Эмбер глубоко вздохнула и высказалась откровенно:
— Миледи, я простая гувернантка. А это драгоценности для дамы из высшего общества вроде вас.
Шерра хмыкнула:
— Позвольте, я вам кое-что скажу, мисс Ларк?
Эмбер обреченно кивнула.
— Простите, если это прозвучит наставнически, но… — Голос леди Даусетт сделался жестким. — Где бы вы ни работали сейчас, вы — леди. И вы должны понимать, что это значит — быть леди. Так легко отказаться от того, что судьба дала вам при рождении, и не желать большего. Я внимательно наблюдаю за вами, Эмбер, с первого дня вашего пребывания здесь; и мне не нравится, что вы ничего не хотите.
— Почему? — в замешательстве произнесла Эмбер. — Я хочу.
— Чего? Расскажите мне, как вы видите свою дальнейшую жизнь?
— Я поднакоплю денег, — созналась Эмбер, — куплю себе дом в деревне…
— Все понятно. Сядьте.
Эмбер послушно опустилась на кушетку; Шерра устроилась в кресле напротив. В комнату хозяйки никто не заглянет без предупреждения, и леди Даусетт воспользовалась этим.
— Мисс Ларк, вы очень способная девушка. Однако у вас есть проблема: вы не хотите большего, чем то, что у вас уже есть. Не стремитесь к вершинам, не желаете даже попытаться взлететь выше.
— Я хорошо знаю свое место, миледи.
— И очень зря. Вы же леди, леди по рождению; как вы можете об этом забывать?
— Мне казалось, что я не забываю.
— Нет, забываете. Поймите, быть леди — это не просто говорить правильно, уметь держать себя в обществе и демонстрировать хорошие манеры. Вам открыты разные дороги, а вы сидите на месте и никуда не идете. — Взор Шерры ностальгически затуманился. — Когда я увидела Джонатана, то влюбилась в него с первого взгляда, хотя мы все здесь соседи и, бывало, сталкивались; но он уезжал надолго, путешествовал по Европе, и я почти не встречалась с ним. А затем он вернулся в Грейхилл, и я не устояла. Мне говорили, что он никогда не обратит на меня внимания. Говорили, что у меня нет шансов. Я сказала себе: он будет моим. И вот он мой, а я всецело принадлежу ему, и уже несколько лет мы счастливы вместе. Вы же, мисс Ларк, не понимаете, чего хотите, и даже не пытаетесь пробовать. Вам дается шанс, а вы сопротивляетесь ему изо всех сил. Боитесь?
— Боюсь, — призналась Эмбер. — Я не думаю, что создана для жизни в высшем обществе.
— Откуда вы знаете, если даже не хотите попробовать?
Вопрос поставил Эмбер в тупик. Она же вроде делает то, чего хочет леди Даусетт. Или нет?
— Вы плывете по течению, — озвучила ее мысли Шерра, — а вам нужно захотеть что-то изменить. Захотеть пробовать, не бояться ошибок. Пользуйтесь возможностью. Вы будете лилией сегодня вечером, и вы будете очень красивы, если того пожелаете. Так что, наденете вы это ожерелье или нет?
— Да, — твердо сказала Эмбер, — надену.
— Ты сегодня хромаешь сильнее обычного, — негромко сказала Ричарду Кейлин.
Он взял ее под руку, чтобы вместе войти в бальную залу, украшенную цветочными гирляндами. От сладкого запаха некуда было деваться.
— Погода меняется?
— Может быть. Ты не считаешь, что все это похоже на весьма небрежно взращенную клумбу?
Ричард обвел взглядом гостей, щеголявших в костюмах самых разных расцветок. Анютины глазки, примулы, гиацинты, тюльпаны, жасмин, нарциссы, сирень… Кого тут только не было. Вся эта разноцветная толпа смеялась, обменивалась сплетнями, вела праздные разговоры и потребляла удивительное количество спиртного и закусок. Хорошо, что Фэйрхеды богатые, точно не разорятся на прокорме такой оравы.
— Мне это нравится.
— Это самое главное, дорогая Кейлин. Хотя я бы не сказал, что все присутствующие здесь — твои друзья.
— Друзей не может быть слишком много. Вот ты — мой друг, Ричард.
— Смотри, сплетни пойдут. — Он небрежно прислонился к стенке. — Уже кое-кто поговаривает, что я только и жду, как бы наложить лапу на твое приданое.
— Пускай.
— А как на самом деле, м-м?
Он заглянул Кейлин в глаза. Она пожала плечами. Кейлин нарядилась белой розой (как она по секрету поведала Ричарду, по сговору с Шеррой Даусетт, которая должна изображать красную) и была просто прелестна в светлом платье. Хотя, как отметил Ричард, несколько грустна.
— Все неопределенно.
— Кеннет на что-то такое намекал.
— Ему не нравится, что я желаю сделать выбор самостоятельно. Он лучше бы выдал меня за тебя.
— Я не стану никого принуждать, — дипломатично сказал Ричард. — Слишком хорошо знаю, чем это заканчивается.
— К сожалению, я тоже.
Ричард решил больше не расспрашивать. Если Кейлин пожелает, она сама все расскажет, пока же она очевидно желала сохранить в тайне свои сердечные дела. Пускай.
К ним подошли несколько человек, пришлось вступать в беседу и обмениваться банальностями. Ричард уже жалел, что спустился так рано. Нога ныла, а Даусетты опаздывали. Возможно, вообще не следовало выходить. Он смотрелся чужим на этом празднике жизни и черном сюртуке, обыкновенной белой рубашке и с пучком брюквенной ботвы, приколотым к лацкану. Кейлин хохотала до колик, когда его увидела.
Пустые разговоры, ненастоящие лица; лишь несколько человек из присутствующих нравились Ричарду, остальных он попросту не замечал. Снобизм, конечно, да что поделаешь. С годами он наверняка станет желчным стариком. Будет рассуждать о нравах молодежи, вот как маркиз Ливерсидж, собравший вокруг себя кружок пожилых леди. Ричард с трудом сдержал зевок. Если бы не возможная встреча с Эмбер, он остался бы в своей комнате.
Но он не удержался. Так хотелось вновь увидеть ее, убедиться, что она существует. Рассмешить ее этой дурацкой ботвой. Перекинуться несколькими фразами. Танцевать, конечно, не получится, это Ричард хорошо понимал, однако пара бокалов шампанского в обществе мисс Ларк спасет сегодняшний вечер.
Подбежавший слуга что-то негромко сказал Кейлин.
— Даусетты приехали! — оживилась она. — Пойдем встретим их?
— Опять ходить туда-сюда, — проворчал Ричард, подавая ей руку. — Они бы сами пришли.
— Я хочу перекинуться парой слов с Шеррой, — объяснила Кеилин. — Ты неисправим.
— Если бы я исправился и начал занудно хвалить вечер и обсуждать, кто на ком женится в грядущем сезоне, ты б меня первая чем-нибудь стукнула.
— Это верно, — легко согласилась Кеилин.
Пришлось идти чуточку быстрее, чтобы подстроиться под ее легкий шаг.
Они вышли из бального зала и направились по коридору в холл. Даже сюда доносился шум бала; Ричард в который раз поразился умению такого количества людей не надоедать друг другу, будучи практически запертыми в одном доме. Но нет, благородное общество не скучает. Все в восторге, день рождения близнецов будет отпразднован как надо. Сколько там осталось до этого дня? Недели полторы? О боже.
Даусетты как раз входили в дом — веселые, смеющиеся; впереди красное пятно — Шерра, рядом с нею Джонатан в зеленом сюртуке и с тюльпаном в петлице, сиреневое платье и примулы в волосах — это Аделия. А за ними шла Эмбер, ведя за руку Бруно.
— Господи Боже, — сказала Кеилин. — Кеннет не должен ее увидеть. Он с ума сойдет.
— Это точно, — пробормотал Ричард.
Впервые он видел женщину столь отчетливо, подмечая подробности, которые обычно мужской взгляд оставляет без внимания. Белое платье шло Эмбер невероятно, корсет подчеркивал тонкую талию, пышные
