Фостейна, похитившего его из Нордема. Про самого безмозглого щенка он упомянул вскользь, сказав лишь, что его пришлось убить, так как Лукас не видел смысла доставлять его в Таймену теперь, когда король мёртв по его вине.
– Ты поступил правильно, – заметил Дерек. – Необходимость в его свидетельстве действительно отпала. Хотя мне жаль, что ты так и не получил от него то, что хотел.
– Почему ты думаешь, что не получил? – улыбнулся Лукас. Дерек прикрыл глаза и тихо вздохнул, будто довольный кот.
– В таком случае рад за тебя. Что ж, от имени святого ордена благодарю за службу, хоть ты и не выполнил то, что на тебя возлагалось.
