Возрождение

- Хочешь сказать, он наткнулся на тебя случайно, и именно тогда его Огонь снова разгорелся?

- Да. Но прошло много времени с тех пор, как вы впервые покинули свой Дом. Ваши тела изменились, приспособились, и Огонь уже не причинял вам такого вреда, как прежде. Поэтому когда тот эльф коснулся его через меня, он не умер и даже не пострадал. Напротив, обрел такую силу, что его Род в скором времени стал первым в ваших Лесах.

- В Лесу, - машинально поправил Ее Тиль. - Только в Темном Лесу. Светлые к тому времени уже отделились и полностью отказались от Огня.

Элиар почувствовал на себе внимательный, пронизывающий взгляд Мудрейшей и поспешил отвернуться: слишком уж он был нечеловеческим, слишком много в себе нес, слишком тяжело было его выдерживать и слишком сильно он давил на разум. Даже непонятно, как справляется Белка - она-то стоит в такой близи, что при желании может коснуться статуи рукой.

- Как Изиар смог открыть свой собственный Портал? - снова спросил Тирриниэль.

Драконица виновато вздохнула.

- Я были излишне откровенна, когда рассказывала ему о своем Гнезде и том, как попала в ваш мир. Боюсь, в некотором роде именно я виновата в том, что Изараэль успел натворить в наших мирах. Я слишком поздно поняла, что он за существо. И поздно осознала, что в магии вы, Ушедшие, успели многого достичь. Так много, что даже мое сознание оказалось надежно спутано его заклятиями. И так надежно, что даже мне не удалось побороть чары Полного Подчинения. Ты ведь знаешь, что это такое? И знаешь, что от них невозможно избавиться самостоятельно? По крайней мере, пока жив Хозяин? Вот и я не смогла. И этот кошмар длился целых девять эпох, пока, наконец, не появился Избранный, - Ее взгляд остановился на Таррэне. - Благодаря тебе, сын мой, я смогла освободиться. С твоей помощью мой разум сбросил оковы черного сна и смог восстановить утраченное. Конечно, не сразу, но я вспомнила себя. Потом я вспомнила Стаю. И о том, ради чего.

- Ты дала мне свою силу, - медленно наклонил голову Темный эльф, не заметив, как дрогнул при этих словах Сереброкрылый. - Так же, как когда-то поделилась ею с Изиаром.

- Только ты оказался достоин такой чести. И только ты смог использовать ее правильно.

- Ты дала мне новый Дом. Ты много лет хранила мою семью. Ты берегла наш покой почти пять веков, пока я не вернулся на Алиару... но почему ты говоришь об этом только сейчас?! Почему не пять лет назад? Не двадцать? Не сто? Почему, показав мне истинные возможности своего Огня, ты не открылась раньше? И почему позволяла считать себя простым, хоть и очень мощным, артефактом... это ведь ты была Лабиринтом, верно? И это ты помогла мне уничтожить Изараэля?!

Ветерок смущенно притих.

- Прости, сын мой. Сейчас мне стыдно за этот невольный обман. Но тогда казалось, что привыкнув за столько лет к Лабиринту, тебе будет нелегко принять новую правду. Нелегко понять, кто я и почему оказалась в таком некрасивом виде. Нелегко осознать, кем стал ты сам. Поэтому я ждала. Поэтому просто делилась силой, надеясь объясниться позже. Помогала, как могла. И поэтому, в том числе, решила сегодня вернуться.

Тирриниэль странно переглянулся с Элиаром.

- Значит, ты вернулась, чтобы избавить нас от Суда?

- Вы - мои младшие дети. И прямые наследника моего любимого сына. Как я могла допустить, что вы погибли из-за моей ошибки? Возможно, я сделала это позже, чем следовало, но, полагаю, с сегодняшнего дня Стая больше не станет возводить на вас напрасные обвинения. К тому же вы - не те Ушедшие, которые сходили с ума от нашего Огня. Отныне вы - такая же часть Алиары, как Перворожденные, Гнездо, сама Стая...

- То есть, к нам не будет никаких претензий? - настороженно уточнил Элиар.

- Нет. Верно, Сереброкрылый?

Мудрейший почтительно поклонился.

- Да, Мать. Нам больше не в чем их обвинить.

- Хорошо, я довольна. Тоаркан?

- Я уже сказал свое слово, Мама, - так же почтительно поклонился черный Дракон. - Я принимаю их под свое крыло (если, конечно, они согласятся) и готов нести за них ответственность перед остальной Стаей.

- Неси, - согласилась Драконица. - И не забывай, что через некоторое время твой Огонь проснется в них окончательно. И вот тогда в Стае наступит настоящее прибавление. То, которого мы так долго ждали.

- ОНИ?! - ошеломленно вскинул крылья серебристый.

- Они, - подтвердила Мудрейшая. - Через несколько веков их Огонь станет таким же, как у вас, а тело начнет изменяться, позволив им принимать тот облик, которым можно гордиться. Они станут одними из вас. И именно они станут той силой, которой поможет Стае возродиться.

Драконы растерянно зашумели, неловко переминаясь и с сомнением поглядывая на хрупкие двуногие фигурки, о которых говорила сейчас Мать. Такие маленькие, слабые... трудно поверить, что когда-нибудь они войдут в Стаю на правах Равных. Но, с другой стороны, раз Мать их принимает, значит, есть за что? И значит, Она видит в них то, чего пока не видно даже Сереброкрылому?

- А как же Закон? - рискнул напомнить Мудрейший, старательно скрывая охватившее его смятение.

- Закон не нарушен. Их предки по доброй воле согласились на Изменение, а их потомки никогда не вспомнят о том, кем были когда-то.

Тиль снова переглянулся с Элиаром: забывать о Лиаре они не хотели. И забывать о своем прошлом не хотели тоже. Даже ради перспективы когда-нибудь отрастить себе по паре кожистых крыльев и по длинному хвосту. Конечно, предложение было лестным - все же не каждый день удается услышать о том, что ты сможешь летать, однако цену за это просили немалую. Если не сказать - невозможную. Потому что вырастить детей, не помнящих своих корней - на это, пожалуй, способны только короткоживущие люди. А эльфы, особенно Темные, всегда славились крепостью Родов и преданностью своим древним (хотя и не таким древним, как считалось раньше) Домам. А также - Родовому Ясеню, Огню и всему тому, что составляло основу их жизни. И, быть может, кто-то посчитает это глупостью или банальщиной, но это была их жизнь. И их выбор. И вмешиваться в него чужакам Темные не намеревались позволять. Даже ради возможности переродиться в Драконов.

Таррэн, кажется, тоже об этом подумал, потому что открыл уже рот, чтобы возразить и напомнить, что принадлежит иному миру и иным Законам. Однако Белка, не оборачиваясь, ткнула его локтем под дых, и эльф с коротким выдохом понял, что неправильно выбрал время и место для возражений. После этого Гончая, еще немного притушив свой Огонь, отошла. Медленно оглядела столпившихся Драконов, вполголоса обсуждающих происходящее. Затем также внимательно оглядела неподвижную статую Драконицы и на всякий случай уточнила:

- Итак, к нам больше нет никаких претензий?

Серебристый Дракон, искоса взглянув на грозно блистающие глаза Матери, покачал головой.

- Нет.

- Наше прошлое больше никого не тревожит?

- Нет, человек. Не тревожит.

- Обвинения с нас сняты полностью, крылатый?

- Да, - раздраженно дернул хвостом ящер. - И совершенно незачем переспрашивать по три раза. Да, Ушедшие оправданы. Да, Стая не имеет к вам никаких притязаний. Мы не станем больше вспоминать об этом: Великая Мать по-прежнему жива, Стая сохранена, виновные найдены и прощены, старых обид не осталось.

- Даже по отношению к Тоаркану?

- Да, - после мгновенно колебания согласился Дракон.

- И это значит, что ни Изгнание, ни Отречение (боги, как же много у нас общего!) ему больше не грозит?